Первая империя. Книга 4. Хоптон. Том 1
Шрифт:
Вот девки, язвы! Но что–то не так, не дает покоя! Поворочившись с полчаса, я накидываю военный тулуп на плечи, вылажу к Антону, присаживаюсь к нему…
– Антоха, как у тебя ощущения? Нет ничего этакого? Не чухаешь? У меня странное такое чуха, будто на нас готовят нападение!? Как?…– тот задумчиво пыхнул сигаретой, стряхнул мизинцем пепел в костер – Черт, есть что–то, сидит кактусовой иголкой в копчике – неудобство! Какая–то непонятность, вон туман в мороз…как розовый кисель! Сроду не видел, а уж меня помотало по белу свету, дай бог! И в Китае и в Сирии был! В диких штормах побывал не раз и нигде такой гадости не видал!
– Знаешь, Антон, для меня самого ЭТО – был огроменный сюрприз! Словно я вспомнил то, что когда–то знал раньше! И причем – досконально! И правильно ты сказал…Словно я с мечом родился!? Почему так? Не знаю…– и переводя в другое русло разговор – Надо нам с тобой три–четыре костреца развести между Лесом и нами…чую оттуда будет нападение! Как думаешь?
Выбросив бычок в костер, Антон тихо сказал – Пошли, навалим дров и подпалим, мне тоже так кажется, да только все устали, я и не стал говорить! Вон же ты и сам сказал! Работаем…– и мы пошли с ним ворошить дрова, что свалили невдалеке.
Немного погодя разбуженный шумом, вылез Михалыч, спросонья увидев нашу работу, молча подключился к нам! И спустя полчаса дрова уже весело трещали ещё в четырех кострах по периметру поляны! Свету стало гораздо больше, да и более сильным он стал по насыщенности, да и банально–теплее, изучения термического–то тоже больше!
У мужиков на руках–ружья, у меня под мышкой в кобуре–ТТ. Немного погодя заворачались дамы, стало в палатке слишком жарко! Михалыч аккуратно залез в палатку и задул печку. Антон посмотрел на нас всех и пробурчал – Шли бы вы мужики, а то завтра рано вставать! Валите, я посижу…– ладно, потопали обратно в мешки спальные залазить…
Прикол, прихожу–а мой мешок занят! Он у меня был двуспальный, а Наташкин – распахнут и её там нет! Она–у меня, смотрит молча на меня, как кошачий Сфинкс! Усугубляется все это её невыносимо сине–голубым взглядом, пробивающим навылет мой мозг и сердце! Снимаю сапоги и тихо иду к нашему месту.
Присаживаюсь к ней, она не отрываясь взглядом от меня, переворачивается на спину, раскидывая руки в стороны – Не зависай! Саш, ложись, вместе все ряд-теплей! А ты сегодня–как мартеновская печь! Твоя Главная Печать жжет, греет, как инфракрасный котел…Видимо это–отражение твоей Души и Сердца, мой пилот! Давай, а то я подмерзла уже…Падай, мой дракончик! – и так нежно и мягко она это сказала, что меня продрал озноб вожделения до корней волос!
И чухаю–покраснел я сильно, очень сильно, она смешливо фыркнула и схватив меня за кисть руки, легонько дернула вниз! И я мягко опустился рядом с ней, она поворачиваясь ко мне лицом, приобняла меня за шею, но все равно я зашипел, как кот, которому наступили на хвост…
– Прости, забылась! Знаю, жжется она! – отдернула она руку со спины…
– Все нормуль, моя принцесса! Просто кожа ещё не конца привыкла! Иди ко мне…– и она, прикрыв глаза, охнула и упала в мои объятия!
Памятуя, что мы не одни, старались сильно уж не шуметь! Но несколько раз все же в забытьи, Наташка вскрикнула от страсти,
В Печать стало покалывать, а когда меня экстазом накрыло с головой, это стало настоящим огнем! Так как я заметил отблеск зарева факела огня, что сорвался из горла дракона в отражении васильковых глаз, внимательно смотревших на меня с плохо скрываемым любопытством! Вот так мы и стали близки с Наташей, в ночь после ТАКИХ знаменательных событий!
А вскоре встал Михалыч, разбуженный Антоном, он сменил его на посту…Вроде как миновала нас чаша боя и спасибо богам! Костры по периметру лагеря уже почти прогорели, а вот нодья ещё вполне себе полыхала, ярко освещая поляну и наш импровизированный лагерь, исходя волнами тепла, что чувствовались даже внутри палатки с погашенными туристическими печками!…
Наши дневальные видя такие обстоятельства, решили не будить нас с Наташей! Проснулся я от того, что вокруг светло и никого, только Наташа безмятежно дрыхла, отлежав мне руку напрочь, улыбаясь сквозь сон, она по–детски пускала слюнки! До чего же она сладко спала! Не хотелось беспокоить её, но словно почуяв мой пристальный взгляд, она сначала пошевелилась, затем сладко так зевнула, потянулась и смущенно приоткрыла глаза…
– Доброе утро, милый! Ты уж извини меня за вчерашнее…– начала она неуклюжее оправдание – Все окей! Доброе утро, моя принцесса! – оборвал я её бестактно, поцеловал в глаз и она затихла, прильнув ко мне своим горячим и трепетно пахнущим телом, обняв и нежно и мягко целуя меня в шею…
– Ты такой интересный был вчера! Такое ощущение, что тебе не 60, а все 30! – и внезапно она тихо вскрикнула – Ой! А что это такое с твоими волосами!? – и она медленно погладила меня по голове…
Черт, а почему она так ДОЛГО гладит меня не отпуская руки? Я же наполовину лысый!?
– Голубушка, дай–ка мне свое зеркальце, надо оценить масштабы потерь моего волосяного покрова! – и я протянул руку, она села на пятую точку и покопавшись в своем бауле, выловила из него и подала мне небольшое, складное зеркало…
– Ебст, твою дивизию! – чертыхнулся я…из зеркала на меня таращилась морда лица вполне даже очень помолодевшего чела, с аккуратной бородкой и шапкой волос на голове…очаровательного черного, оттенка стального воронового крыла цвета волос!
– Да! Вот это девки пляшут по четыре в ряд! – присвистнул я, уронив руки на край спального мешка…
– Я же отчетливо помню твою седину голову цвета чернобурой лисы! Как такое вообще возможно!? – восхищенно она гладила мою грудь, запуская ладонь руки в заросли…
– Интересно…интересно! – почесал я тыкву, все равно выходить–то на белый свет придется и как объяснить ЭТО явление остальным!?
– Ладно, отшутимся, а пока–на голову натяну пидорку, сойдет и так! Пошли, милочка моя, а то итак злоупотребляем своим служебным положением, не так ли!? – прищурив свои глаза, смотрю весело на неё…
Она уже не смущаясь, тряхнула своей классной рыжей шевелюрой, махнула рукой – Ай, пропадать, так с музыкой! Да, Саш?…А то! – а у самого в груди лопается от сметаны кошачья рожа – блин повезло же старому козлу!