Первая книга православного верующего

Михалицын Павел Евгеньевич

В последнем случае угрожает опасность потерять вкус к духовному благу, благодать Божию и возвратиться к тому состоянию, в котором человек находился до обращения. При таком виде падения христианину необходимо снова пройти весь процесс обращения, который изображен нами выше. Если же он остается в состоянии нераскаянности, то совершает грех против Святого Духа, следовательно, погибает. В отличие от возрождения в Крещении, которое не повторяется, обращение может быть повторяемо. Сколько раз? Возможны случаи его повторения по несколько раз (так как Бог не хочет смерти грешника), но возможен и такой случай, что после первого отпадения от Бога человек погибает. Во всяком случае, Господь Спаситель указывает на большую опасность отпадения от Бога после обращения, когда говорит: «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь

в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого» (Лк. 11, 24–26).

Чем искреннее и глубже было обращение христианина, тем менее возможно его отпадение от Бога и тем меньше опасность в случае падения (т. е. он поспешит снова обратиться к Богу), и чем поверхностнее было обращение, тем скорее может последовать отпадение и тем опаснее это падение. Приведенные слова Господа Спасителя относятся в особенности к случаям несовершенного обращения. То, что для падших необходимо Божественное содействие, если они хотят обратиться в прежнее состояние, об этом излишне говорить. Царь Давид не обратился и даже не осознал должным образом своего греха, пока не был послан к нему Богом пророк Нафан. Апостол Петр начал горько плакать лишь после того, как почувствовал взгляд Спасителя.

Совершающих дело освящения надо предостеречь главным образом от двух опасностей, которым они легко поддаются. С одной стороны, сознав после первого воспарения в обращении трудность борьбы и отдаленность цели освящения (т. е. полной святости), почувствовав по временам отвлечение своей души (с воспитательной целью) от Божественной благодати, испытав, наконец, несколько раз поражение в борьбе, христианин легко поддается унынию и малодушию. С другой стороны, ощущая в себе изобилие благодати, победоносно борясь с врагами своего спасения и видя постоянный прирост в себе духовной жизни, он легко поддается опасному превозношению и отваге. В первом случае надо призвать христианина к мужеству и надежде и напомнить ему слова Апостола Павла: «Укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его» (Еф. 6, 10); «Все могу в укрепляющем меня Господе» (Фил. 4, 13). И еще: «Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены, низлагаемы, но не погибаем» (2 Кор. 4, 8–9). «Во всем являем себя, как служители Божии, в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах» (2 Кор. 6, 4). А во втором случае надо напомнить ему слова Апостола Иакова: «Господь гордым противится, смиренным же дает благодать» (Иак. 4, 6); и слова Спасителя: «Баженны нищие духом, яко тех есть Царствие Небесное» (Мф. 5, 3). Смирение прежде всего и наиболее необходимо для сохранения и преуспеяния христианского состояния. И оно вполне совместимо с христианским мужеством: «Когда я немощен, тогда силен» (2 Кор. 12, 10). «Охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова» (2 Кор. 12, 9).

Средства освящения

Какие есть средства для освящения? Каковы средства для преодоления искушений и победы над врагами и для преуспеяния в христианской жизни? Есть средства религиозные и средства чисто нравственные. Средства первого рода являются также и благодатными, которыми сообщается человеку содействующая благодать Божия. Это благочестивое размышление и чтение Слова Божия, молитва и таинства (Исповеди и Евхаристии). Присоединим к ним еще и обеты. Благочестивое размышление и чтение Слова Божия – это главным образом средства богосозерцания и богопросвещения. А молитва и таинства – это средства таинственного соединения христианина с Богом и получения благодати. Обеты же имеют значение самоограничения и побуждения к религиозно-нравственной жизни.

Не может быть роста без питания, т. е. без усвоения извне материала и жизненных сил. Это относится как к телесному росту, так и к духовному. Посредством благочестивого размышления, чтения Слова Божия, молитв, Исповеди и Причащения совершается усвоение душой Бога и получение от Него духовного питания. Такой взгляд ясно высказывается в Священном Писании. Так Слово Божие названо духовным хлебом: «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Мф. 4, 4). Плоть и кровь Христовы названы истинной пищей и истинным питьем: «Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питье» (Ин. 6, 55). А так как все творение есть отображение божественных свойств и содержит в себе изобилие сил и явлений, то духовное питание заимствуется нами и из окружающего нас мира: людей и физической природы.

