Первые люди
Шрифт:
Первый вскрытый слой - красноватые илистые породы, оставленные разливами сотни тысяч лет назад. Под ними лежит серый слой. Пыльца в мергеле над остатками животных показывает, какими были растительность и климат в то время
Кропотливая задача высвобождения из земли давно погребенных в ней предметов
Когда предварительная расчистка с помощью кирки и лопаты завершилась и в последних дециметрах древней почвы стали обнаруживаться скрытые в ней следы пребывания тут человека прямоходящего, для археологов начался самый сложный и ответственный этап работы. На макете видно, как ловко разрыхляют они твердый грунт вокруг костей и орудий и аккуратно очищают их тонкими кисточками. Разрыхленный грунт сметают метлами в кучки, ссыпают совками в тачки
Еще до того как горизонт был полностью открыт, археологи столкнулись с рядом загадок. Справа видны две большие кости и бивень, неизвестно почему расположенные в одну линию. Еще правее и ниже - новая загадка: почти целый слоновий череп. Остальные найденные в Амброне и Торральбе черепа были разбиты так, чтобы можно было вынуть и съесть мозг. Почему этот череп был пощажен и лишился только крышки, остается интригующей тайной.
Археологи осторожно удаляют грунт, скрывающий остатки пиршества человека прямоходящего. Они по-прежнему руководствуются сеткой из трехметровых квадратов, размеченных костылями, которые опускались по мере удаления грунта
Вновь открывшиеся взгляду следы охоты человека прямоходящего
Если не считать метлы и топографической рейки, полностью раскопанный участок холма, воссозданный в макете, выглядит почти так же, как он выглядел, когда древние охотники покинули его более 300 тысяч лет назад. Справа расположены в одну линию бивень и кости левых ног слона. В центре - целая нижняя челюсть, фрагменты передней ноги, несколько ребер и позвонков. Скопление мелких камней слева предлагает очередную загадку. По их характеру антропологи заключили, что камни эти попали сюда из другого места, но что их не принесла вода. Их принес с собой человек прямоходящий, только для чего они использовались, пока неясно, и Хоуэлл отказывается строить догадки об их возможном назначении. Быть может, это остатки очагов, поскольку раздробленные и переломанные кости первобытных быков, лошадей, слонов и оленей вокруг них указывают, что тут охотники, по-видимому, готовили и ели добытое мясо. По всему участку разбросаны каменные орудия и многочисленные осколки, оставшиеся после их изготовления.
Среди этих данных о разделке туш и пиршестве не хватает только прямых указаний на самого человека прямоходящего. Раскопки Хоуэлла в Амброне обнаружили множество свидетельств того, что некогда здесь останавливался человек прямоходящий - например, каменные орудия и следы огня, которым до него никто не пользовался, - но там не найдено пока ни одной человеческой кости или зуба.
Полностью расчищенное место стоянки безмолвно свидетельствует об охотничьей сноровке прямоходящего. для полноты картины не хватает только пятен крови и жира, а также обрезков мяса, оставшихся после разделки добычи и пиршества
Глава четвертая. Дар речи
Когда человек научился говорить? С чего он начал? Как звучали его первые слова? Исследователи ищут ответ на такие вопросы уже не одну тысячу лет. По сообщению греческого историка Геродота еще в древнем Египте фараон Псамметих приказал взрастить двух младенцев так, чтобы они не слышали человеческого голоса и не имели никакого понятия о египетском языке. Он рассчитывал, что дети в конце концов заговорят на языке своих древнейших предков, который, по его твердому убеждению, должен был таиться в их памяти. И действительно, со временем они стали повторять что-то вроде "бекос" - слово, которое на языке фригийцев, древнего народа, обитавшего в Малой Азии, означало "хлеб". Итак, торжествующе объявил Псамметих, первым языком всех людей несомненно был фригийский.
