Первая сказка
Шрифт:
— Хо аа? — она не понимала, отчего переполошились люди.
— Ом аа но. Они принимают нас за духов мертвых, — ответила Ма-ма.
Наконец поднялся высокий волосатый мужчина и, прикрикнув на остальных, приблизился к непрошеным гостям. В руках у него была толстая сучковатая палица. Он угрожающе рычал, скаля зубы.
Вдуг У-ма вскрикнула, вне себя от изумления:
— Ом-та! Наш брат.
Она узнала его — это был Лохматый. Тут все женщины, поняв в чем дело, радостно затараторили:
— Ом-та! Ом-та!
Лохматый стоял в нерешительности, совершенно сбитый с толку непонятными звуками, издаваемыми женщинами его родной Семьи.
Он, конечно, тоже всех вспомнил. Только одна — сильная и стройная девушка — была ему незнакома. Она же в свою очередь удивленно и настороженно смотрела на него.
Глаза Ма-ма уже привыкли к темноте и она вглядывалась в лица людей родного племени. Но самого главного человека — Отца — она не замечала среди них. Отца не было, а его место, как догадалась Ма-ма, занял этот волосатый незнакомец.
Как только матери убедились, что никакая опасность им не угрожает, они улеглись на землю и быстро заснули. Вскоре угомонились и перепуганные внезапным вторжением люди Семьи леопарда.
Во сне Ма-ма увидела Сероглазого. Он шел вдоль тенистой фруктовой рощи вдвоем с Лохматым. Лохматый срывал с веток самые сочные плоды и отдавал их Та-та. Ма-ма проснулась в радостном бодром настроении — она знала, что Та-та скоро придет сюда, во владения леопарда, и она сможет еще раз увидеть своего Та-та-да-ма.
Женщины проснулись поздно. Их разбудила шумная возня и короткие недовольные крики. Это Отец, съев свою долю пищи, раздавал братьям и матерям остатки звериной добычи. Недовольство было вызвано, по-видимому, несправедливой дележкой. Та-ма, которая встала раньше других, подползла к Ма-ма и показала ей маленький кусочек скользкого мяса — все, что ей досталось.
— У ма, — жалобно сказала она. Женщинам, успевшим привыкнуть к жареной пище, такая еда казалась почти несъедобной. Некоторые из пришедших совсем отказались есть, к радости остальных членов Семьи.
После трапезы Ма-ма, наконец, решилась обратиться к Лохматому, в котором еще ночью угадала Отца.
— Ма хо ом! — и каждая из беглянок попыталась отдать свою мысль Лохматому. Но тот только испуганно таращился на них, ничего не понимая. Тогда Ма-ма, обернувшись, сказала своим спутницам:
— Та но аа!
Она подошла к Лохматому, улыбнулась и ласково погладила его. Только теперь он догадался, чего хотела от него эта женщина с клочком звериного меха на шее.
Другие матери, следуя примеру Ма-ма, принялись ласкать братьев и подростков. Братья испуганно косились на Отца, но не находили в себе сил отогнать непрошеных соблазнительниц. Лохматый же, увлеченный Ма-ма, перестал следить за остальными. И в этот момент один из братьев, рослый и сильный юноша, не в силах больше противиться своим желаниям, прижался к толстому заду Вама. Его руки, скользившие по теплой мягкой коже женщины, судорожно сжимались. Непроизвольно вырвавшийся короткий хриплый крик выдал преступника. Отец мгновенно обернулся и поймал виноватый взгляд брата. Злобно взревев, Лохматый оттолкнул Ма-ма и нагнулся, чтобы подобрать валявшееся на земле острое рубило.
Было ясно, что разъяренный Отец не пощадит виновного. Тот даже не пытался защитить себя и обреченно ждал неминуемой кары. Отец с бешеным рычанием вцепился в обвисшего зверя и занес руку с камнем.
— Но! — раздался вдруг гневный окрик.
От неожиданности Отец выпустил своего врага. Юноша бессильно свалился на землю. Позади стояла Ма-ма с отцовской дубиной в руках. Чуть поодаль неустрашимая Та-ма подняла над головой толстый сук, выдернутый из стены шалаша.
Лохматый заметался, злоба его мгновенно исчезла, уступив место нерешительности и сомнениям. Лохматый не представлял, как поведут себя воинственные женщины. Но Ма-ма и не собиралась вступать в этот бессмысленный бой. Она только хотела защитить несчастного юношу.
Ма-ма идет рядом с Дарующим Жизнь — леопардом. Зверь останавливается и ест траву.
Даже если бы она вместе с подругами победила Лохматого, кто бы тогда стал Отцом? Ма-ма бросила дубину на землю, и вслед за ней Та-ма нехотя сделала то же самое.
Женщины из Семьи медведя стоят с горящими ветками в руках. Огонь высвечивает из темноты лица людей — Лохматого, матерей и братьев.
Ма-ма и Та-ма переглянулись, и Ма-ма, вздохнув, горестно произнесла:
— Но аа, у ма, у та. Здесь нет великого Духа, эти люди ничего не понимают, они слабы и едят плохую пищу.
На душе у всех было тягостно. Женщины расселись на земле под деревом и уныло поглядывали на Ма-ма, словно упрекая ее в том, что все их надежды оказались напрасными.
Ма-ма думала, прикрыв глаза. Десятки мыслей пробежали перед ее взором, прежде чем она выбрала одну, показавшуюся ей единственно верной.
— Хо да Ом-аа! — Ма-ма поджигает факелом жилище из сухих веток, и оно тут же вспыхивает.
Ва-ма нерешительно повторила:
— Хо да Ом-аа, пусть вырастет Единый Дух.
До женщин постепенно доходил смысл сказанного. Нужно было только внушить людям их новой Семьи эту мысль и подсказать путь ее осуществления.
Но как этого достичь? Члены Семьи леопарда не понимали слов и не видели мыслей. Единственное, что можно было сделать — это показать все события наяву. Женщины посовещались и начали готовится к небывалому представлению.
Через несколько часов они собрались у семейного навеса. У-ма с ног до головы была вымазана глиной, а в руках она держала два обглоданных собачьих черепа. Ма-ма вывалялась в песке, отчего ее кожа приобрела желтоватый оттенок. Каждая женщина несла длинную палку.
Ма-ма громко и протяжно крикнула «Хо-о!», призывая всех собраться около шалаша. Люди леопарда начали подходить, с любопытством разглядывая женщин.
— Ом-аа! — провозгласила Ма-ма. — Ом-аа ва! Ом-аа та!
Ма-ма вышла вперед и начала медленно, притопывая, ходить по кругу. Вот к ней присоединилась Ва-ма.
— Ом! — воскликнули они хором и, взявшись за руки, продолжили свой ритмичный круговой путь. Затем в их танец включились Та-ма и У-та-ма. Каждый их шаг сопровождался негромким восклицанием: