Первая леди. Тайная жизнь жен президентов
Шрифт:
Каждая первая леди – лучший защитник своего мужа. Она распознает всякого, кто, по ее мнению, может поставить под удар его карьеру. Нэнси Рейган, как известно, способствовала увольнению Дона Ригана, главы администрации ее мужа. Джеки Кеннеди прекрасно знала о планах мужа избавиться от директора ФБР Д. Эдгара Гувера. Бетти Форд недолюбливала жесткого спичрайтера Роберта Хартманна. Лоре Буш не нравился Карл Роув, идеолог выборной кампании и главный советник Буша. А Мишель Обама не сошлась характером с Рамом Эмануэлем, первым руководителем аппарата администрации президента. Эмануэль, известный своей раздражительностью и, по словам бывшего сотрудника Обамы, «создающий неприятную атмосферу», хотел, чтобы Мишель, чей рейтинг популярности превысил рейтинг популярности самого
Майкл «Рахни» Флауэрс, парикмахер-стилист Мишель, родом из Чикаго, вспоминает, как ее бесило, когда обсуждалась каждая деталь ее внешности. До избирательной кампании она носила мелированные пряди, сказал Флауэрс, но политтехнологи решили, что это «слишком специфично». Подавленность Мишель возрастала от каждого поверхностного критического замечания в свой адрес. На саммите 2013 года, проходившем в Африке, Лора Буш и Мишель Обама говорили о власти, которую получает первая леди, и об абсурдности внимания, направленного на такие пустяки, как, например, решение Мишель сделать челку в 2013 году. (Недовольство вызывало даже то, что ее длинная челка падала на глаза во время выступления на саммите Большой восьмерки, и в Твиттере вскоре появился хэштег #bangsfail [6] .) «Пока люди обсуждают наши туфли и волосы и постриглись мы или нет… есть ли у нас челка… Мы подстригаем челку и занимаемся важными вещами, о которых мир должен знать, а люди со временем перестают рассматривать челки и обращают внимание на то, что нам предстоит сделать».
6
Дурацкая челка. – Примеч. пер.
В итоге первая леди не позволила Эмануэлю высмеивать ее. Она обиделась на нескольких депутатов-демократов из Сената, которые не поддержали ее кампанию по борьбе с детским ожирением, и не слишком стремилась им помогать. «Она не особенно жалует политиков, поэтому ее редко увидишь в штабе предвыборный кампании, агитирующей за кандидатов от демократов. Она не любит заниматься сбором средств или устраивать мероприятия, даже для президента», – сказал один из помощников Обамы. Однако Хиллари Клинтон, напротив, активно агитировала за демократов во время промежуточных выборов 1998 года, посетив около двадцати штатов, в то время как Мишель Обама в 2014 году посетила лишь несколько округов.
Брать первую леди в предвыборные поездки, чтобы она поддерживала мужа и других важных выборных лиц из его партии, долгое время считалось обычным делом. Хотя Хиллари охотнее агитировала за соратников-демократов, у нее сложились не менее натянутые отношения с Эмануэлем. Когда она работала в администрации президента Клинтона старшим советником, Эмануэль неожиданно пригласил ее на обед с членами конгресса, не согласовав это с ее администрацией. Хиллари пришла в ярость. На этот вечер у нее имелись свои планы, и она просто отказалась пойти. Она вызвала Эмануэля, чтобы высказать ему свои претензии. И лишь когда он пообещал ей, что этого больше не повторится, и попросил появиться на этом обеде, она уступила. (Хиллари до такой степени невзлюбила жесткий стиль общения Эмануэля, что пыталась уволить его из администрации мужа.)
Барбара Буш была настолько популярна, что, когда в 1992 году ее послали в Нью-Гэмпшир подавать документы мужа на второй кандидатский срок, она провела больше времени за агитацией в этом штате, чем ее муж. Супруг всегда отвечал взаимностью на ее преданность: когда Джордж Г. У. Буш впервые избирался в президенты в 1980 году, группа сторонников рекомендовала Барбаре покрасить волосы. Она начала седеть в двадцать восемь лет, когда у маленькой дочери Робин диагностировали лейкемию. Напряженное пребывание у больничной койки Робин, пока ее трехлетней дочери делали переливание крови и болезненные операции, отразилось на внешности Барбары, и в итоге она стала седеть. Она отказалась от обременительной повинности красить волосы в 1970 году, когда ей было за сорок. Буш не стал заводить с ней подобный разговор и послал родственника, которому дали незавидное поручение отправиться в его кабинет с таким предложением.
