Первое путешествие россиян вокруг света

Невский Владимир Васильевич

Провизия была заготовлена в большом количестве и самая лучшая. Белые сухари не испортились в течение двух лет, а петербургская и гамбургская солонина выдержала все путешествие. Масла взяли немного, так как оно в тропиках быстро портится.

Из противоцинготных средств закупили большое количество сахару, чаю, клюквенного соку, кислой капусты, сушеных дрожжей, горчицы, лука, солодового и елового экстракта и лучших лекарств того времени. Вся команда была снабжена хорошей одеждой.

Груз Российско-Американской компании состоял из железа, якорей,парусины, канатов, пушек, пороху, свинца, ружей, пистолетов, сабель, медной посуды, муки, вина, водки, табаку, кофе, чаю, сахару и др.—всего на сумму более 600

тысяч рублей.

Компания так загрузила корабли, что девятимесячный запас продовольствия для команды пришлось оставить передсамым отходом. Перегрузка была опасна для кораблей, а теснота вредна для здоровья команды. 10 июля особым рапортом Крузенштерну Лисянский потребовал списания за отсутствием места на корабле «всех компанейских людей», а кроме того, художника В. П. При-четникова и иеромонаха Гедеона⁸³.

Со своей стороны Крузенштерн о перегрузке судов сообщил Румянцеву, и 2 августа Румянцев, вместе с товарищем министра морских сил Чичаговыми послом Реза-

О. lb. Коцебу

новым, прибыли на корабли. Было сокращено пятнадцать человек.

6 июля корабли были выведены на Кронштадтский рейд, где из-за встречных западных ветров задержались до августа. Для научных наблюдений правление Компании думало послать с экспедицией двух студентов¹, но Крузенштерн просил министра Румянцева пригласить для участия в экспедиции опытного астронома, так как специалисты-астрономы тогда редко посещали южное полушарие Земли. Румянцев согласился с просьбой Крузенштерна, и только тогда был приглашен астроном Горнер, швейцарец по национальности.

Еще осенью 1802 г. для участия в экспедиции был приглашен ботаник, адъюнкт Петербургской Академии наук доктор В. Г. Тилезиус-фон-Тиленау^{84 85} из Лейпцига, который присоединился к экспедиции вместе с естеетвоиспыта-телем Г. X Лангсдорфом¹, явившимся к Крузенштерну в Копенгаген. В России тогда было немало выдающихся ученых, но правящие круги им не доверяли и слепо преклонялись перед всем иностранным.

Из медицинского персонала на «Надежде» находился доктор медицины Карл Эспенберг и его помощник подлекарь Иван Сигдам, а на «Неве»—доктор Мария Либанд и доктор медицины и ботаники Брыкин, открывший на о. Тенерифе ряд неизвестных до этого растений.

Всероссийская академия художеств назначила в экспедицию двух живописцев, из которых один—Василий Петрович Причетников—из-за недостатка места не был взят, а другой—Степан Курляндцев—покинул корабль «Надежда» на Камчатке и через Сибирь вернулся в Петербург.

Особенно внимательно Крузенштерн подбирал морских офицеров. Состав команды и офицеров выделен был из

¹ Доктор медицины Георг Лангслорф (1774—1852) 25 июня 1805 года в Петрепавловске-на-Камчатко перешел на корабль Компании «Мария», с которым направился для исследования Северо-Западной Америки, а затем сухим путем через Сибирь вернулся 8 Петербург. После возвращения из путешествия был избран адъюнктом Русской Академии наук по ботанике, а затем ординарным академиком по зоологии. В 1812 г. в Германии он издал двухтомное описание русского кругосветного путешествия под названием: «Bemerkungen auf einer Reise urn die Welt in den Jahren 1803 bis 1807, Frankfurt am Main, 1812». Этот труд в настоящее время переводится на русский язык. Другая работа Лангсдорфа, написанная по материалам, собранным во время русской кругосветной экспедиции, называется «Plantes recu-eilljes pendant le voyage des Russes autour du monde par Langs* dorf et Fischer, Tubingen, 1810—1818». В 1812 г. Лангсдорф был назначен генеральным российским консулом в Бразилии, где зарекомендовал себя как замечательный исследователь природы. В течение 1821—1829 гг. академик Лангсдорф произвел обширное исследование в Бразилии и собрал громадные естественно-исторические и этнографические коллекции, хранящиеся в музеях Академии наук.

