«Первый». Том 3
Шрифт:
— Это да. Я в генералы не рвусь, мне бы в лейтенанты не попасть. Подскажи хоть кого-нибудь. Информация нужна. Не о правилах или кланах. Криминал чтобы был, и всё такое.
— Тебе бы только завербовать кого. Ладно. Слышал я, что в Столице уже давно один игрок выбрал себе редкую в игре профессию. То есть, в игре такой просто нет. Не лекарь, не воин, не артист. Он частный детектив. Ищет в городе и в окрестностях то, что пропало, или кто пропал.
— Там же пропасть нельзя. Всегда можно выйти из игры.
— Верно, но не все хотят выходить. Дети особенно. Их прокаченные игроки могут приводить в выходные дни в игру, в столицу. Только в сопровождении.
— Помощь нужна. Нам самим в игру нельзя, как я его в игре искать буду?
— Твои проблемы, я таким не занимаюсь. Так, в голову пришло.
— Слушай, а ты не можешь кого из своих послать к этому…. Как там его зовут?
— Шерлок, но не Холмс, а как-то по-другому. Послать кого из молодых я могу, но тебе что это даст?
— Скрины, пусть с него их сделает, в движении. Голос, глаза, обороты речи, тембр, жесты характерные. Скажи своим, что для архива клана, вам ведь в самом деле там в Столице может такой понадобиться. А мы по этим материалам его в розыск. В архивах, в сетях все фото сверим, с камер наблюдения. Это у нас сейчас хорошо отработано. Если где засветился, то быстро вычислим.
— И что будете делать?
— Ты о чем? Ничего такого. Проследим, соберем данные, проверим всех родных и близких, имущество, кредиты, платежи, связи, переписку. В общем всё. Если замазан — это одно дело, а если чистый, то наймем на работу во благо.
— Жаль бедолагу. Зашел парень поиграть, а влипнет на всю жизнь.
— У всех у нас долг есть перед родиной. И потом, чем плохо? Деньги заплатим хоть и небольшие, да и поможем ему, если проблемы будут. Быть своим для ФСБ не так и плохо. В реале мне от него ничего не нужно, а в игре в Столице этой он и так шляется, подонков ищет.
— Не хотелось бы, но Михалыч приказал помочь. Номер телефона оставь, я тебе перезвоню, как будет что сообщить.
— Спасибо, выручил. За мной должок будет. В Питере я не последний человек. Знакомых много.
— Ладно, не последний. Иди в тир, там сейчас свободно, а у меня дела.
Дома капитан усердно хвалил пересоленный борщ и лучился радостью, чем жутко разозлил супругу, которая еще не простила ему Вивальди и фоток их семейной пары, которые сделала какая-то малолетка и выложила в сеть. Рядом с одухотворенным лицом жены, спящий, клюющий носом супруг выглядел на контрасте особенно смешно. Сын Туська, не будь дураком, нашел все это в сети и шантажировал отца, на предмет денег на кино, несмотря на двойку по русскому. Заговор был составлен, но почти сразу же разоблачен. Игореша все записал на смартфон, он играл в папу на работе, в сыщика, шпиона и полицейского одновременно. Мать у него все это отобрала и проверила, чем занимался младший.
— Буря мглою кроет небо, папу мама кроет матом, — Туська, доделывая русский, создал шедевр, за который тут же получил заслуженную премию
Досталось всем в соответствии с весом. Младший лишился сладкого, Туська — похода в кино и сладкого, чего лишился папа — детям не сказали. В результате настроение было у всех — одно слово. Отстой. К ночи
– -----------
Столичный воздух был сегодня удивительно свеж, почти жаркий день плавно перешел в прохладный вечер. Шерлок не спеша подошел к перекрестку и заглянул за угол. Объект наблюдения, как и ожидалось, никуда не делся и целеустремленно шел по мостовой, не глядя по сторонам и не оглядываясь.
— Это он зря, — подумал Шерлок, свернул направо и продолжил преследование. Обычное для него задание сейчас стало важным и для него самого. Позавчера, во вторник, он нашел нового заказчика, точнее это его нашла заказчица. Дама средних лет, с ником Вера Верная, указала на объект и просила проследить, куда тот ходит вечерами. Дополнительной информации Вера не предоставила, но у опытного уже частного детектива сомнений не возникло.
Жена проверяет мужа на предмет измены. Такие заказчицы почти никогда не раскрывали подлинной сути своих подозрений и семейных отношений, но по манере поведения, по глазам и по глупым нереальным рассказам, которые те придумывали для обоснования слежки, даже совсем неопытный человек догадался бы об истинном положении вещей. Неопытным Шерлок был, но было это уже давно.
После того, как объект миновал «Весёлый закоулок» — дешёвый дом терпимости (Странное название, никогда не понимал, кто и кого или что в этом доме терпит) и свернул в узкий проход между домами, стало ясно, что он идёт к Тёте Соне. Детектив поджал губы, и в глазах его появилось нечто жёсткое и яростное. К самой Тёте Соне и её девочкам претензий не было. Ничего незаконного они не делали.
А вот их клиентов Шерлок ненавидел люто. Всё дело было в том, что Тётя Соня нашла для себя редкий и очень прибыльный бизнес. Она в реале находила дам с пониженной социальной ответственностью, которые уже давно вышли в тираж по причине преклонных лет, но были не против возобновить прежнюю деятельность. Для дам под шестьдесят сделать это было не просто, даже невозможно, но это в реале.
В игре «Терра» Тетя Соня нашла для них применение. У своей знакомой по прежним делам она узнала, что существует возможность для воспитателей детских домов и детских психологов входить в игру и регистрироваться с внешностью совершенно детской. Сделано это было для того, чтобы врач или воспитатель мог поговорить с проблемным ребёнком на равных, как сверстник, и таким образом разобраться в сложной ситуации или поставить правильный диагноз.
Для такой регистрации нужны были соответствующие документы, но администрация игры их тщательно не проверяла. Тетя Соня воспользовалась этим и организовала очень специфический публичный дом. Когда Шерлок в одном из своих расследований вышел на нее, то она привела убойные с ее точки зрения аргументы.
— Пусть уж эти отморозки развлекаются здесь, у меня под надзором, чем творят свои мерзости в других местах, а тем более в реале. Вреда они никому не приносят, а прибыль хорошая.
Шерлок подозревал, что основным в этих доводах аргументом для Тети Сони было именно это последнее. Прибыль! Все попытки закрыть этот притон провалились, ведь по закону все было в порядке. Все стороны процесса были людьми совершеннолетними и знали, что делают, но, тем не менее, Шерлок всё это люто ненавидел, испытывал омерзение и постоянно искал способ ликвидировать это гнусное заведение.