Первые впечатления

Деверо Джуд

Глава 4

Иден пила чай и время от времени задумчиво поглядывала на потолок. Там, в гостевой комнате на втором этаже, находился сейчас мистер Макбрайд. И ей чертовски хотелось узнать, что именно замышляет этот человек.

Она сразу поняла, что ее сосед не так прост, как желает казаться, и в который уже раз подивилась, почему это все мужики считают женщин безмозглыми дурами и пребывают в полной уверенности, что если ты женщина, то обмануть тебя проще простого. И даже если вынудить мужчину признать, что женщина обладает-таки интеллектом, он все равно будет стараться во всем доказать свое превосходство.

Вздохнув, Иден решила еще раз рассмотреть ситуацию. Итак, она в Арунделе всего два дня, но

вокруг нее уже вьются двое мужчин. И каких! Оба симпатичные, подходящего возраста и к тому же холостые! «Давненько у меня не было такого выбора, – сказала себе Иден. – Так в чем же причина моей популярности? Наиболее вероятны два ответа. Либо я так же сексуальна и желанна, как Мэрилин Монро… либо им обоим от меня что-то нужно».

Иден взяла из вазочки печенье – она только что испекла его своими руками. Когда двадцать с лишним лет назад она покинула Арундел, домик-прачечная находился в полном запустении, но миссис Фаррингтон частенько заговаривала о том, что нужно бы привести его в порядок. Она собиралась сдавать его за небольшую плату, если бы человек, который там поселится, согласился ухаживать за садом. Миссис Фаррингтон всегда умела считать деньги, и Иден трудно было представить, чтобы она, отремонтировав прачечную и превратив ее во вполне приличной коттедж, оставила бы его на общей с домом линии электричества, что неминуемо означало бы общий счет. Ну уж нет, такого миссис Фаррингтон не допустила бы никогда! Иден буквально слышала ее высокий голос, говоривший: «Они будут жечь электричество днем и ночью, а я должна платить за это? Никогда!» Но Брэддон рассказал ей милую историю про заботливого соседа, который выбил пробки и пошел их чинить.

Кстати, о Брэддоне Гренвилле. Иден сегодня с самого утра пыталась выписаться из больницы и все время спрашивала, когда же ее отпустят, раз врач убедился, что все в порядке. Но и врачи, и сестры отвечали ей уклончиво и не торопились расстаться с пациенткой. Иден была уверена, что здесь не обошлось без инструкций от мистера Гренвилла.

Когда в два часа дня Иден наконец отпустили, у дверей больницы ее дожидался насмешливо улыбающийся помощник шерифа Клинт. Иден пришлось сесть в полицейскую машину, чтобы вернуться в свой дом.

Оказавшись в доме, она смогла наконец-то хорошенько осмотреться. Двадцать с лишним лет назад просторный холл был загроможден мебелью и завален бумагами, словно обитель какого-нибудь безумного графомана. Разобранные Иден бумаги разместились в коробках на полках шкафов, но мебель осталась и кое-где громоздилась в два и три этажа. Сейчас здесь стояли два диванчика, высокий секретер, два маленьких столика и несколько стульев. Только теперь Иден смогла оценить, насколько просторным было помещение.

– Чудесно, – прошептала она, и на глаза ее навернулись слезы. Она мысленно вновь и вновь говорила спасибо миссис Фаррингтон, которая отремонтировала дом и завещала его ей, Иден. Деревянные панели закрывали стены на половину высоты, по периметру потолка шла прекрасно отреставрированная роскошная лепнина. – Какая красота, – шептала Иден, медленно поворачиваясь и разглядывая свой новый старый дом.

Ей не терпелось увидеть остальные комнаты, но она знала, что Брэд может заявиться в любую минуту, а потому надо было заняться делами. Достав мобильник, она позвонила в электрическую компанию. Дождавшись ответа оператора, заявила, что хочет разделить счета поместья и коттеджа, который сдан в аренду мистеру Макбрайду.

– Но у вас раздельные счета, – сообщила девушка – сотрудник компании. – Мистер Макбрайд получает счета с момента подписания договора об аренде.

– Значит, наши дома не находятся на одной линии?

– Конечно, нет, мэм.

Поблагодарив, Иден отложила мобильник и медленно опустилась на один из диванчиков в холле. Она разглядывала роскошную лепнину на потолке и размышляла. Мистер Гренвилл сказал, что миссис Фаррингтон отделывала и ремонтировала дом специально для нее, Иден. Наверное,

так оно и есть, но Иден прекрасно помнила, как миссис Фаррингтон любила свой дом. «Она хотела, чтобы я сохраняла его и дальше», – решила Иден.

Она прошла в гостиную и долго любовалась роскошным камином, однако мысли все время возвращались к тем странным событиям, которые сопровождали ее появление в Арунделе. Что тут, черт возьми, происходит? Неужели в глазах Брэда она действительно глупая женщина, привыкшая жить в сумасшедшем большом городе и едва не рехнувшаяся от страха, когда обнаружила в доме человека?

– Хотела бы я посмотреть, как он повел бы себя на моем месте. Интересно, что бы он сделал? – сердито пробормотала Иден, отворачиваясь от камина. Резкое движение отозвалось болью во всем теле, и она вздохнула. Понадобится несколько дней, чтобы мышцы перестали ныть.

Похоже, полицейские получили подтверждение, что этот Макбрайд «одной с ними крови», то есть тоже полицейский, хоть и бывший, и это полностью оправдало его в глазах окружающих, решивших, что этот невинный человек просто использовал свою электрическую пилу с самыми добрыми – хоть и неизвестными – намерениями. А увидев, что ненароком нанес урон соседке, отправился чинить пробки. Хотел позаботиться о беспомощной женщине. Вот только он никак не мог пережечь те проклятые пробки в ее доме!

Пытаясь успокоиться и навести порядок в мыслях, Иден отправилась на кухню. Когда-то она сама освободила это место от множества бумаг, покрывавших все поверхности. Но для этого ей пришлось ни много ни мало прочесть все документы. И лишь после прочтения каждая бумажка отправлялась на свое место в один из шкафов. Оглядевшись, Иден обнаружила исчезновение дорогого веджвудского сервиза. Должно быть, сын миссис Фаррингтон продал его.

Потом Иден вспомнила о продуктах, которые она вчера купила. Они так и остались в машине. Кое-что пришлось выкинуть, но большая часть продуктов не успела испортиться. Прихрамывая и морщась от боли в мышцах, Иден принесла их в дом. Открыла большой двухкамерный холодильник и с удивлением увидела, что тот вовсе не пуст. Видимо, Брэд приказал своей экономке позаботиться и о продуктах тоже. Обнаружив среди припасов кусок мяса, Иден взялась за приготовление супа.

Руки ее были заняты, но в голове по-прежнему крутились мысли о вчерашней ночи. Приходилось признать, что на нее действительно нашло затмение или помрачение рассудка. Так думают все, и, похоже, это правда. И доктор, и этот противный помощник шерифа Клинт повторяли с важным видом какую-то чушь о «гиперреакции организма». Единственным человеком, принявшим сторону Иден, оказалась пожилая сиделка. Дождавшись, когда врач покинет палату, она погладила Иден по руке и сказала:

– Вы поступили совершенно правильно. О чем он, интересно, думал, пробираясь ночью в чужой дом? Нечего ему было там делать, и то, что он бывший коп, его не оправдывает. Еще неизвестно, каковы были его истинные намерения. Вот что я вам скажу, милочка: если бы все женщины вели себя так же смело, как вы, в нашем морге не было бы так тесно.

Поддержка этой здравомыслящей женщины позволила Иден вернуть пошатнувшуюся было уверенность в своей правоте.

Поставив суп на плиту, Иден поднялась на второй этаж и обошла спальни. Строго говоря, в доме имелось всего две спальни и две ванные комнаты, но помещения эти были очень просторными. Окна одной из спален выходили на три стороны, и, стоя посреди комнаты и любуясь видом, Иден вдруг набрела на очень интересную мысль. Если этот Макбрайд так плох, как говорят, то, наверное, она должна что-нибудь для него сделать. Во искупление своих грехов, так сказать. А если переселить его сюда, в гостевую спальню, то тогда она сможет быть не только его нянькой, но и его надсмотрщиком. «Сплю я чутко, – размышляла Иден, – и если ему вздумается опять обыскивать дом, я наверняка услышу. Вот тогда-то и выяснится, что к чему. А то надо же такое придумать – пробки он чинил, видите ли!»