Первичное попадание
Шрифт:
— Сюзанна, ты упомянула детей, — не выдержал угнетающей обстановки старик и решил занять время разговором, начать издалека, а позже перейти к более серьезным темам и узнать об устройстве тюрьмы, местных порядках. — Ты говорила про своих детей? — уточнил он.
— У нас всех есть дети в северных землях, — ответил за девушку Карл. — Поэтому мы и хотим остановить Сопротивление, сохранить мир и спокойствие.
— Призванные могут иметь детей только с местными жителями, — прояснил подробнее Март. — Многие рождаются здесь, в Мейспиле. Мальчиков тренируют и отправляют на войну,
— Какое жуткое устройство общества… — с сопереживанием сказал Петр Эммануилович.
— И деньги всему виной вместе с отсутствием закона, — добавил Карл и продолжил. — Раз у нас есть время, то расскажу поподробнее. На Земле есть богатые и влиятельные люди, заинтересованные в здешних ресурсах, а именно конкретной породе, создающей силу фантазии. Ее залежи находятся на территории Южной империи, поэтому идет война. На Земле тем временам построены целые комплексы для наемников, что отправляются сюда, после смерти обратно и снова сюда. И вот, Гильдия призванных имея в своем распоряжении самовосстанавливающееся войско не может победить южан, использующий породу для создания оружия, что запросто уничтожает сосуды. Понимаешь, как интересно все закручивается? — с улыбкой спросил Карл. — Звучит как абсурд, но самое интересное впереди. С помощью технологий разных миров гильдия собирается наладить добычу породы и ее поставки на Землю.
Когда Карл закончил в дверь неожиданно постучали.
— Быстро она, — радостно произнес парень и поднялся.
— Всем прижаться к стене! — раздавшийся голос незнакомца заставил заключенных вздрогнуть.
— А я тебя знаю… Джим?! — неуверенно выкрикнул Карл.
— Всем прижаться к стене! — вновь раздался голос незнакомца.
— Ладно, ладно, ты не кипятись, — ответил Карл, призывая остальных последовать его примеру и прижаться к стене.
Заключенные выполнили приказ, дверь отворилась. На пороге в сопровождении двух солдат стоял мужчина среднего возраста в белом халате. Он протер круглые черные очки, вплотную прилегавшие к лицу, и внимательно всех рассмотрел. Скрипнув зелеными резиновыми перчатками, мужчина провел по длинной бороде и указал на Карла.
— Ты пойдешь со мной.
— Ты не слышал, Джим? Нас помиловали, и мы ждем освобождения, — схитрил парень. — Джок-жон разозлиться если тронешь хоть одного из нас.
— Не дури меня! Вы в тюремном блоке, под моей юрисдикцией. Я здесь главный! Пошел живо!
Джим явно был не в себе и только искал повод сорваться. Больше убийц Петр Эммануилович боялся как раз именно таких безумцев.
— Слушай, Джим. Мы же с тобой знакомы, сделай исключение, дай нам часок-другой, — продолжал уговаривать Карл.
— Взять его! — приказал Джим сопровождающим солдатам.
Они вошли в камеру со светящимися оранжевым дубинками. Петр Эммануилович попытался материализовать нож для защиты, но лишь заработал нарастающую слабость и боль во всем теле. Март вышел наперерез солдатам и сразу получил по лицу, свалившись
— Не надо, — сказал Карл и поднял руки, добровольно сдаваясь. — Я иду, только не трогай старика и девушку.
— Так бы сразу, — проворчал Джим.
Солдаты заломили парню руки, вышли из камеры, и дверь накрепко закрылась.
— Куда его повели? — спросил ошарашенный Петр Эммануилович.
— Не опыты, — с трудом сказал Март, поднимаясь на ноги. — Как и сказал Джок-жон, из нас сделают подопытных кроликов, и, если Сильвия не поторопиться, кто-то из нас станет следующим.
Рассечение на лице парня, вызванное ударом дубинки не проходило.
— Бедные мои дети, — не выдержала Сюзанна.
— Тише, хорошая моя девочка, — Март подошел к девушке и начал ее успокаивать. — Ты сильная, все переживешь, со всем справишься.
Петр Эммануилович полностью закрылся в себе и не решался произнести хоть слово. От плачевности положения он упал около двери, прислонившись головой к холодному металлу, и услышал глухой далекий крик Карла. Март не ошибался, Джим придет за следующим. Старик ничего не мог противопоставить стражникам и стал в отчаянии дожидаться своего часа.
Минуты длились вечность. Петр Эммануилович не знал сколько прошло, но Карла, побитого и изнеможденного, вернули в камеру.
— Отлично, отличный результат, — говорил довольный Джим, стоя на пороге камеры. — Теперь тащите старика, его будет не жалко, — приказал он.
Петр Эммануилович не сопротивлялся, но и не шел. Старик успел полностью потерять надежду. Все мысли, раздумья, планы, попытки спастись оказались тщетны и разбивались о стены камеры. Стражники взяли его под подмышки и вытащили в коридор. Развилки, двери, тусклый свет вновь замелькали перед глазами старика.
Петра Эммануиловича внесли в пыточную, привязали ремнями к стулу и включили яркую лампу. «Побыстрее бы все закончилось», — старик с полным безразличием смотрел на Джима, капающегося в инструментах.
— Ладно, для начала испытаем вирус и на тебе, — сказал Джим, схватив шприц с неизвестным содержимым. — Результаты призванных не особо разняться, но может быть ты будешь орать погромче, — он злобно засмеялся, предвкушая мучения старика.
Петр Эммануилович вздрогнул, когда игла вошла в вену. Содержимое шприца влилось в его тело и смешалось с кровью. Пульс подскочил, дыхание участилось. Холодный пот покрыл старика, давая ощутить дыхание смерти. Его мышцы затряслись в судорогах, а сознание помутилось. Он в неконтролируемом приступе затрясся на стуле, мыча от невыносимой боли и брызгая пеной изо рта.
— Что!? — воскликнул Джим, не веря в происходящее. — Почему ты не восстанавливаешь себя?
Он оперативно взял скальпель и разрезал кожу на запястье старика. Кровь брызнула ему на перчатки, рана не затягивалась.
— Черт, почему никто не доложил, что среди них есть местный! — Джим от злости полоснул по руке подопытного еще несколько раз. — Чтоб тебя, жалкий старик!
Свет в глазах Петра Эммануиловича погас, и он обмяк. Джим отвернулся для очистки инструмента и перчаток. Тело старика незамедлительно начало метаморфозу.