Первая книга мечей
Шрифт:
Если раньше у мальчика еще оставалась надежда, что он может как-нибудь отболтаться, то теперь стало ясно, что ничего хорошего ожидать не приходится, и он бросился наутек. Пригнувшись, он прошмыгнул прямо под брюхом ездозверя, по дороге больно пнув его, и тот немедля зарычал и начал брыкаться. На секунду это отвлекло всадника — ему пришлось сосредоточить все внимание на том, чтобы усидеть в седле. К тому же разбушевавшееся животное полностью перекрыло дорогу второму всаднику. Прежде чем парни сообразили, что происходит, Марк был уже далеко
И хотя бежать без меча было бы много легче, мысль бросить его даже не пришла Марку в голову. Зажав сверток под мышкой, мальчик помчался так, как никогда еще в жизни не бегал. Прямо перед ним виднелась узкая щель между двумя высокими камнями; если ему удастся проскочить в нее, то парням на ездозверях его нипочем не догнать. К сожалению, за этим проходом почти сразу открывалась огромная равнина. Всадникам не понадобится много времени, чтобы найти проход пошире, и они настигнут его, как только начнет сдавать дыхание.
Поэтому вместо того, чтобы скользнуть в щель между камнями, Марк изо всех сил забросил меч на вершину того, что был повыше, а затем полез сам, используя для опоры мельчайшие трещинки и уступы. Каменный столб был около двух метров высотой, и на его вершине оказалась небольшая площадка, где как раз хватало места, чтобы стоять и махать мечом. И ничего больше. Когда его разъяренные преследователи подскакали, Марк с облегчением вздохнул: у них не было ни луков, ни пращей. Та сторона камня, по которой он взбирался, была почти гладкой, так что атаковать его с двух сторон им тоже будет непросто.
Головы всадников оказались как раз на уровне площадки, на которой Марк стоял. Не обращая внимания на их злобную ругань, он принялся распутывать веревку на свертке. Меч буквально сам выпрыгнул из полотна, словно ему не терпелось приняться за дело. Но тем не менее он молчал и никак не проявлял своей магии. Марк стиснул его рукоять обеими руками и встал на изготовку. Меч оставался холодным.
Стоило ему поднять клинок, как оба парня резко замолчали. Марк чувствовал, что готов к бою; никогда он еще не испытывал такого прежде — его желудок словно сдавил огромный кулак, и это было хуже любых мук голода. Всадники заставили своих зверей слегка попятиться. По их лицам было видно, что они испугались, но вовсе не удивились.
— Не стоит, малыш! — крикнул тот, что заговорил с ним на дороге.
Второй поддержал его гортанным воплем, и только тут Марк понял, что у него отрезан язык: подобные звуки он не раз слышал от человека, который когда-то имел неосторожность распускать слухи о том, при каких именно обстоятельствах отец нынешнего герцога Фрактина передал сыну свою корону.
— Лучше брось эту штуку нам. — Говоривший вновь доброжелательно улыбнулся. — Мы подберем ее и поедем своей дорогой, а ты пойдешь своей.
Казалось, что он сам верит тому, что говорит (по крайней мере пока говорит).
Марк не стал отвечать. Он лишь крепче стиснул рукоять и внутренне подготовился к тому, что должно было произойти. Он не ощущал ничего похожего на тот ужас, который испытал, когда бросил меч в жерло горы. И пока меч все еще никак не проявлял себя.
Его противников было двое, и оба они были взрослыми. И оба уже достали из-за поясов свои ножи с узкими сточенными лезвиями (видно, ими частенько пользовались). И все же эти вооруженные сильные парни не очень-то торопились слезать со своих ездозверей и взбираться к нему. Они отъехали на небольшое расстояние и принялись шепотом и знаками совещаться.
Наконец первый вновь подъехал поближе. На сей раз он заговорил совсем другим тоном.
— Немедленно слезай оттуда, щенок! — резко приказал он. — Если мне придется самому стаскивать тебя, то я тебя просто-напросто убью.
Марк молча ждал.
Всем своим видом демонстрируя серьезность своих намерений, говоривший легко соскочил с ездозверя, подошел к камню и начал взбираться по нему с той стороны, где забирался сам Марк. Но стоило мальчику слегка наклониться вперед и занести меч, как парень тут же спрыгнул вниз и попятился.
«Они знают, что это за меч. — Теперь Марк это окончательно понял. — Знают, на что он способен. Герцог все же пообещал за меня награду». Но меч до сих пор молчал. Может, для того чтобы вызвать его магию, надо что-то сделать? Что говорил и делал Кенн перед тем, как вступил в бой? Впрочем, более чуждого магии человека, чем его брат, Марку и представить-то себе было трудно.
Идти в атаку его противники, похоже, раздумали, однако сдаваться тоже не собирались. Объехав вокруг камня, на котором Марк занял оборону, и изучив его со всех сторон, они остановились и вновь о чем-то переговорили.
«Думай! — не отрывая глаз от своих врагов, приказал себе Марк. — Думай, если не можешь ничего сделать!» Еще у него есть лук, а в колчане осталось несколько стрел. Но он прекрасно понимал, что отложить меч будет смертельной ошибкой. Его врагов сдерживал только страх перед мечом.
Словно прочитав его мысли, всадник снова заговорил:
— Опусти меч, парень, и давай-ка поговорим. Мы не собираемся причинять тебе вреда.
— А коли так, то убирайте свои ножи и уезжайте. А этот меч — мой.
Парни засунули ножи за пояс, развернулись и поехали в сторону дороги. Но не успел Марк вздохнуть с облегчением, как они снова остановились и опять заговорили о чем-то. На сей раз их совещание затянулось на несколько минут. Он видел жесты немого, но не понимал их значения. Затем оба спешились, привязали своих зверей к кустам, словно оставляя их надолго, и решительно зашагали в его сторону. Марк с упавшим сердцем следил, как они приближаются. Немой, старательно изображая, словно он просто так гуляет, широким кругом пошел в обход камня. Впрочем, его ужимки не обманули бы и ребенка вдвое младше Марка. Остановился он в нескольких метрах точно за спиной занявшего оборону мальчика.