Первоистоки Русов
Шрифт:
Изучая историю суперэтноса русов, следует помнить, что он оставил после себя именно сотни «археологических культур», оставаясь при этом одним четко определяемым большим этносом. Столь пространное отступление чрезвычайно важно, просто необходимо для правильного понимания исторического процесса.
Натуфийцы, судя по всему, никуда далеко не уходили от Кармеля из долины реки Иордан (Ярдон). Они были непосредственными потомками первых проторусов-кроманьонцев, которые появились именно здесь в 40–35 тысячелетиях до н. э. За тридцать тысячелетий натуфийцы прошли естественный путь от проторусов-кроманьонцев через стадию прарусов-бореалов к русам-индоевропейцам. Однако чисто антропологически русы-натуфийцы за столь долгий период претерпели и некоторые изменения. Пришлые неандерталоидно-негроидные племена, известные как археологическая культура Кебара (неиндоевропейские племена, находившиеся на значительно более низкой ступени развития) частично изменили расовый облик натуфийцев. Мы сейчас не знаем, что именно происходило: насильственное вторжение и ассимиляция или постепенные смешения. Но в результате
Как показало время, результат смешения оказался трагическим для русов-натуфийцев – ставших вследствие вырождения тупиковой ветвью русов-индоевропейцев. Ненаправленная «биологическая эволюция» вылилась в фактическую инволюцию этой ветви русов, ее «сворачивание». И этот локальный пример полностью подтверждает нашу теорию Сверхэволюции с ее скачобразным, линейным и затухающим движением.
Натуфийцы были земледельцами и охотниками. Искусными мастерами. Кроме того, они занимались рыбной ловлей, так как жили между рекой Иорданом и Средиземным морем. В натуфийских раскопах найдено много рыболовных крючков, гарпунов. Они охотились на мелкую дичь, кабана, горных козлов, ланей, диких быков, гиен, леопардов и медведей. Запасы продуктов, как и другие русы, они хранили в круглых ямах, обмазанных глиной. В обиходе натуфийцы использовали базальтовые кубки и чаши.
Наиболее исследовано поселение русов-натуфийцев в Эйнане. Там раскопано свыше пятидесяти круглых домов из камней, покрытых глиной (мазанки). Полы были углублены, то есть находились ниже уровня земли. В дальнейшем мы будем встречать подобную форму «полуземлянок» у русов вплоть до ХIХ века н. э. Помимо обычных строений жилого и хозяйственного назначения, русы-натуфийцы возводили и более сложные – в частности, нечто похожее на каменные колонны, подпирающие и удерживающие своды пещер над террасами. Как мы видим, истоки архитектуры отнюдь не в «древнеегипетском» и «древнегреческом» храмостроении. Первыми архитекторами планеты Земля были русы-бореалы и русы-индоевропейцы. Об этом научном факте популярная и пропагандистская печать почему-то предпочитает умалчивать.
Большинство погребений русов-натуфийцев содержит красную охру. Так, в Эйнане обнаружена гробница вождя, окруженная каменным валом красного цвета. Останки вождя были покрыты украшениями и красной охрой. У натуфийцев не было четкой системы погребений. Могилы были и индивидуальные, и коллективные. Часто хоронили одни черепа, что в дальнейшем, в частности в Иерихоне (Ярихо) и по всему Ближнему Востоку и особенно в Чатал-Уюке, примет характерно-ритуальные формы. Детей и подростков порой хоронили прямо под полами жилищ. И этот обычай (по всей видимости, перенятый русами-натуфийцами у неандерталоидов – мы помним про погребения неандертальцами своих усопших в земле тех же пещер, где они и жили) еще долго будет передаваться ими из поколения в поколение). Вместе с тем русы-натуфийцы ориентировали костяки покойников строго на юг. Они проделывали какие-то магическо-ритуальные действия с черепами умерших, смысл которых нам сейчас трудно выявить. Но судя по тому, что культ «священных голов» продержался с 12 тыс. до н. э. от натуфийцев, через русов Иерихона, Чейеню-Тепезе, Чатал-Уюка и вплоть до русов-кельтов раннего средневековья, можно судить о величине его значения. Красная охра на костных останках погребенных была выявлена во всех протогородищах.
Русы-натуфийцы были искусными обработчиками камня. И изготовляли они не только орудия труда и оружие. В раскопах найдены предметы художественной ценности. Интересны скульптурные изображения голов европеоидного типа, украшенных характерной для русов крестообразной резьбой. Реалистические изображения газелей, леопардов, быков явно предвещают хорошо нам известный «звериный» стиль русов-скифов и русов-варягов. В Айн Сахри найдена каменная фигурка двух близнецов, слитых воедино. Мы знаем, что близнечная тема характерна для русо-славянской мифологии, уходящей корнями в ранний палеолит. Эта тема одна из наиболее стойких, она на протяжении тысячелетий является одной из отличительных тем мифологии русов.
Русы-натуфийцы бесспорные представители суперэтноса русов, носители раннерусской культуры, языка, традиций. Но они со временем покидают Эйнан, другие стоянки Кармеля и Иудейских гор. В дальнейшем мы встречаем натуфийцев в раннем Иерихоне (Ярихо), где они обитают около тысячелетия и затем покидают его. На этом следы натуфийцев исчезают. По всей видимости, они растворяются в более жизнеспособных родах ближневосточных русов-индоевропейцев. Возможно, какая-то часть натуфийцев уходит в погранично-периферийные области, занятые неандерталоидами, чтобы дать толчок к развитию и появлению со временем ранних семито-хамитских предэтносов, в которых даже на самых начальных этапах весьма ощутимо влияние прарусов-бореалов и праиндоевропейцев, влившихся в эти предэтносы и внесших туда элементы своего языка, культуры и частично генетические признаки.
