«Первый». Том 8. Часть 6
Шрифт:
— Да не бледней так, это он шутит. Просто после смерти Андрея шутки у нас стали мрачноватые. Пример плохой, а главное — может стать заразительным. Так что колись сам.
— Стал бы я важную встречу у всех на глазах проводить. Дисциплину там у меня в самом сердце Империи Тьмы поддерживать всё труднее. Народ сидит за стенами и работает с утра до ночи, а вокруг всё тревожнее. Странных событий у нас там произошло столько, что на толстенную книгу хватит. Люди нервными стали, то пьянки, то драки… Баб мало. Приходится придумывать всякое. Но да. Спускался и беседовал. Обычный
— Так это ты изворачиваешься? Допустим, но совпадение с советом?
— Мне там часто вопрос задавали, почему мол, наш командующий на этот совет не приглашён…
— Скользкий и хитрый, за что и ценят тебя, но имей ввиду. Ты либо наш, либо.
— Это всё же в прошлом. Мир меняется. Я хоть и ваш, но уже не шестёрка и не скромный посредник. Скорее союзник.
— Ну, ну. Желание подняться и продвинуться я приветствую, честолюбие — это нормально и даже необходимо. Но не зарывайся. Если эта твоя войнушка закончится разгромом, то ты упадёшь куда ниже, чем был до этого. Это событие может и само по себе случиться, но могут и помочь. Желающие всегда найдутся.
— Да, согласен. Таких найти не сложно. Я сам с полсотни знаю. Но стараюсь контролировать процесс. Пока получается. Но предлагаю вернуться к нашим делам. После совета кланов наверху засуетились, не ожидали такого. Я, кстати — тоже. До меня конкретика пока не дошла, но вы-то точно знаете. Что там надумали?
— Пока всё в пределах ожиданий. Вниз идут вопросы, вверх — отчёты. Я держу руку на пульсе. Разных версий выдвинуто столько, что разбираться на пару лет хватит. Мы тут ещё пару сотен готовим. А в правительстве эксперты спорят с аналитиками, демократы с коммунистами, консерваторы с прогрессистами… СМИ подключили уже мы и вариантов, и версий стало на порядок больше. Пусть разбираются. Лет пять.
— И, что важно, поскольку входить в игру никому с допуском нельзя, то никто из них ничего толком не знает. И не только из них.
— А когда было иначе? Да и кто вообще может хоть что-нибудь понять в искине?
— А вы оба уверены, что никого из основателей в живых нет?
— Более чем. Нет и не будет. Но с чего это ты такие вопросы задаёшь?
— Одни очень скромные похороны произвели очень сильное впечатление. Если ответки не будет, то кое-кто может сделать неоднозначные выводы. А насчёт основателя я бы посоветовал, чтобы он был, но не нашёлся. Он как бы и где-то есть. Народ в него верит. На него надеется. Ждёт. Последнее слово ключевое.
— В смысле долго, долго ждёт? А не глупо, если этот процесс контролировать. Подарим плебсу надежду. Это и дёшево, и сердито. Надо будет подумать. Но ты всё же забурел, Бой.
— Не мудрено. За меня народ проголосовал. Пусть даже в компании с Алой и Михалычем. Но ведь почти сто миллионов.
— Это ты загнул.
— Нет, если считать реакцию в сетях. Даже с полсотни миллионов китайцев в комментариях нас троих поддержали. Чего я уж точно не ожидал.
— А вот тут поподробнее. С какого …
— Мы же интеллигентные люди.
— Это с каких пор? Но не уводи разговор! Чем ты зацепил Михалыча? Это же камень. Алмаз! Да и знает он тебя. Ты же у покойного Андрея в замке дневал и ночевал. А разведка для Михалыча — главное. Если судить по его книге о современных войнах.
— Его не зацепишь, но есть люди, которым он доверяет.
— Продай контакт.
— Шутите, господа хорошие? Клякса лет через десять будет центром мира. А то и раньше. А я здесь уже в пятёрку вхожу. И всё сам. Всё на контактах. Дух захватывает.
— Его ведь и испустить можно без проблем.
— Есть шансы, но вам двоим я нужен даже больше, чем кому-либо ещё. Вы меня как облупленного …, да и архивная папочка на меня должно быть толщиной с хороший роман. Я свой. Знакомый. Прозрачный. Со мной можно говорить и договориться. Уж точно проще, чем с Алой. Тем более с Михалычем. Этот с вами вообще вряд ли за один стол сядет. Прямолинейный, кровь за идею готов пролить. Да и проливал не раз. Наград целый иконостас. Все заслуженные, что редкость.
— Завязывай. Если ты его переживёшь, в чём сейчас я лично очень сомневаюсь, то поручу тебе речь на его похоронах.
— О!!! Это конкретный план? А как же его дружок с Литейного?
— Ага. Заинтересовался? Тоже ветераны достали?
— Нет. Ничего подобного я даже и не думал, но осадить слегка не помешало бы. А то скоро и шагу без спроса не ступить будет.
— И вот он — наш Бой. Возродился, как только вспомнил о своём счёте в банке. Его, кстати, можно и пополнить.
— Счета в Нью-Йорке я закрыл. Все! Перевёл в Лондон. Спокойнее.
— Это да. Британцы уловили тему и, наконец, хлынули в игру. Деньги к нам потекли потоком. Почти все берут абонемент люкс и сразу на три года. Многие в игру почти сразу вводят чуть ли не все накопления. Ведущие банки Лондона уже кряхтят. Некоторые из них уже и прикупить можно. Знать бы заранее и подготовиться. Получить сведенья вовремя. Это я намекаю прозрачно. Но главное в том, что мы буквально сегодня об участке под самый крупный в мире центр погружения не так далеко от центра Лондона договорились и сразу его оформили. За сутки!!!
— Быть не может. В Великобритании? Не было такого никогда. Это как же быстро меняется мир!
— Не ожидал? Мы — тоже. А вот искин сам, без каких-либо наших заявок, всё нужное оборудование для этого центра уже выдал. Всё готово и на верхнем складе в ящиках. Сто процентов, твою …
— Так вы оба признаёте, что он всех игроков читает и обо всём может заранее узнать?
— Да. Даже Кремль на эту тему для себя ситуацию прояснил. Напрягли всех и теперь уверены, что это сила, с которой никто не знает, что делать. Точнее какой один из сотен предлагаемых вариантов и планов действий выбрать. А спектр широкий. От полной передачи ему всего и вся, до атомной бомбы над Кляксой.