Первая звезда на моем небосклоне
Шрифт:
— Только что не видела тебя с того случая.
— И ты отсюда сделала вывод, что я с ней порвал?
— У нее голос грустный. — Джада уселась на диван. — Почему она с тобой порвала?
— Потому что думает, что я не принимаю наши отношения всерьез. — Он больше не мог ни секунды сидеть на месте. Вскочил из — за стола, притворился, что нужно поправить планки жалюзи на окне.
— Она сама так сказала? — спросила Джада.
— Не такими словами, но… — Купер перешел к маленькому холодильнику рядом с книжными полками. — Она очень любит соперничать. И думает, что я
Джада подалась вперед как маленький психоаналитик.
— А разве нет?
— Только не с ней. — Он вытащил коку и поднял вверх. — Хочешь?
Джада замотала головой.
— Ты собираешься попытаться ее вернуть?
— Угу.
— Как — то звучит неуверенно.
— Нет, я уверен на все сто.
— А по голосу не похоже.
Она была права. Купер щелкнул язычком открывашки, хотя совсем не мог сейчас ничего пить.
— Она со мной не разговаривает. Не отвечает на смс — ки, не отвечает на звонки. — Он не понимал, зачем все это рассказывает девочке. Наверно, потому что она спросила то, на что ни у кого не хватало храбрости.
— Тебе нужно пойти к ней домой и постучать в дверь, — заявила Джада. — Она живет у своей подруги Эмбер. Или… мог бы подкараулить ее у машины, типа, напрыгнуть на нее и заставить выслушать.
— Все это хорошо выглядит в кино, а в реальной жизни называется преследованием. Я хочу с ней поговорить, а не разозлить… не заставить выйти из себя.
Раздался еще один стук в дверь.
— Проваливайте!
Тем не менее дверь отворилась. На сей раз появилась Дейдра Джосс. Теперь от Купера требовалась вежливость, если он еще помнил, что это такое.
— Неудачный момент? — спросила Дейдра.
— Прости, Дейдра, я думал, это Тони.
— Бедняга Тони.
Купер повернулся к Джаде:
— Мы можем после поговорить.
Джада вскочила с дивана.
— Только не говори маме, что я на тебя накричала. Она не выносит ничего, что может тебя расстроить.
— Какая жалость, что не все такие чувствительные, — пробормотал он.
Дейдра закрыла за Джадой дверь. До Купера дошло, что он все еще держит баночку колы. Он протянул Дейдре:
— Хочешь?
— Спасибо, нет.
Она как всегда выглядела холодной и лощеной в аккуратном черном костюме. Никаких мятых джинсов, ни футболок с «Медведями». Ни глаз цвета голубики. Гладкий темный занавес волос вместо безумных прядок, торчавших во все стороны.
— Как рана? — спросила Дейдра.
— Почти прошло.
Если только не двигаться быстро. Тогда больно, но Купер не жаловался.
— Рада слышать. — Она прошла в глубь комнаты. — Ты не отвечал на мои звонки. — Сказала не сварливо, доброжелательно. Она слишком милая. Вот в точности поэтому он никогда не смог бы в нее влюбиться, и Пайпер следовало его уже знать достаточно, чтобы это понять. — Я говорила с адвокатом Ноя, — сказала Дейдра. — Он собирается пойти на соглашение за добровольное признание.
Купер наконец избавился от коки.
— Это все упрощает.
— Я ходила на встречу с Ноем, чтобы удостовериться, насколько он понимает, что как только судебная система с ним закончит, ему придется найти другое место, где жить. Подальше от города. Обратно к мамочке, как догадываюсь. — Она сдернула сумку с плеча и уселась на диван. — Чувствую себя идиоткой. Знала же, что он собственник, но после смерти Сэма Ной сильно мне помогал в жизни. И я решила не обращать внимания на эту его черту. Я пришла извиниться, что так сглупила, и тебе пришлось пройти через все.
— У нас у всех бывают сложные времена.
Особенно у него. Ему нужно поговорить с Пайпер. Он должен объяснить, что почувствовал, когда увидел ее с пистолетом у виска, однако Пайпер сделала разговор невозможным.
Дейдра ослепительно ему улыбнулась.
— Завтра ты получишь от нас формальное предложение. Я полностью доверяю твоему плану, и мне не терпится начать твое финансирование. Мне следовало доверять своей интуиции и заключить сделку несколько недель назад, но я позволила Ною влезть в мою голову.
Настал момент сказать это вслух. Купер сунул большие пальцы в карманы джинсов, потом снова вынул их оттуда.
— Я выхожу из дела, Дейдра. Продаю клуб
Сразу почувствовал себя лучше, выложив все карты на стол.
Бесстрастное лицо деловой женщины ей изменило.
— Но ты так стремился… Ты уверен? Что изменилось?
— Я пришел к решению постепенно.
Так же постепенно, как может прийти с Пайпер Дав, вывалившей свои дурные предчувствия как бульдозер. Как ни крути, а Пайпер права. Все удовлетворение, которое обычно он получал, работая в клубе, испарилось. «Спираль» — отличное местечко, и Купер с удовольствием его устраивал, но удовольствие перешло в будни, а идея проводить год за годом, кочуя из одного клуба в другой, потеряла свою привлекательность. — Мне нравится вызов, нравится идея строить что — нибудь с линии старта, но как оказалось, это все, что мне нравится. Я думал, что ночные клубы станут для меня хорошим бизнесом — высокий риск, высокая награда — но я ошибался.
— Потому что?…
Купер дал самый простой ответ:
— Я скучаю по утренним часам.
Дейдра не поняла, а вот Пайпер поняла бы, как он устал от толпы, необходимости орать громче музыки, от запахов и мигающих стробоскопов. Ему надоело жить большую часть времени по ночам. Ему хотелось чистого воздуха. Хотелось спать больше трех часов до утренней пробежки. И хотелось делать именно то, что сказала Пайпер. «Растить какую — нибудь ерунду». Он не знал, как осуществит все это, но, с другой стороны, не знал, как делать и много вещей. Лишь знал, что придется многое изменить.
Купер глазел на свою форму, висевшую на стене.
— Один мой друг пытался сказать мне, что это не мое дело, но до самого меня не сразу дошло.
— Пайпер?
Он не стал ни отрицать, ни подтверждать.
— Я звонила ей на днях, — призналась Дейдра. — Мы поговорили.
Казалось, все на свете поговорили с Пайпер, кроме Купера.
— Ты в курсе, что она считает, что из нас выйдет хорошая пара? — Дейдра вертела кольцо на пальце. — Однако этого не случится, да?
Он терпеть не мог причинять боль женщинам, но обязан быть с ней честным.