Первая мировая. Во главе «Дикой дивизии». Записки Великого князя Михаила Романова

Хрусталев Владимир Михайлович

Тем временем старшая сестра великого князя Михаила Александровича великая княгиня Ксения Александровна родила шестого сына. В ее дневнике появилась запись:

«30 июля 1907 г. Понедельник. – Гатчина. 24 июня Бог дал нам сына Василия. Все прошло благополучно и очень быстро. /…/ Все это счастливое для меня время было отравлено историей с Мишей – он совсем решил жениться и даже нашел священника, который согласился за большие деньги их обвенчать на днях, кажется, у них в деревне. Это на днях открылось, и теперь ей запретили выехать в имение. Миша ужасно возмущен этой мерой и восстановлен против всех! С Мама была одна бурная сцена (она с прошлого года ни разу не говорила об этом вопросе). Миша пришел ей сказать, что едет в город, и она ему запретила ехать к ней – он ответил, что все-таки поедет, и, конечно, поехал. Мама пришла после этого наверх ужасно расстроенная, и весь день у нее было сердцебиение и боль в руке. Несмотря на этот разговор и все, на другой день у них отношения были самые лучшие, и оба были удивлены и рады! Конечно, это длилось недолго, и теперь положение опять стало невыносимое.

За бедную Мама так больно и Мишу жалко, бедненького, ужасно. Дина и ее отец всеми средствами и силами хотят его поймать. Это теперь ясно, и есть еще какие-то лица, которые помогают им, один из них Чарторыйский. Мордвинов в отчаянии, да и все мы, но сделать ничего нельзя, он никого не хочет слушать и на все ему теперь наплевать. Сандро имел один очень серьезный разговор с ним, приводил всякие доводы против, но, кажется, и это не имело никакого эффекта. Со мной он ничего не говорил все это время, и только вчера первый раз говорил насчет того, что ее не пускают в деревню, и очень возмущался такой мерой. Бедный, бедный Мишкин! На днях он и Ольга едут в Карлсбад (по-видимому, он хотел ехать туда, уже женившись!)…» [53]

53

ГА РФ. Ф. 662. Оп. 1. Д. 31. Л. 24 об., 31–32 об., 33.

По некоторым противоречивым сведениям, А.В. Коссиковская была арестована во время поездки в Италию, где влюбленные собирались встретиться и тайно обвенчаться. Затем она уехала в Англию. Об ее судьбе ходили разные слухи. Одни говорили, что она вышла замуж. По другим слухам, что она осталась за границей, так и не вышла замуж и умерла в нищете в 1923 г. в Берлине. Ее судьба оказалась сложнее. Во всяком случае, эта романтическая история еще ждет своего писателя.

Михаил Александрович вместе с младшей сестрой Ольгой уехали на лечение водами за границу. Адъютант А.А. Мордвинов описал эту поездку в своих рукописных воспоминаниях:

«Выехали мы в Карлсбад в июне (правильно в июле. – В.Х.) 1907 года в большой компании. Кроме великого князя и меня, с нами отправлялись великая княгиня Ольга Александровна с ее мужем принцем Петром Александровичем Ольденбургским, также нуждавшимся в лечении, их заведующий Двором С.Н. Ильин, бывшая няня великой княгини m-s Franklin и доктор Вестфален.

При прощании императрица просила меня чаще писать ей о здоровье Михаила Александровича и в особенности сейчас же ее уведомить телеграммами, в каком состоянии его найдет Норден.

В Карлсбаде мы остановились в прекрасном отеле, заняв целый ряд комнат, и сразу же вызвали профессора Нордена. Он приехал к нам на другой день и быстро определил застаревшую, но уже начавшую затягиваться круглую язву у входа в желудок, главной причиной которой, ввиду скромного и здорового образа жизни великого князя, являлось единственно лишь его нервное состояние за тот год. … Консультация Нордена, длившаяся не более 20 минут, обошлась великому князю дорого, более 10000 крон – стоимость проезда и потерянных им двух дней в Вене, но зато нас сильно успокоила, о чем я сейчас же написал и телеграфировал императрице.

Норден нашел, что шести недель лечения Карлсбадскими водами будет совершенно достаточно для полного излечения язвы, и рекомендовал, по окончании этого срока, поехать на берег моря в Италию, лучше всего в окрестности Неаполя…» [54]

В дневнике великой княгини Ксении Александровны от 7 августа 1907 г. появилась запись:

«Получила маленькое письмо от Ольги из Карлсбада. Проф. Норден из Вены видел Мишу и нашел, что все, что было сделано, хорошо и надеется, Карлсбад поможет, [а] после чего нужны еще морские купанья. Ольга телегр[афировала], что они, вероятно, поедут в Венецию /…/. Настроение Миши уже лучше» [55] .

54

ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 512. Л. 130–131.

55

ГА РФ. Ф. 662. Оп. 1. Д. 31. Л. 47.

Вскоре в эти места для обычного лечения приехал английский король Эдуард VII, которого Михаил Александрович называл дядя Берти. Адъютант Мордвинов, между прочим, отметил в своих воспоминаниях:

«Мы все отправились к нему в соседний Мариенбад с визитом, были радушно встречены, а на другой день он приехал к нам сам. Мы все гуляли по Карлсбаду…» [56]

Великий князь Михаил Александрович 14 сентября написал письмо вдовствующей императрице в Данию:

56

ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 512. Л. 132.

«Моя дорогая Мама. От всей души благодарю тебя за дорогое и длинное письмо, которое меня очень обрадовало. Мы решили уехать отсюда [в] следующий вторник с остановкой в Риме, где пробудем полтора дня для посещения города, хотя это и не большой срок, но все же это лучше, чем ничего. До Берлина мы поедем вместе, а оттуда разъедемся – они в Россию, а я к Вам. Я очень рад, что в вашем доме все устроено и что вы там уютно живете. Очень интересно будет повидать Hvidore и затем близость моря приятна. Я, вероятно,

могу быть у вас в субботу утром. Сегодня мы съездили в Помпею, было удивительно интересно, но благодаря тому, что нас было слишком много, людей мы не успели много видеть, а кроме того, и времени было недостаточно. Туда можно ездить двадцать раз и больше, и всегда что-нибудь новое увидишь. Несколько дней тому назад мы были на Везувии и поднялись до самой вершины его. Он больше не дымится, как прежде, и кратер очень большой сделался после последнего извержения, которое было два года тому назад. В Неаполе также были, но он ничего особенного из себя не представляет. Там осматривали музей, который великолепный, и также были в аквариуме, где находятся почти все породы рыб Средиземного моря. Я хожу каждый день под парусами и, конечно, сам управляюсь. Погода удивительная, один день, как другой и постоянно жарко и ночью так же тепло, как и днем. Купанье в море самое приятное, которое можно себе представить. Я научился довольно хорошо плавать. Здесь очень глубоко, как в Крыму и вода удивительно чистая. – Какой ужасный случай со «Штандартом», нельзя в таких местах ходить на такой большой яхте. – До свидания дорогая Мама, да благословит тебя Бог. Крепко обнимаю тебя. Сердечно любящий тебя Миша» [57] .

57

ГА РФ. Ф. 642. Оп. 1. Д. 2222. Л. 68–69 об., 70.

18 сентября Михаил Александрович отправился в Данию к дорогой маме, а его сестра Ольга с супругом в Россию. В начале октября он сообщил старшей сестре, что скоро приедет к ним в имение «Ай-Тодор» в Крым. Это известие обрадовало Ксению Александровну, но новое известие, дошедшее до ее сведения, расстроило. В дневнике от 11 октября 1907 г. имеется фраза:

«Мари Трубецкая завтракала у нас. От нее узнала, что Дина в Одессе!! Этого только недоставало. Неужели он намерен ее здесь видеть? Ужасно как все это расстраивает и мучает» [58] .

