Первая раса. Хозяева. Книга первая
Шрифт:
выступу в стене. Затем порылся в кожаном мешке, закрепленном на спине осла, достал из
него четыре масляных светильника, огниво и аккуратно все это завернул в тюк. Подхватив
его левой рукой, правую протянул своей спутнице:
– Прошу, дражайшая.
Она оперлась на его ладонь и легко спрыгнула со спины осла:
– Спасибо, яростный, ты как всегда галантен.
Так и держась за руки, они поднялись по ступеням. Двери храма давно упали от старости
и превратились в труху,
Главный зал храма встретил их тленом покинутости. Солнечные лучи, попадавшие в зал
через полуобвалившийся черный купол, дрожали в частичках пыли, поднятой с плит
ногами мужчины и женщины. Вездесущие голуби еще вечность назад устроили свои
гнезда прямо под потолком. Они, хлопая крыльями, тревожно начали взлетать, услышав
шаги Марты и Яра, а потом в панике вылетели сквозь пролом в куполе храма.
Мужчина и женщина огляделись. Несмотря на запущенность, невооруженным взглядом
было видно, что главный зал храма был спроектирован прекрасным архитектором, понимающим, что простота может быть изящна и совершенна. Материалом для
оформления здесь стал красный и черный полированный гранит. Пол и стены были
отделаны красными плитами, а напольные светильники, в два человеческих роста, стоящие вдоль стен, изваяны из черного камня. Таким же угольно-черным был и широкий
алтарь, расположенный прямо в середине зала. А по обеим сторонам от него, на
невысоких пьедесталах горделиво сидели два крылатых льва с человеческими головами, высеченными неведомым скульптором из золотисто-дымчатого камня. И лица этих
мифических животных были точными копиями лиц Марты и Яра…
Яр положил на пол тюк и подошел к алтарю. Провел по камню ладонью, брезгливо ее
осмотрел, вздохнул, а потом без всякого почтения взобрался на алтарь, удобно сел и стал
покачивать ногой, с любопытством оглядываясь по сторонам. Его спутница опустилась на
корточки и начала рассматривать человеческий скелет, лежащий перед статуей льва с ее
лицом. Судя по совершенно истлевшей шкуре леопарда, которая на него когда-то была
надета, скелет мог принадлежать жрецу. Марта взяла в руку череп, задумчиво оглядела, зачем-то даже понюхала, а затем пробормотала:
– Я его не знаю.
Она равнодушно отбросила череп, поднялась с корточек, и, глядя прямо перед собой, внезапно властно произнесла:
– Подойди ко мне!
Из-за светильника тут же робко выглянул мужчина в простой набедренной повязке. Он
сразу опустился на колени и пополз на них к Марте. Не доползя четырех шагов, мужчина
уткнулся головой в плиты пола и, застыв в позе полной покорности, еле слышно
проговорил:
– Вы и не могли знать прежнего жреца, божественные. Вас слишком долго не было.
Прошла тысяча разливов Геона с момента последнего посещения вами своего храма.
Силы, радости, крови вам величайшие…
Марта величественно повернулась в сторону незнакомца. За ее спиной неожиданно грозно
затрепетали два громадных крыла будто сотканные из муарового тумана. Все тело
покрылось темно-серым, отсвечивающим тусклым металлом подшерстком, разноцветные
глаза, ставшие совершенно черными, удлинились до висков, зрачки, блеснув
расплавленным золотом, вытянулись в вертикальную черту, а на пальцах ног и рук
выступили несокрушимые блестящие когти:
– Встань и открой лицо, хезур!
Мужчина, не медля ни мгновенья, вскочил на ноги и молитвенно сложил перед собой
руки. Он весь дрожал и покрылся потом от страха, не смотря на прохладу, царившую в
храме. Первая Мать подошла к нему, раня когтями кожу лица, взяла за подбородок и стала
осматривать, бесцеремонно поворачивая голову то вправо, то влево, при этом
настороженно принюхиваясь. Подбородок мужчины был острым, а нос тонким и прямым.
Природа и родители дали мужчине большие глаза с зеленой, переходящей к краю в
черный цвет, радужкой. Прямые, огненно рыжие волосы на голове были не сбриты, а
завязаны узлом на затылке. Но главным был все же его запах. Он для Марты являлся
основной меткой. И это запах говорил о том, что в крови стоящего и дрожащего перед ней
хезура, была и частичка жизненного кода ее Дома. Видно, когда-то в далеком прошлом, воин ее Дома из чистого клана, дал насладиться незабываемыми моментами телесной
любви человеческой самке, что и позволило ей родить плод с новыми способностями. Все
это означало только одно: стоящий перед ней человек был членом одного из грязных
кланов ее Дома. Мельчайшие доли крови ее расы в крови таких людей, позволяли им жить
на две-три сотни разливов реки, называемой ими Геон, дольше, чем обычным людям. Они
становились теми, кого окружающие с боязнью и почтением называли магами,
волшебниками или колдунами, совершенно не понимая природы сил, которыми те
управляли. При этом магами беззаветно преданными своему и только своему Дому. Эх, если бы не проклятое оружие «последнего дня» теперь уже уничтоженного Дома Пикчу, сделавшее женщин ее расы бесплодными, может быть перед ней сейчас стоял бы ее
прямой, с чистой кровью, потомок…
Первая Мать силой воли отогнала эту горькую мысль, плавно перетекла в человеческую
ипостась, ставь вновь просто изящной и миниатюрной женщиной неопределенного
возраста, выпустила лицо мужчины и чуть нахмурилась: