Первопричина 2: Возмездие Красного Медведя

Немногим ранее. Позиции советских войск. Генерал Быстрицкий.

Вроде бы хорошие новости, о том что наконец-то прибыло подкрепление, как только вижу это самое подкрепление переходят в разряд плохих и мгновенно портят всё настроение. Вместо двух дивизий до фронта доходит едва ли полк, десять танков, двадцать самоходок и пятнадцать орудий семь из которых требуют серьёзного ремонта. Также прибывает много раненых и целых два особиста, что ещё сильнее портит настроение. Но самым главным

удручающим фактором становится то, что подкрепление… На одного пацана пятнадцать девок, многим из которых в силу возраста не автоматы держать или танком управлять, а куклам косы заплетать. Радуют только артиллеристы, они хотя бы взрослые. А вот экипажи бронетехники, грёбаный цветник. Всего один парень да и тот заряжающий.

Командует всем этим безобразием, под чутким руководством двоих капитанов НКВД молодой майор, который звание своё получил, скорее всего так же как Нестерова. Стоит передо мной, настороженно смотрит на шарящихся по позициям особистов, пакет протягивает. Говорит важная информация. Ещё докладывает что эшелон просто разбомбили. Разбомбили так, что от двух дивизий остался полк. Половина бронетехники и все зенитки потеряны. И это…

— Товарищ комфронт, — тянет пакет майор. — Вскрывайте. Приказано вскрыть как только получите…

Глянув на пацана испепеляющим взглядом, от чего он сглатывает, хватаю пакет, ломаю печать и с первых строк забываю как дышать. Приказ один — держаться. Стоять насмерть. Удар готовится именно сюда и именно сюда фашисты стягивают войска. Подкрепление будет.

Когда будет подкрепление? Как держаться? Чем? За что? Неясно. Обещают поддержку авиации, на этом всё.

— Эх, майор… — пытаясь не подать вида качаю головой. — Тебе лет сколько?

— Девятнадцать!

— Нда…

С кадрами совсем всё плохо. И с техникой и с авиацией, и с личным составом. С продуктами, медикаментами… Особисты ещё эти хреновы. Сопляки, а взгляды… Эти двое как Горчаков в окопы не пойдут. Они будут предателей искать. И чёрт бы с ними, но найдут они их там где никаких предателей нет. Ничего, до первого боя, там за ум возьмутся. Если выживут.

— Распределяй солдат, майор, — киваю ему. — Раненых в госпиталь. Бойцов на позиции. Через десять минут всех командиров сюда. Приступай.

— Слушаюсь!

— Слушается он…

Горчаков с Нестеровой пропали. Бойцы нервничать начинают. А мне что, снова солдат шерстить и лейтенантские звёзды им на погоны лепить? Ну да, право имею, соответствующий приказ ставки присутствует. Но кого? Да что такое? Ни бойцов, ни командиров. Придётся это лопоухое чудо с майорскими звёздами своим замом ставить. А он… Он мальчишка.

— Товарищ комфронт! — подбежав вытягивается майор. — Приказы выполнены. Командиры…

Командиры. Девчонки. Худенькие, чумазые, напуганные. Как с ними в бой идти? Что я им сейчас скажу? Это Горчаков мастер своего дела. Это он мог так всё вывернуть и такого наговорить, что солдаты в штыковую на танки готовы были идти. А я? Я стратег, тактик. В единичных случаях я могу найти подход к каждому, но воодушевлять весь фронт… Без паники. Я на своём примере уже неоднократно доказал, что из любой, даже безвыходной ситуации можно найти выход.

— Товарищи командиры, — обводя девушек взглядом улыбаюсь. — Добро пожаловать. Итак…

Договорить не успеваю, слышится нарастающий гул. Земля дрожит и тут же нас слепит ярким фиолетовым светом. Поднимается ветер.

Поворачиваюсь, придерживая рукой шапку смотрю и вижу… Огромное, разгоняющее облака фиолетовое грибовидное облако.

— Это что за нихрена себе? — спрашиваю. — Майор, ты что-нибудь об этом знаешь?

— Никак нет, товарищ комфронт. Это… Немцы оружие испытывают?

— У себя в тылу? Нет, не похоже. Это какого же оно размера, если отсюда видно? А оно…

Вспомнив карту, с ужасом понимаю что облако в стороне лагеря. Тут же закрадываются нехорошие мысли о Горчакове и группе Нестеровой и тут… Нас чуть ли не сносит фиолетовой волной. Которая проходит через тело и вместе с лёгкой болью вызывает приступ эйфории. Кожа на руках начинает искриться, настроение стремительно поднимается. И не только у меня. Половина девушек так же начинают искриться. Они улыбаются и с восхищением смотрят на облако. Причём те кто искрится отмечают что облако очень красивое. Чертовщина какая-то…

Очень надеюсь, что это наши новое оружие на головы немцев скинули. Потому что иначе…

Сколько так стоим сказать не могу, зрелище мягко сказать завораживает. Поэтому, с трудом оторвав от облака взгляд, пользуясь хорошим настроением, провожу инструктаж. Распределяю по участку артиллерию и бронетехнику. Хватаю майора и тащу в блиндаж. Где усаживаю за стол, присев напротив смотрю на него и тут…

— Товарищ комфронт! — забегает в блиндаж боец. — Товарищ комфронт! Там! Грузовики!

— Какие грузовики?

— Немецкие. Мчатся колонной. Прямо к нам от линии фронта. То есть с той стороны.

Хватаю бинокль, бегу на позиции и встав смотрю. На самом деле грузовики. Немецкие… Вот только едут слишком быстро.

— Майор! К бою! Не нравится мне это. Хотя…

На первой машине… На кабину первого грузовика встаёт человек. Разворачивает белый флаг с красной звездой и машет им.

— Стоп. Пропустить их, — почему-то приказываю.