Первый чекпоинт
Шрифт:
— Я поговорю с твоим другом, — Чон кивнул, поворачиваясь к Яну. — Готов говорить?
— Лично меня пытать будешь? — хмыкнул Ян, всё ещё пытаясь оттянуть время, ожидая неизвестно чего. — Не боишься руки испачкать?
— О, не переживай за меня, — Чон кивнул одному из сопровождающих и тот принёс ему фартук из плотного непрозрачного полиэтилена.
— Как в дешёвом слэшере, — хрюкнул Ян. Тревога нарастала и вместе с ней дурацкая привычка вспоминать всякую хрень и тупо шутить.
— Ты знаешь, мне очень жаль, что под рукой нет спеца, который
Когда инструмент полоснул по коже в районе ключицы, Ян старался не думать о обжигающей острой боли, всё-таки, походу, Чон не особо разбирался в искусстве пыток, больше выёживался. Ян зашипел и зажмурился. Нужно было подумать о чём-то другом, о стейке, например, или о горячей воде в душевой «Приюта». Хорошо, если Чон не в курсе о засовывании булавок под ногти или чём-то вроде этого. Мелкие и неглубокие порезы он уж вытерпит.
Следующего пореза не последовало, и он открыл глаза. Покосился на ключицу, нет, порез не видно, слишком уж высоко. Чон Бин отошёл к одному из своих сопровождающих — охранник держал в руках аккуратный чёрный чемоданчик, и вытащил оттуда малюсенький пузырёк с прозрачно жидкостью.
— Это чё? — хрипло спросил Ян, всем видом показывая, что проделки со скальпелем ни разу не похожи на адские пытки.
— Терпение, мой друг, — улыбнулся Чон. — Я вовсе не собираюсь действовать грязно и кроваво. Зачем? Можно было бы морить вас голодом, избивать, обливать ледяной водой и бить током, только это вас измотает и пользы мне не принесёт. К тому же выглядит отвратительно.
— Бла-бла-бла, — сердце забилось быстрее. — Так что это?
— Очень интересный синтетический галлюциноген, — Чон откупорил пузырёк, который был едва виден в его пальцах. — Можно вводить в кровь напрямую, но капля в повреждённую кожу вызовет некоторые интересные эффекты.
Как Чон капает жидкостью из пузырька в рану тоже было не разглядеть, но как только это произошло, от пореза по всему телу начал разливаться дикий жар, будто Яна засунули в микроволновку и так оставили. Когда обживающее нечто добралось до головы, её пронзила резкая, звенящая боль и Ян глухо застонал. Собственный голос глушился шумом в ушах, а боль острым гвоздём вбивалась в мозг. Суставы тоже ломило и скручивало, уже хотелось заорать, но Чон что-то крутанул в руке, и Ян мутным взглядом выловил нечто, похожее на фонарик.
Яркая вспышка фонарика ударила по глазам, и он отрывисто вобрал ртом воздух. Вспышка превратилась в нечто вязкое и белое. Нет, не то, о чём можно было подумать. Скорее, это что-то напоминало сгущёнку, а сквозь неё проглядывались очертания просторной светлой комнаты с высоким потолком.
Он сидел на широкой кушетке, похожей на ту, что он видел в больничке Росса. От левой руки тянулись провода к монитору давления и сердцебиения, только агрегат был какой-то навороченный. На стене проекция электронных часов: 22:50. В целом, если не обращать внимания на то, что в палате или лаборатории прохладно, то в целом всё хорошо.
Через минуту в помещение вошёл человек в белом костюме, похоже на химзащиту и маске, закрывающей рот и нос. Кто это такой, Яну в голову не приходило, он его не узнал, но почему-то желания врезать по черепушке и сбежать не возникло. Он осознал, что вообще не представляет, что находится за дверью комнаты, ни за одной из них. Бежать в таком случае некуда.
— Как самочувствие? — голос, раздавшийся из-под маски, показался очень знакомым.
— Не знаю, — ответил он и, в общем-то, не соврал. — Ничего не болит. Но ничего не помню. А я где?
— Скоро привыкнешь, твоё тело ещё не адаптировалось, я даже не уверен, всё ли в порядке с координацией и кратковременной памятью. Но ты уже сам садишься — это хорошо, — ответил незнакомец.
— А ты кто? — Ян повертел головой, нет, это помещение он точно уже видел много раз, и парня этого, и даже, кажется, вспомнил, что находится за одной из дверей.
— Хм, — незнакомец посмотрел на одно из окон монитора. — Вижу, часть памяти к тебе возвращается очень быстро, нужно ещё поработать, иначе ы не сможешь нормально существовать.
— Ты не ответил, — он вздохнул. Да, за одной из дверей была тёмная комната с жёсткой кроватью, где он спал. Только как долго это продолжается, понять не мог.
— Это неважно. Скоро станет легче, работа сознания и организма придут в норму, я заблокирую всё ненужное, но ты должен полноценно взаимодействовать с миром, запоминать и развиваться, мне не хотелось бы оставлять тебя там, — незнакомец кивнул на одну из дверей, или возвращать в первичное состояние. Это слишком затратно.
— Понятно, — Ян кивнул, хотя, по сути ничего не было понятно. — А кто я такой?
— Жаль, что этот дебильный вопрос я не могу заблокировать в твоём сознании без последствий, — незнакомец покачал головой. — Ты — это ты. Пока что ты живёшь здесь. Я помогаю тебе адаптироваться, и постараюсь всё это тоже спрятать как можно глубже.
Лицо незнакомца поплыло, и вся комната снова превратилась в густой белый туман, а затем почернела.
Ян услышал, как громко и резко вдохнул, разлепляя глаза. По лицу катился противный солёный пот, футболка тоже вымокла, сердце тяжело ухало в груди. Перед ним стоял явно озадаченный Чон.
— Что ты видел? — удивлённо спросил он.
— Какой-то бред, — выдохнул Ян. — Ты… Сам сказал… Галлюцинации, — говорить было очень тяжело, а к сбитому дыханию прибавился озноб. Ноги еле держали, и он сполз по стене.
— Обычно, это вещество вызывает из подсознания фобии, страхи, самые яркие негативные моменты и заставляет человека мучиться, — Чон почесал подбородок. — