Перворожденная

Южная Юстина

Дверь после робкого стука отворилась. Низкорослый косматый мужичок замер, увидев на пороге незнакомую девушку. Замешательство длилось пару секунд, а затем он открыл рот, чтобы закричать о проникшей в дом чужачке. Но Мара скользнула внутрь, обвила шею мужичка тонкими руками.

– Как хорошо, что вы открыли мне, добрый господин, – проворковала она. – Я заблудилась в этом ужасном лесу. Думала, пропаду здесь. Спасибо, что избавили меня от верной смерти.

Мужчина так и стоял с распахнутым ртом, не зная, что предпринять. Эта девушка такая юная, такая беспомощная,

такая… Дыхание вдруг перехватило; янтарные глаза незнакомки сияли близко-близко. Такая…

И тогда Мара подтолкнула ногой створку, захлопывая дверь, и прильнула к его губам. Мужичок вздрогнул, как-то сразу обмяк, чуть не сползая на пол.

– Я хочу побеседовать со своим чудесным спасителем. Ты ведь не откажешь мне в разговоре, мой мармеладный? – прошептала Мара ему на ухо.

Тот по-бараньи затряс головой.

– Вот и чудненько.

Через час она покидала хижину с довольной улыбкой на лице. Добравшись до Финеаса и моравского чародея, не продрогших окончательно только благодаря тому, что Иржи гораздо лучше темного мага умел ставить тепловую завесу, суккуба кивнула в ответ на немой вопрос.

– Давайте возвращаться, мальчики. Я знаю, где храм.

– Человек жив? – уточнил Финеас.

– Да не волнуйся ты так, милый. Жив, конечно. Спит сном невинного младенца. – Она вздохнула. – Хотя мне трудно было удержаться. Но кто ж это оценит.

Маг вынул из сумки пергамент мэтра Лидио, кинул его на землю между ними.

– Присядьте, возьмитесь за руки.

Едва руны были прочитаны, Финеас с силой опустил на развернутый свиток ладонь. Несколько мгновений спустя они стояли рядом с лагерем.

Откладывать совет до утра не стали, собрались мгновенно. Даже старый чародей, уже прилегший отдохнуть, встал, присоединяясь ко всей компании.

– И Зафир там?

– Собственной персоной, – подтвердила суккуба.

Все как-то разом притихли. Помял бороду мэтр Лидио, посуровел лицом Идрис, моравец втянул голову в плечи, нахохлился – воробей, что с него взять. Финеас посмотрел на Исилвен. Ну вот они и достигли цели. Хединиты наверняка сейчас будут рапортовать своим предводителям. А как поступит эльфийка, решать лишь ей одной.

– Они не доберутся сюда так быстро, – пробормотал Идрис.

– Кто «они»?

– Отряд Хедина. Хотя бы какой-то из них. Ближайший, наверное, в землях баварцев, но они отправлены сдерживать Хессанора и не смогут все бросить в одночасье. А еще это землетрясение… Зафир пытается разбить темницу хаоситов, если не уже.

– Если бы уже, мы бы это ощутили. По крайней мере, мэтр Иржи, – рассудительно заметил старый чародей. – Все же высвобождение колдунов такого ранга, каким вы меня тут пугали, не может пройти без возмущения в магических потоках. Да и последствия…

– Значит, идем к храму сами, и как можно скорее, – подытожил Финеас.

– Ну вот еще! – вскинулся моравец. – Я на такое не нанимался. Жить здесь, следить, наблюдать – это пожалуйста, но штурмовать храм не пойду. На это есть боевые маги, – он покосился на Финеаса. – И даже не смейте меня осуждать! Я, между прочим, как бы

жениться собираюсь. А хорошая женщина – нынче редкость, сами знаете.

Идрис возвел очи горе.

– Возможно, дождаться подкрепления будет лучше, – неожиданно сказала эльфийка. – Вам незачем вступать в тяжелый бой, если есть вероятность погибнуть. Но для меня это единственный шанс. Я пойду в храм Хаоса. И если Финеас пойдет со мной, я буду ему благодарна. Если же нет, я все равно признательна за то, что он привел меня сюда.

– Исилвен, мы уже давно обо всем договорились. Одна ты там не появишься, – ответил маг.

– А я что, по-вашему, штаны буду просиживать? – возмутился светловолосый викинг. – Другого такого случая может и не представиться!

Мэтр Лидио усмехнулся, в задумчивости огладил бороду.

– Собственно, меня мастер Финеас для того и позвал, чтобы оказать вам помощь. И раз уж я согласился, не вижу причин отступать сейчас.

Грациозно потянувшись, Мара вздернула носик:

– Если Перворожденная считает, что ей это по силам, то и мне по плечу.

– Вот и отлично. Идите! – пробурчал Иржи. – А я тут ваши вещи постерегу.

– Что ж, надеюсь, они будут в сохранности к нашему возвращению, – произнес старый чародей после воцарившейся паузы. – Я, знаете ли, весьма дорожу моей новой курительной трубкой. Мне ее недавно подарил один весьма почтенный мэтр. Кстати, не уединиться ли мне для вдыхания ее целебного дыма? А вам, синьоры и синьорины, я рекомендовал бы хорошенько выспаться. Нам предстоят трудные деньки.

И мэтр Лидио поднялся, выходя из теплого шатра на пронизанный дыханием наступающего декабря воздух.

* * *

Тучи, заволокшие небо и вылившие на землю ледяные потоки дождя и града, были не чернее настроения Зафира. Чародей ходил по башенной келье из угла в угол – пойманный тигр, хлещущий себя хвостом по бокам.

Шли дни, а силы восстанавливались слишком медленно. Пожалуй, только сейчас он вновь ощутил очнувшуюся колдовскую мощь. Хессанор был еще далеко, на него рассчитывать не приходилось. Дарнар и Юргнорд молчали, подавленные неудачей. А Тибор начал поглядывать на Зафира не с презрением, нет, на такое он бы даже в мыслях не осмелился, но с легким сожалением. Мол, и у богов случаются неудачи. Да и погибшие жрецы отнюдь не наполнили сердце верховного ликованием. Он смиренно принял удар судьбы, однако образ могущественных проводников Хаоса пошатнулся. Зафиру все это совсем не нравилось, эдак можно потерять контроль над слишком много о себе возомнившим смертным.

Он уже собирался призвать к себе верховного жреца, чтобы потолковать с ним о беспрекословном повиновении, как тот явился сам.

– Великий, до нас дошли новые вести.

– Говори, – разрешил колдун.

Тибор поежился. Его до сих пор поражала эта способность Заточенных богов и их брата – знать все диалекты, на которых общались их подданные, от человеческих до гномьих. Быть может, боги произносили слова на каком-то своем тайном языке, а могучее чародейство превращало их в речь, понятную любому слушающему?