58

ГА РФ. Ф. 662. Оп. 1. Д. 31. Л. 138 об.

Наступило 12 октября 1907 г. В этот день Михаил Александрович приехал в Крым. Его старшая сестра Ксения Александровна записала в дневнике:

«…Мы уже около 10 ч. были почти на месте, но отъехали немного в сторону и под тенью деревьев закусили! Потом еще почти 3/4 ч. ждали поезда у самого переезда, болтали с Поповым. Мишкин приехал с Мордвиновым, последний сел к Попову, Миша к нам и мы полетели в обратный путь. Через 3 ч., даже меньше, были уже дома. /…/ Мишкин выглядел лучше, здоровее. – Мама пишет, что он с ней говорил откровенно, обещая ничего не делать против закона! Она огорчена, что он уехал теперь именно, когда она осталась одна, но рада, что он к нам приехал. – Мы написали Тормейеру, прося приехать как можно скорее! Миша не был уверен, хотим ли мы его, а я именно ждала его приезда с нетерпением. Он имел такое хорошее влияние на М[ишу] и сумел сделать то, что другим не удавалось – убедил его не поступать необдуманно, против воли других и на свое же несчастье. /…/ Миша много рассказывал про Данию и всех и как он был рад видеть Торию. Он не поехал в Англию теперь оттого, что они ждали кучу народа к себе, тогда он решил ехать сюда и мне сказал, что возвращаться в Г[атчину] слишком рано (а она теперь в Петербурге!). /…/ Маленькие очень обрадовались Мише, висели на нем долго и возились с ним» [59] .

59

ГА РФ. Ф. 662. Оп. 1. Д. 31. Л. 140 об., 141–142 об.

Михаил Александрович окунулся в привычную обстановку и курортную жизнь: ходил по горам и охотился на орлов, купался в море, ходил на археологические раскопки, совершал автомобильные и конные прогулки, ходил по магазинам и покупал игрушки для племянников, с которыми часами возился и играл в разные игры.

Свой 29-й день рождения Михаил Александрович встретил в Ай-Тодоре. Ксения Александровна 22 ноября 1907 г. записала в дневнике:

«Рождение именины Мишкина милого. Помогали ему с Мордвиновым отвечать на телеграммы. Вирен и Каульберс прибыли нарочно, чтобы его поздравить. В[ирен] остался всего полчаса и ушел обратно на миноносце, а вечером выехал в Питер. В 1/2 12 [ч.] был молебен, потом завтрак. Были: Георгий, Минни, Каульберс, Думбадзе, Барятинский и Мартын. У Сандро кашель лучше, но он не выходит. Днем гуляли с Мишей и Тормейером. Погода серая, 6°. Дошли до калитки Ореанды В[ерхней] на горизонт [дорожке] пешим ходом и назад. Георгия [Михайловича] встретили, ходил на орлов, но не удачно. Дети все гуляли и катались, кроме Ирины. Писала еще телеграммы Мише и рисовала. Дети играли после чая. Обедали у нас Хорокс, Юсуповы, couple Орбелиани и Кюгельхен. По случаю рождения Миши и Мити О[рбелиани] мы были в старинных платьях (кроме княгини и Веры) и надели даже звезды! Оба виновника торжества сидели vis a vis друг друга посреди стола, Минни и я, и принц между, а Миша между З. Юсуповой и Верой. На столе в вазах были holly – за неимением других цветов. – Потом были Bridge и Bull. Я не играла и много разговаривала с княгиней [Юсуповой], а потом смотрели на играющих! Около 12-ти разошлись» [60] .

60

ГА РФ. Ф. 662. Оп. 1. Д. 32. Л. 34 об., 35–35 об.