В 1830 г. он вернулся в Европу и поселился в г. Фрейбурге, где и умер. Смерть помешала путешественнику опубликовать результаты его исследований. О них мы узнали только после русской экспедиции в Бразилию в 1914—1915 гг., в которой участвовали Г. Г. Манизер, И. Д. Стрельников и др. Манизер составил биографию Лангсдорфа и описание его путешествия по Бразилии. [См. Г. Г. Манизер, Экспедиция Г. И. Лангсдорфа в Бразилии (1821—1828), Географгиз, 1948 r.J. Деятельность Г. И. Лангсдорфа на протяжении всей его жизни была неразрывно связана с русской наукой и заслуги его полностью принадлежат России.

кадров военно-морского флота и продолжал числиться в списках военного флота в течение всей экспедиции.

На «Надежду» были приглашены офицеры: Ратманов Макар, старший лейтенант, участник многочисленных морских сражений на Балтийском, Черном и Адриатическом морях, до экспедиции в течение десяти лет бывший командиром военного судна; Ромберг Федор, лейтенант, служивший в 1801 г. под командой Крузенштерна на фрегате «Нарва»; Головачев Петр,лейтенант; Левенщтерн Ермолай, лейтенант, находившийся перед экспедицией 6 лет в Англии и Средиземном море под командой адмиралов Ханыкова, Ушакова и Карцева; Беллинсгаузен, Фаддей Фаддеевич, мичман, во время путешествия был произведен в лейтенанты. В 1819—1822 гг. Беллинсгаузен стал начальником русской кругосветной экспедиции, открывшей шестую часть света—Антарктиду, впоследствии адмирал— главный комендант Кронштадтского порта.

Были также взяты по просьбе известного писателя Августа Коцебу его сыновья, Мориц и Отто Коцебу. Отто Коцебу в 1815—1818 и 1823—1826 гг. возглавлял две русские кругосветные экспедиции на кораблях «Рюрик» и «Предприятие». На «Надежде» находились и свита посла (семь человек), составленная из богатых дворян, и приказчик Российско-Американской компании Федор Шемелин, издавший в 1816 г. описание кругосветного путешествия^{86 87}. „ Кроме того, на «Надежде» находились шесть пассажиров, едущих в колонии, и пять японцев, которых с посольством возвращали на родину.

На корабле «Нева», кроме Лисянского, находились офицеры: лейтенанты Павел Арбузов и Петр Повалишин, мичманы Федор Коведяев и Василий Берх (впоследствии известный историк русского флота, который умер в 1834 г. в чине полковника—начальника отдела в Гидрографическом департаменте). Из посольской свиты на «Неве» находился иеромонах Гедеон и приказчик Российско-Амери-канской компании Николай Коробицьш, записки которого были изданы в 1944 г.².

Всего на «Надежде» находилось 76 человек, а на «Неве»—53 человека¹.

Крузенштерну советовали нанять нескольких английских офицеров и матросов, но он отказался. Впоследствии он писал: «Известно, что маши магросы суть лучшие в свете, когда имеют случай посвятить себя единственно исполнению своего звания»'^{88 89}.

Как писал Крузенштерн, помимо двух естествоиспытателей, астронома и врача, «на обоих кораблях в путешествии нашем ни одного иностранца не было»⁹⁰.

Страсть к путешествиям у русских людей оказалась столь велика, что если бы принимали всех желающих, то укомплектовали бы не два корабля, а целую эскадру.