Первое дело Еремея

Щепетнев Василий Павлович

– Боролись в прошлом, когда границы Смерти простирались далеко к северу. Зимою Озёрный Сайрин слабеет, а в крепкие морозы засыпает. Тогда его и уничтожают

Шаман задумался. Дымок из трубки едва курился, и увидеть в нём можно было всё. Или ничего, только сизый дымок.

– Зима… Зима наступит не скоро. И дети тогда родятся поздно, не весною, а осенью… Но зато сохранятся воины, сильные, здоровые воины. Благодарю за совет, светлый брат.

Они посидели ещё немного. Молча. Наверное, теперь Еремей должен был бы попросить совета,

но он не знал, что спрашивать.

– Светлые Люди любят тишину? – вдруг нарушил молчание шаман. О какой тишине идёт речь? О статис-поле, догадался Еремей.

– Да, Мудрый Шугадан-Оглы, – осторожно, осторожно, не наболтай лишнего.

– Люди Льда отдают тишину своим мёртвым. Для мёртвых тишина и есть звук. Там, в тишине, они слышат нас и иногда помогают, посылая оттуда вещие видения. Люди Льда чтят своих мёртвых.

Еремей только склонил голову. Чтят своих мёртвых. Значит, дорожат местом упокоения. И добром оттуда не уйдут.

– А есть ли поблизости ещё Места молчания, мудрый Шугадан-Оглы? Места, где нет мёртвых людей племени Льда?

Шаман помедлил с ответом, посмотрел на Еремея, вздохнул.

– Есть маленькие, но очень тихие пятна молчания. Их трудно найти, можно пройти в шаге и не заметить. Оно же не кричит, молчаливое пятно, оно молчит. Люди Льда знали несколько местечек, но сейчас они боятся Ненасытного Зова. Потом, зимою, когда мы вернем себе материнский остров, я покажу такое пятно тебе, Светлый брат.

Трубка погасла

Шаман поднялся.

– Тебя ждут люди твоего племени. Светлый брат?

– Да, ждут, – поднялся и Еремей. Что ж, пора расставаться.

Он опять коснулся рукою костяной занавеси.

– Когда я умру, мои кости тоже будут стучать на ветру, – вдруг сказал шаман, глядя на свои руки.– Если, конечно, племя признает, что я был хорошим шаманом.

Ага, значит, это шаманские косточки, а не остатки пиршественного обеда. Вот как важно не делать поспешных выводов.

Рон подвёл клося. Помощник шамана сопроводил их до границы стоянки круглолицых.

Когда они отъехали. Еремей спросил у Рона:

– Почему он зовет нас светлыми людьми? Из-за цвета кожи? Но она лишь немногим светлее, чем у людей Льда.

– Отец Колыван говорил, что это из-за того, что мы пришли с юга, светлого места. Места, куда уходит на зиму солнце.

– Вот как…

Похоже, каждое слово мудрого Ша имеет два значения. Или три.

Достопочтенный Хармсдоннер словно случайно прогуливался около Дома Совета. Не прогуливался, а давал указания, как получше обустроить прилегавшую к Дому площадь.

– Отец Еремей, вы уже вернулись! – он подошёл к молодому священнику поближе.

Еремей соскочил с клося, передал поводья Рону. – Отведи его в конюшню.

– Как вы нашли круглолицего? Мудрый Шугадан-Оглы не пытался заморочить вам голову?

– Мудрый Шугадан-Оглы, похоже, пользуется влиянием у Людей Льда, – ответил Еремей уклончиво.

– Вы не намекнули ему, что

кладбище круглолицых неплохо бы перенести в другое место?

– Мудрый Шугадан-Оглы сказал, что поблизости есть места полной тишины. Возможно, там располагаются… Как вы их называли, скопление самородков? Гнёзда? Гнёзда рашшина.

– Это интересно. И шаман покажет нам эти места?

– Да. Если мы истребим Озёрного Сайрина.

– Ну… – разочарованно протянул достопочтенный Хармсдоннер. – Истребить эту монструозию раньше зимы никак не получится. Пойти на озеро сейчас и потерять дюжину людей, если не больше, скит Но-Ом позволить не может. Чем это лучше войны?

– Ждать зимы не придётся, – ответил Еремей. – И рисковать людьми тоже.

– А кто же тогда истребит Сайрина?

– Я, – ответил Еремей. – Я и Рон.

8

Достопочтенный Хармсдоннер посмотрел на Еремея с изумлением.

– Я, неверное, не расслышал. Или не понял, отец Еремей. Мне показалось, что вы вдвоем с Роном собираетесь истребить Озёрного Сайрина?

– Да, достопочтенный Хармсдоннер. Истребив монструозию, мы поможем Людям Льда, поскольку озеро имеет для них важнейшее значение. В обмен они покажут нам участки, где может быть рашшин. Да и вообще, будут нам обязаны. Разве плоха идея?

– Замечательная. Но как истребить Озёрного Сайрина? Это же… это же невозможно! Я нисколько не сомневаюсь, отец Еремей, что вы обладаете выдающейся ментальной силой и сможете противостоять Озёрному Сайрину – какое-то время. Но все силы уйдут на ментальную борьбу, и вы утомитесь прежде, чем приблизитесь к нему на полёт стрелы. А уж Рон…

– А я, достопочтенный Хармсдоннер, вовсе не собираюсь меряться с монструозией ментальной силой.

– Тогда… Я не понимаю.

– Вы сами дали мне надежную защиту против монструозии.

– Я? Дал вам защиту? – внезапно лицо достопочтенного Хармсдоннера просветлело. – А! Понял! – он перешел на шёпот. – Медальон! Как же я сразу не догадался! Вы хотите под защитою медальона пойти на озеро, не так ли?

– Совершенно верно, достопочтенный Хармсдоннер.

– Хорошая идея. Вот что значит свежий взгляд! Но, – тут старшина снизил шепот до едва различимого – медальоны это некоторым образом секрет, доступный лишь посвящённым. Рон же к таковым не относится.

– А кто относится?

– В скиту – только советники. Для всех остальных рашшин – ценный металл, добавление которого в броню делает её непробиваемой. Панцири для стражей границ, богатырей, всё такое…

– Но тот, кто делал медальоны?

– Тот, кто делал медальоны, стоит перед вами, отец Еремей.

– Вы, достопочтенный Хармсдоннер.

– Да. И мне помогала дочь, но она тоже не знает о свойствах медальона, для неё это всего лишь украшение.

– Это идея. Совершенно не обязательно объяснять Рону устройство медальона. Пусть это будет знак Союза Монастырей или ещё что-нибудь…