Первые чувства
Шрифт:
Так они и сидели целых полчаса. Мир вокруг будто бы остановился. Казалось, что кроме них нет никого больше во всём свете. Время от времени то Владимир Николаевич для ободрения, то осмелевшая рядом с ним Лена начинали делиться впечатлениями о сегодняшнем дне, а потом и просто общими воспоминаниями, сблизившими их, попеременно выкрикивая: «А помнишь? А помните?»
Через тридцать минут, когда лифт неожиданно поехал, и в нём загорелся свет, Старостина обнаружила себя слишком близко прижатой к учителю и резко подскочила на ноги, переместившись в противоположный угол. Физрук спокойно поднялся. Бросил испачканную ветровку в коробку с книгами и, взяв тяжёлый груз
Лена и Владимир Николаевич медленно шли к дому, не разговаривая друг с другом, будто просто наслаждались тишиной. А дома их уже ждал Пётр Иванович, готовивший к встрече с помощниками стол с угощениями, ещё не зная, что большая часть ребят разбежалась. Всего лишь каких-то три минуты пешком. И больше никаких лифтов, потому что квартира родителей Лены располагалась на втором этаже. У самого подъезда Свердлов поставил коробку на землю и неожиданно спросил:
– Лен, хороший сегодня день был, да?
– Самый лучший, Владимир Николаевич, – девушка лучезарно улыбнулась учителю. На секунду ему показалось, что уже севшее солнце вновь захотело включить свои лампочки.
Всё ещё только начиналось…
Не верю, или Cпортсмены не пьют
– Итак, коллеги. Вчера произошло крайне неприятное событие, обсуждать которое мне очень горестно и больно, но другого выхода нет. – Директор школы укоризненно посмотрел в сторону провинившейся парочки. – Завхоз Елена Петровна обнаружила в нетрезвом виде в стенах нашей школы учеников Старостину Лену и Семёнова Мишу.
«Как пафосно! Ещё бы сказал, что застали на месте преступления», – мысленно съязвила Лена.
– Вдобавок ко всему наша подвыпившая парочка испортила стену фасада здания, на которой эти остроумные товарищи умудрились написать краской из баллончика…
– Спартак–чемпион, – ехидно, но с явно заметной всем окружающим грустинкой в голосе, прервал директора учитель физкультуры Свердлов Владимир Николаевич. – Что, Старостина, с баскетбола на футбол потянуло? И это лучшая спортсменка школы! Моя любимая ученица!
Он грозно посмотрел на Лену, которая быстро отвела от него взгляд и склонила голову так, что длинная чёлка скрыла глаза окончательно. Учитель физкультуры обречённо вздохнул. Все, что угодно мог представить… Задумался, и перед глазами начали всплывать греющие душу воспоминания: как они выигрывали соревнования, как вместе тренировались, как он мечтал, что она когда-нибудь станет лучшей баскетболисткой страны.
«А теперь чего? Пьяная Старостина в обнимку с таким же нетрезвым Семёновым – сладкая парочка «Твикс». Да ещё и хватило ума изуродовать стену школы. Хорошо хоть написали «Спартак–чемпион», а не «завуч – дура». Пьяные же были, не контролировали себя. И при этом никто из них, согласно показаниям провинившихся, совершенно не помнит, когда и где напились», – беспорядочные мысли не оставляли физрука вот уже вторые сутки.
Свердлов вспомнил вчерашний вечер, а именно то, что так задело его: Лена вытирает со лба Миши краску и глупо улыбается, совершенно не замечая, что за спиной её одноклассника стоят грозная завуч Дроздова Людмила Фёдоровна и он – учитель физкультуры. Их вызвала Елена Петровна, обнаружив нашкодивших школьников. Как назло, помимо Свердлова в тот день дольше всех задержалась и «Терминатор», так за глаза школьники да и учителя называли завуча. Так, глядишь, всё бы обошлось и не дошло до этого фарса: разбора
Ну, а дальше… скандал и сегодняшний разбор полётов. Расследование зашло в тупик.
«Эх, Свердлов, о чём ты вообще думаешь? Нужно решать, как Старостину выручать. Ладно, если выговор просто влепят. Могут же и из школы выгнать. Уж Дроздова постарается».
Лена всё так же боялась посмотреть на кого-либо после слов осуждения, прозвучавших в её адрес от Владимира Николаевича. Она совсем ничего не помнила из вчерашнего дня. Не понимала, о чём говорят учителя, что обсуждают. Так и хотелось сказать: «Вы что, с дуба рухнули? Как я могла напиться?»
Меньше всего ожидала такой реакции на произошедшие события от самого близкого человека в школе. Даже подумать не могла, что Владимир Николаевич сможет когда-либо усомниться в её словах. Он не верил! Конечно, ведь Свердлов как раз всё помнил в отличие от неё. Сомнений в том, что Лена совершила такой вопиющий проступок на территории школы, не было ни у кого из присутствующих – слишком бесспорными оказались улики. Да и не проходящая с самого утра головная боль каждую секунду напоминала Старостиной о том, что вчера её организм явно потравили чем-то выше по градусам, чем кефирчик.
Рядом с Леной сидел такой же поникший Семёнов. Девушка повернулась к нему и не смогла сдержать смешок.
«Не, ну надо же было с Мишкой напиться. Они точно нас разыгрывают. Быть такого не может».
– Вы посмотрите на неё! Она ещё и смеётся! Старостина, стыд совсем потеряла? Радуйся, что дедушку пока твоего не пригласили. Я бы посмотрела на твоё веселье в его присутствии! – возмутилась Дроздова.
– А чего вы на неё наезжаете, Людмила Фёдоровна? Придумали вы всё. Не было ничего. Мы с Ленкой не помним, – попытался заступиться за товарища по несчастью Миша.
– Семёнов, ты за речью-то своей следи. Думай, с кем разговариваешь. Думай, говорю! – одернул мальчишку директор.
– Не было ничего? Как-то это странно звучит, интимно, что ли, – еле сдерживая смех от собственной шутки, прошептал классный руководитель Лены – Игорь Иванович Стеклов, учитель истории, Свердлову на ухо и тут же получил от того подзатыльник.
– Игорь, не неси чушь. Лучше давай думать, как Ленку спасать. Ситуация безвыходная пока. Не представляю, чем ребятам помочь. Я ведь сам их видел. Сам, понимаешь?! Не, ну не могла Старостина напиться по собственной воле. Нужно расследование провести. Опросить всех ещё раз, – не медля, приступил к разработке стратегии Владимир Николаевич, пока остальные преподаватели еле слышно «бекали» и «мекали», изображая из себя робких овечек, готовых согласиться с любым мнением Дроздовой.