Второго рода

средства освящения, чисто нравственные, есть самоиспытание, бдительность, сомообуздание и самоупражнение. Самоиспытание есть рассмотрение христианином при свете Божественного закона внутренней жизни и внешнего своего поведения, с целью познания слабостей и недостатков и с намерением их устранить. Апостол Павел призывает нас к самоиспытанию, когда говорит: «Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей… Ибо если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы» (1 Кор. 11, 28–31). Самоиспытание не должно быть случайным; необходимо испытывать себя ежедневно. Лучшее время для того есть вечер. Самоиспытанию содействует уединение. Евангелисты говорят, что Сам Господь Спаситель часто уединялся. Но чтобы не впасть в обольщение при самоиспытании, необходимо прислушиваться и к суждению о нас других людей, как друзей, так и врагов.

Бдительность, соединенная с трезвостью, есть постоянная внимательность христианина к своему нравственному состоянию и к окружающим обстоятельствам его жизни, в особенности к угрожающим искушениям и соблазнам, с целью не ослабевая управлять собой, предотвращать соблазны и пользоваться случаями совершать добро. К бдительности призывает нас Сам Господь Спаситель, говоря: «бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна… не знаете, когда господин дома придет» (Мф. 26, 41). И апостол Петр тоже призывает к бдительности, сам испытав опасность ее недостатка: «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1 Пет. 5, 8). Противоположность бдительности и трезвости представляют нравственное нерадение и беспечность, уподобляемые сну апостолом Павлом: «Итак, не будем спать, как и прочие, но будем бодрствовать и трезвиться» (1 Фес. 5, 6), «Встань, спящий, и воскресни из мертвых» (Еф. 5, 14).

Самообуздание и дисциплина есть самоограничение или воздержание с целью одоления «ветхого» человека и предоставления господства «новому» человеку. Апостол Павел говорит о себе: «Умерщвляю тело мое и порабощаю» (1 Кор. 9, 27). Христианам он заповедует: «Отвергнем дела тьмы и облечемся в оружия света. Как днем будем вести себя благочинно, не предаваясь ни пированиям и пьянству, ни сладострастию и распутству, ни ссорам и зависти; но облекитесь в Господа нашего Иисуса Христа, и попечения о плоти не превращайте в похоти» (Рим. 13, 12–14). И в другом месте: «Все подвижники воздерживаются от всего» (1 Кор. 9:25). Из этих двух мест видно, что самоограничение или воздержание должно простираться как на телесную сторону, так и на духовную. Оно должно состоять не только в воздержании в пище и питье (пост) и т. д., но и в воздержании к удовлетворению духовных влечений (например, к эстетическим наслаждениям, желание быть в обществе и беседовать с людьми), особенно же избегать влечений греховного характера (к гневу и зависти, к спорам, к мстительности). Предостерегая от ложного самообуздания, состоящего в том, что тело умерщвляют, а греховной душе предоставляют полный простор, апостол говорит, что «это имеет только вид мудрости» (Кол. 2, 23).

Наконец, самоупражнение есть приобретение навыка к нравственному развитию и усовершенствованию. Это укрепление силы воли и приучение ее к напряжению. Апостол Павел призывает к упражнению и напряжению, сравнивая христиан с бегущими на ристалище (1 Кор. 9, 24) и уча их в послании к ефесянам «укрепляться Господом и могуществом силы Его», и «облечься во всеоружие Божие, чтобы все преодолеть и устоять, стать, препоясав чресла истиной, и облекшись в броню праведности, и обувши ноги в готовность благовествовать мир… взять щит веры… и шлем спасения и меч духовный» (Еф. 6, 10–17), а в Послании к колоссянам он призывает к постоянству в молитве (4, 2).

Применяя такие аскетические средства, христианин достигает самообладания и самоотречения. Самообладание и самоотречение – это не одно и то же. Самообладание известно и язычникам. Например, Сократ и в особенности стоики требовали от своих учеников, чтобы они во всех положениях своей жизни были Господами самих себя. Самоотречение же принадлежит только христианам. С самообладанием может быть соединен эгоизм, самоотречение же есть смерть всякого эгоизма. Самоотречение христианина состоит в том, что он свою волю подчиняет волей Божией и умирает для самого себя, чтобы вечно жить в Боге. Этому самоотречению служит самообладание как один из его элементов. К самоотвержению призывает нас Господь Спаситель, говоря, что если кто хочет идти за Мной, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мной. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее (Мф. 10, 38–39).