Много веков спустя шотландский король Иаков IV проделал такой же эксперимент и объявил, что его подопытные дети изъяснялись на вполне сносном древнееврейском языке. Несомненно, такой результат должен был обрадовать ученых богословов, ибо они всегда утверждали, что Адам и Ева пользовались именно этим языком. Зато на исходе XVII века некий шведский патриот пришел к иному выводу: он возвестил миру, что в раю господь говорил по-шведски, Адам - по-датски, а змий пользовался французским языком.
Мало-помалу возникло множество теорий происхождения устной речи. Французский философ XVIII века Жан Жак Руссо предположил, что в один прекрасный день люди, до той поры лишь невнятно мычавшие, собрались
Электронный звукоспектрограф, записывая на барабане громкость и высоту звуков, делает устную речь зримой и доступной для анализа. Исходя из подобных графических изображений человеческой речи и звуков, которые издают другие приматы, а также сравнивая голосовые аппараты древних и современных людей, лингвисты строят гипотезы о том, как могла звучать речь человека прямоходящего
Ученые до сих пор не знают точно, как возник язык, но благодаря Дарвину и идее эволюции человека, позволившей по-иному подойти к разрешению этой проблемы, они довольно полно представляют себе, каким образом человек заговорил. И у них есть веские основания полагать, что первым существом, у которого важнейшим средством общения стала устная речь, был человек прямоходящий. Изучение различных животных, и в первую очередь низших и человекообразных обезьян, как в лаборатории, так и в естественных условиях позволило понять основу, на которой возник язык, и показало, что в болтливом человеке гораздо больше от обезьяны, чем может показаться. Для начала мы должны подробнее рассмотреть эту основу, поскольку, разобравшись в том, как происходило общение до появления слов, мы легче поймем, почему и каким образом развилась устная речь, а также полнее оценим огромные перемены, которые она с собой принесла.
У низших животных и насекомых существуют очень любопытные способы общения. Пчелы, например, исполняют на сотах что-то похожее на танец, передавая таким способом точные сведения о том, в каком направлении и на каком расстоянии находится источник корма, а также что это за корм. Собаки и волки кроме лая, воя и рычания используют для общения еще и запахи, а также систему зрительных сигналов, которая включает не только мимику и телодвижения, но и положение хвоста.
Сложность системы общения соответствует сложности структуры сообществ, и, если не считать людей, наиболее сложна она у других высших приматов. Однако для общения они полагаются на голос гораздо меньше, чем можно было бы ожидать, и большую роль у них наряду со звуками играют различные сочетания жестов, мимики и поз. По-видимому, этот язык телодвижений способен передавать много различных оттенков смысла и звуки нередко используются лишь для того, чтобы привлечь внимание к другим сигналам. Однако в ряде случаев общение бывает возможно только при помощи звуков. Например, отыскав спелые плоды, обезьяна издает радостный крик, на который сбегается все стадо, или же, заметив опасность, она визжит, и все остальные кидаются наутек.
Эта бессловесная система общения отвечает всем нуждам обезьян как животных, живущих сообществами. Она дает им возможность поддерживать непрерывную связь друг с другом и - что даже еще важнее - с ее помощью каждый член сообщества может выразить собственные чувства и с одного взгляда понять намерения своих сородичей, а это позволяет избегать конфликтов. Многие сигналы связаны с системой доминирования и подчинения. Они способствуют укреплению иерархии внутри стада и обеспечивают такое положение, при котором каждая обезьяна знает свое место. Так, самец-павиан, стоящий на низшей ступени иерархической лестницы, отступает от агрессивно настроенного доминирующего самца и подставляет ему зад в знак покорности и умиротворения (разумеется, кроме тех случаев, когда он намерен вступить в драку за право первенства). Разнообразные звуковые и зрительные сигналы помогают членам стада не потеряться, когда они разбредаются в поисках корма или перебираются на новое место. Другие сигналы связаны с брачным поведением или способствуют укреплению связи между матерью и детенышем. Самка шимпанзе успокаивает своего испуганного малыша, слегка прикасаясь пальцами к его пальцам. "Этот язык жестов у шимпанзе настолько сложен и тонок, - утверждает антрополог Бернард Кэмпбелл, - что по-своему он развит не меньше нашего".