Некоторые из этих женщин заключали с мужьями соглашение, где есть пункт о неразглашении супружеской неверности. Джеки Кеннеди и Хиллари Клинтон – самые известные примеры такого рода ограничения, и они во многом идеально подходили своим мужьям: эрудированные, остроумные, а главное – благоразумные. Но сложные браки Кеннеди и Клинтон не уникальны. Президент Джонсон не делал тайны из своих романов и на вечеринках часто пытался зажать в углу самую красивую девушку. А к концу вечера у него на лице оставались следы помады. Леди Берд иногда находилась в той же комнате и умоляла мужа перестать ее компрометировать. «Тебя там ждут, Линдон, – говорила она. – Ты пренебрегаешь своими друзьями». Трафес Брайант, бывший электромеханик Белого дома, который ухаживал за собаками президентской семьи, сказал, что Джонсон «унаследовал» двух женщин-репортеров от президента Кеннеди. «Он упоминал одну или другую, говоря «все женщины» или «многие женщины», и даже жаловал им наилучший комплимент, который обычно приберегал для своей любимой собаки Юки, говоря, что они «хорошенькие, как хорьки».
= Президент Джонсон не делал тайны из своих романов и на вечеринках часто пытался зажать в углу самую красивую девушку. А к концу вечера у него на лице оставались следы помады.
Леди Берд знала, что ее муж очень хотел сына, и перенесла четыре выкидыша в попытке родить мальчика (у Джонсона было две дочери: Линда родилась в 1944-м, а Люси в 1947 году). Ее особенно ранило, когда она видела его в обществе молоденьких женщин, и беспокоило, что они способны дать ему то, что не может подарить она. Много позже, после того, как Джонсоны покинули Белый дом и муж умер, Леди Берд появилась в шоу «Today», ведущая которого Барбара Уолтерс прямо спросила ее о распутстве Линдона Бейнза Джонсона. Леди Берд засмеялась и мгновенно, но хитроумно ответила: «Линдон любил людей. И это, конечно, не исключает половины человечества – женщин».
Некоторые первые леди смирились с невообразимыми и неоднократными изменами, лишь бы быть частью жизни своих мужей. Джеки говорила своему другу Эдлаю Стивенсону, второму послу США в ООН: «Меня не волнует, сколько девушек было у Джека, если он понимает, что это нехорошо – а я думаю, он это понимает. В любом случае, теперь все это уже позади». Сэр Алистер Грэнвилль Форбс, близкий друг Джека и Джеки, в 1956 году инсценировал своего рода покушение на Кеннеди, предупредив его, чтобы тот не так открыто развратничал, если хочет стать президентом. «Джек очень увлекался женщинами, а они увлекались им», – сказал Форбс. Поскольку и Джек, и Джеки были католиками, они не думали разводиться и поэтому не считали, что им нужно основательно работать над своим браком, утверждал Форбс.
Джон Ф. Кеннеди вел себя так, будто шла война, и действовал с безрассудной легкостью, словно каждое мгновение могло стать последним. Чарльз Спалдинг, друг Кеннеди, говорил, что хронические проблемы с позвоночником и слабость здоровья президента давали ему прекрасное понимание жизни: «Большинство из нас не осознают быстротечности времени, а он осознавал». (Неудивительно, что всегда верный Спалдинг внезапно оборвал интервью для коллекции «устной истории» библиотеки Кеннеди, когда его спросили: «Есть ли что-то в его (президента Кеннеди. – Авт.) отношении к сексу, что вам запомнилось?»)
Форбс отличался честностью. «Думаю, он прекрасно понимал, что женился правильно, в том смысле, что он женился на очень красивой девушке и тоже католичке. Его семья была довольна, – ответил Форбс. – Полагаю, он сильно увлекся Джеки, но в то же время осознавал, что берет в партнеры кого-то совершенно ему противоположного». Джеки, узнав о его неверности, была глубоко потрясена. Упоминая о вооруженном нападении, которое Форбс инсценировал до избрания Кеннеди президентом, он говорил: «Он удивился, что его срыв до такой степени заметен».