Таким образом, с одной стороны, мы можем считать русов-натуфийцев первыми деградантами-инволюционерами (в какой-то части этой этноветви), а с другой – этакими «прометеями», которые ценой угасания собственного рода «принесли огонь» Сверхэволюции архантропам, соответственно дав им импульс для развития, а точнее, передав им в результате смешения часть заложенной в них генетически «программы». Принес ли положительные результаты этот импульс, мы узнаем позже.
Необходимое примечание. У многих читателей (как историков-профессионалов, так и любителей) чисто психологически вызывает ощущение полной несовместимости упоминания русов (предков русских) в сочетании с некими совершенно «нерусскими», восточными, турецкими и арабскими названиями сел, городищ типа Зарзи, Шанидар, Натуф, Телль эс-Султан, Тепе Сараб, Хачилар, эль-Букейра, Чатал-Уюк и т. п. В данной ситуации нам следует решительно преодолеть мнимый психологический дискомфорт, совершенно четко уяснив, что нынешние топонимы (в большинстве своем) имеют недавнее происхождение. Они появились вместе с новыми народами, заселившими Ближний Восток в последние три тысячелетия, – народами семито-хамитской языковой группы, прежде всего арабами, и народами, заселившими Малую Азию и частично предгорья Армении всего лишь шестьсот-пятьсот лет назад, – тюрками.
Во времена русов-индоевропейцев названия селений, городов, многих рек, гор, долин, озер и морей были иными – они звучали вполне приемлемо для уха индоевропейца, славянина, русского. Достаточно много топонимов русов сохранилось. И по ним мы можем реконструировать наименования поселений того времени: это Яров, Яруса, Яриха, Москов, Руса, Гора, Сияна, Олешье и т. д. Но в нашем исследовании мы должны строго придерживаться географических наименований и основной терминологии, принятых в научной печати.
В 10 – 7 тысячелетиях до н. э. русы Ближнего Востока в основном совершили переход от присваивающего хозяйствования к производящему. Именно в это время, как нас уверяют исследователи, в области ближневосточного Плодородного полумесяца, охватывающего благодатные земли Анатолии, Загроса, Месопотамии, Палестины, происходит «неолитическая революция»: человек одомашнивает злаки и животных, то есть получает возможность воспроизводить питание в достаточном количестве по месту своего проживания. Человек становится оседлым. И его уже не всегда устраивают временные стоянки, он начинает создавать постоянные поселения, в том числе и те, которые мы можем называть первыми городами.
Нам необходимо добавить к этим общеизвестным положениям несколько замечаний. Первых животных проторусы-кроманьонцы приручили за тысячелетия до так называемой «неолитической революции». И злаковые растения они научились сеять и собирать задолго до нее и задолго до появления своих далеких потомков русов-индоевропейцев – археологам это хорошо известно. Но если первые в силу еще изрядного богатства животного мира могли совмещать охоту с земледелием, то последним поневоле приходилось отдавать предпочтение сельскому хозяйству. Заготовленные запасы биомассы подходили к концу. И человеку, в соответствии с «программой», надо было обучаться самому производить пищу. Ко времени «неолитической революции» численность русов-индоевропейцев на Ближнем Востоке многократно превышала численность их пращуров – предшественников проторусов-кроманьонцев. Охота становилась занятием избранных, племенной верхушки, знати (эта традиция сохраняется у индоевропейцев и по сию пору: «охота – царское дело»). Большинство же русов Ближнего Востока становится земледельцами – к этому вынуждает жизнь и Программа, а не только «плодородные почвы». Сельскохозяйственная революция – это единственный способ выжить, сохранить свой род. Именно с этого времени земледелие становится традиционным и уважаемым занятием русов на многие тысячелетия. Именно в той эпохе истоки непререкаемого уважения русов-индоевропейцев к хлебу, к труду хлебороба. Именно оттуда изречения типа «хлеб всему голова». Тяжелый и постоянный труд на земле спас суперэтнос русов от неминуемого вымирания. Примеров вымирания целых племен и народностей от голода при нежелании позаботиться о будущем и вложить свой труд в землю мы знаем множество и по сию пору. И это закономерно, это заложено в «программу»: неспособные к «сознательному деланию» и преодолению комплексов, доствшихся в наследие от «биологической эволюции», обречены на вымирание, как динозавры. К слову надо сказать, что и в древних, и в нынешней цивилизациях живут не только те, кто активно создавал эти цивилизации (их прямые потомки), но и те, кто попал в эти сознательно и «в поте лица своего» созданные цивилизации как бы случайно, «со стороны», из периферийной «потребляющей» среды. Последние зачастую представляют собой не просто излишний «балласт» цивилизации, но и ее энтропические, разрушительные начала – это подтверждается всем ходом истории человечества. Но одновременно мы помним о «карасях» и «щуках» в «пруду». Внешние Силы лишь дают возможность ускорения с помощью «энзимов». А их «дозировку» определяет свободное в своем выборе человечество: в допустимых количествах они «лекарство» и катализаторы, в превышающих акселерационную дозу – смертельный яд. Свобода воли заложена Высшим Разумом в человечество (точнее, в его ядро, в суперэтнос): его первичный разум уже должен уметь определять, где «лекарство», где яд… не способный на разумные решения, обрекается на вырождение и гибель. Изречение «Кого боги хотят погубить, того лишают разума» – не просто античная «народная» мудрость, но ясное понимание программы, заложенной в нас извне.