Первое правило некроманта

Солнцева Наталья

И даже услыхав мою просьбу убираться из моего дома, раз её не устраивает этот дом, она постаралась перевести всё в шутку. Но мне шутить уже не хотелось.

Я плачу достаточно таким как она, чтобы не слышать дурацких требований и нелепых заявлений. Осознав свою ошибку, Лисбет пробовала торговаться, извиняться, умолять, требовать и под конец проклинать. К счастью наемная машина приехала очень быстро, и я смог с чистой совестью отправить её восвояси.

На звук захлопнувшейся двери выглянула Нина из своей комнаты.

– Что за шум?

–

Лисбет пора домой. – пожал плечами я.

– А почему она кричала и называла тебя зажравшейся скотиной?

– Она плохо воспитана. – вздохнул я. – Чего ещё ожидать от содержанки и её спонсора, верно?

– Я же не это имела ввиду тогда. – поджала губы Нина.

– Да, а что?

Нина махнула рукой и пробормотав «это бесполезно», скрылась за дверью.

Мой сон испарился, и я решил подоставать её. Раз уж пришлось спуститься.

Шторы в гостиной не задернуты, в окно заглядывает тусклый месяц. По стенам развешены светлячки. Выполненные в виде букашек, они освещали комнату мягким теплым светом. Вспомнил как Нина с жаром меня уверяла, что это лучшие светильники в лавке и нужны непременно они.

Вспомнил ее горящие глаза и истинный восторг от покупки этих светлячков. Помещение выглядело гораздо лучше, чистота и свежесть придавали обстановке уют.

Нина стояла перед комодом. Ее музыкальные шкатулки выстроились в ряд и отсвечивали полированными боками.

– Что делаешь?

Нина исподлобья глянула на меня.

– Ничего.

– Нина, не упрямься!

– Пытаюсь открыть шкатулку плавно. Чтобы она не звенела при откидывании крышки.

– Зачем?

– Не хочу испортить их.

Нина сосредоточенно ощупывала крышку темно-вишневого ларца. Хмурила очерченные брови.

У нее долго не получалось подцепить замочек. Получилось только когда она разозлилась, и резко махнула рукой. Крышка распахнулась, явив свое нутро, наполненное шестерёнками и болтиками. Механизм жалобно тренькнул и заиграла мелодия.

– Видишь. Не получается. – сокрушенно покачала головой она.

– Вижу. Ты злишься.

– Иначе вообще не получается. Рука проходит сквозь предмет.

– Ну ты же можешь сидеть или стоять и не проваливаться. Как думаешь почему?

Она пожала плечами.

– Вот об этом я и думаю по ночам.

– Почему не спросила?

– Ты был занят. – просто ответила Нина.

Стало отчего-то досадно. Она готова стоять тут каждую ночь и пытаться постичь природу метафизики, но не спросить у меня. Дипломированного некроманта, между прочим.

– Ты ведь артефактор? Ну по крайне мере была им.

Уже давно, рассматривая в минуты спокойствия тонкие пальчики девушки и внимательный, задумчивый взгляд, я задумывался над её профессией. В том, что Нина была магом, я не сомневался. Она совершенно не удивлялась магическим ритуалам, знала руны, хоть и пыталась это скрыть, и разбиралась в основах магии. А сейчас, я увидел, как она обращается с артефактами и у меня не осталось ни малейших сомнений.

– С чего ты взял? –

задумчиво пробормотала Нина.

Она вновь пыталась поддеть шкатулку. Теперь одним пальцем. Мило закусив нижнюю губу, она сосредоточенно водила пальцем по шкатулке.

– Просто знаю.

Нина бросила свое занятие и повернулась ко мне. Она вглядывалась в мои глаза, ища ответы на свои вопросы. Я тянул и просто наслаждался ее замешательством.

– Нет, я не знаю твоего полного имени.

Она снова повернулась к шкатулкам.

– Хотя хотел бы узнать. – я помолчал, предлагая ей продолжить, но так ничего и не дождался – Как твое имя? Кем ты была?

– Все в прошлом. – пространно ответила она. – Я не хочу вспоминать.

Тоска в ее голосе смешивалась с напряжением. Почему не хочет? Что случилось? Вопросы жалили сознание.

– Тебя убили? – спросил я.

Если так… Я найду этого ублюдка и растерзаю. Картины мести так захватили меня, что я не сразу понял ответ Нины.

– Я не знаю.

– Что?

– Не знаю, что произошло. Даже не сразу поняла, что умерла. Я жутко испугалась, металась по городу, никто меня не слышал. Потом такая апатия. Воспоминания обрывками. Вот я бреду по улицам, кричу и плачу. Разговариваю сама с собой. Танцую на площади, звуки воды как музыка. Потом ты подходишь, и я теряюсь.

– Ты чуть не сошла с ума.

– Наверно, не знаю. Я так устала и измучилась, так хотела уйти, исчезнуть. Но у меня никак не получалось.

– Но сейчас тебе нравиться здесь?

– Все странно. Я чувствую себя беспомощной.

Она грустно улыбнулась и продолжила попытки.

Я не сдержался и скрипнул зубами. Ладно, подумаю об этом всем потом.

– Дай руку. – я протянул свою ладонь вперёд.

– Моя рука пройдет сквозь твою.

– Просто доверься и дай руку.

Она неуверенно протянула руку и коснулась моей ладони.

Взгляд Нины метнулся от наших рук к моему лицу и обратно. Ее пальцы упирались в подушечки моих пальцев.

– Но, как…?

– Сейчас я напитываю руки темной энергией. Тебе нужно поймать это ощущение. Когда ты поймёшь, как это, сможешь усилием воли ненадолго сгущать свою проекцию. Это отнимает много сил, поэтому часто так делать не получится.

Я обхватил ее призрачную руку и провел вверх по предплечью. Плечи девушки поднялись, словно она хотела отстраниться, но потом опустились расслабляясь.

Я шагнул ещё ближе. Почти в плотную. Если бы она была жива, наши дыхания смешивались бы. А тепло наших тел передавалось друг другу.

– Сосредоточься на прикосновении.

Я обхватил и вторую ее руку. Провел по плечам, коснулся шеи. Нина, распахнув глаза, впитывала мои прикосновения. Я вновь спустился к ее кистям и сжал сильнее, чтобы она почувствовала давление.

– Чувствуешь?

Она кивнула, сморщив лоб.

– Нет, расслабься. Ты должна понять это душой, всем своим естеством. Как солнечный луч или влажный бриз.