Первое решение
Шрифт:
Заглянув в миску, улыбнулся.
— Не забыл, значит, малыша? Молодец. Ты, главное, не перекорми его, а то он и так уже толстенький. Я, правда, заставляю его бегать по участку два раза в день, а то всё время лежал. Малыш же немного свыкся с потерей мамки, и характер стал показывать. Незлобливый, но шебутной.
Троём подошли к вольеру и, открыв дверцу, вошли внутрь.
— Мишунь, тут тебе вскусняшки принесли, — позвал дед, но ни какой реакции не последовало.
Белый, глядя на такое пренебрежение со стороны зверя, мысленно позвал.
— «Привет,
Груда тряпок в углу зашевелилась и оттуда вынырнула любопытная рожица медвежонка. Он, судя по всему, «услышал» Олега. Немного повозился и из будки к людям выкатился на полусогнутых лапах, зевающий мишка.
— Ой, какая прелесть, — Люда, получив от мужа тарелку с мёдом, села на корточки и подождала когда медвежонок, обнюхав всех, в последнюю очередь подойдёт к ней. — Угощайся, милый. Какой же ты красивый.
Она посмотрела на Дмитрия Михайловича, но тот её опередил.
— Гладить не стоит, особенно, когда тот будет есть. Он хоть и маленький, но зубы уже приличные. Хватит так, что не поздоровится. Вот если Олежка уговорит, только тогда, а сейчас руки лучше вообще убери за спину.
Медвежонок с недоумением ткнулся в мёд, фыркнул от неожиданности и только когда облизал языком свою испачканный носу, засопел, тщательно работая языком. Несколько раз отходил от миски, делая круг вокруг людей, и снова приникал к угощению. И только спустя минут десять, когда миска блестела, словно новая и, покрутив её в лапах, мишуня подошёл к Людмиле, сел на задние лапы и ткнулся носом в её лицо. Отодвинулся немного назад и, своим шершавым языком лизнул женщину по лицу.
— Можно я встану, — тихо спросила Люда у деда, — ноги затекли. Чувствую, что сейчас упаду. — Вставай, но потихоньку. Не испугай малыша.
Людмила медленно встала и только тогда заметила, что Олег всё снимает на свой смартфон.
— Вот тебе будет память, лапушка, на всю жизнь. Зверь-то дикий и не в зоопарке. Покажешь внукам, так тебя завалят вопросами и просьбами познакомить и их.
— Ребята, а что Вы внучат не захватили? — спросил дед у пары. — Вот бы отдых и им организовали, да и дочке.
— Если честно, не сообразили, — посокрушалась женщина. — И в самом деле — сейчас хоть купаться ещё нельзя, но тепло днём, да и на свежем воздухе, а то всё в городе сидят.
— Вот-вот. О чём я и говорю. Так что в ближайшее время жду Вас всем семейством. Старшего я видел, а младшенького, увы, некоторые нехорошие люди пытаются спрятать. Да и дочку Вашу не видал уже лет пять. Негоже, ребята.
— Да наши всё вспоминают, как были у тебя, деда. Внук и не помнит толком, но, при вопросе хочешь поехать к деду, отвечает, не задумываясь — ДА. Единственное, о чём думаем порой, так шума и гама будет столько, что ты, деда, на второй день будешь прятаться от всех. Твоей спокойной жизни придёт конец.
— За меня не переживай, Олег. Я уж как-нибудь справлюсь. Это не звери, а детки. Слово услышат и сделают как надо.
— Ой, деда, какой ты наивный. Это точно, что ты не знаешь наших внуков, — захихикала Людмила. — Это два таких непоседы, что перевернут всё с ног на голову, и сами будут ходить по головам. Пока энергию не выплеснут — надо всем прятаться.
— Справлюсь и ещё как. Ты, главное, привези, а сама можешь уезжать. А вот когда приедешь — сама удивишься своим внучатам. Кстати, Олег, они обычные или ДАР есть?
Белый, взглянув на внезапно забеспокоившуюся супругу, улыбнулся и ответил искренне.
— ДАР есть, но он настолько мал, что и не видно. Понимаешь, деда, они совершенно разные. Один к технике тянется. Ему всё бы разобрать и посмотреть как устроено внутри. А младший пока не определился с интересами. Старшего же хотел с сентября посадить за игру. Пусть потихоньку осваивает, а вот у младшего терпения вообще нет. Две минуты и он теряет интерес к любому занятию. Пытаешься чем-то заинтересовать — мимо, зря потрачено время. Может чуть позже что проявится. Пока не торопимся.
— Олежка. Вы, главное, привезите, я уж я, поверьте, справлюсь.
Белый с супругой переглянулись, кивнули и, с улыбками посмотрев на деда, согласились.
— Смотри, Дмитрий Михайлович. Сам напросился. Запомни эту минуту, а то потом будешь говорить, что не было такого, мол, ОНИ, то бишь мы, сами навязали малых детей.
Дед засмеялся, а потом, глянув на сосредоточенное лицо Олега, задал важный вопрос.
— Олег, ты не против, если я буду третьим участником. Позволишь мне?
— Да. Я разрешаю. — Белый потёр виски, словно желая более тщательно сосредоточиться и, сев на корточки напротив медведя, посмотрел тому в глаза.
— «Мишунь, можно тебя погладить? Мы не причиним боль.» — послал свою мысльОлег.
— «САМКА… ДА… ТЫ… НЕТ».
— «Это почему так?»
— «ДРУГУ ПЛОХО… БОЛЬНО».
— Она заболела?
— «ПЛАЧЕТ… Я ПЛАЧУ.»
— «Она нарушила закон. Сделала то, что нельзя простить. Твой «спутник» обязан всё испытать и понять свои ошибки».
— «ТЫ… ХОЛОДНЫЙ…. ОНА… ТАКАЯ КАК Я…
— «Ты хочешь сказать, что маленькая? Ты считаешь, что маленьким ВСЁ можно? И ей и тебе? Ты не прав. Уверен, и тебя мама наказывала, когда ты не делал то, что она велела. Было так?»
— «МАМА КУСАЛА… НЕ БОЛЬНО… НЕДОЛГО… МАМЫ НЕТ… ПЛОХО…
— «Малыш, то, что нет твоей мамы, это и в самом деле плохо, но ты помнишь её уроки и любовь к тебе. Всегда помни о своей маме.»
Кивнув медвежонку, Олег, весь покрытый испариной, с дрожащими руками, прошептал супруге.
— Сядь на коленки и аккуратно погладь мишку. Он не укусит. Только мордашку не трогай — они этого не любят.
Людмила, сев, медленно протянула руку и несмело начала гладить медвежонка. Тот вначале замер, стойко терпел, а потом, бухнувшись сначала на бок, а затем, перевалившись на спину, подставил женщине свой животик, который та и стала гладить с удовольствием, слыша урчание маленького зверя.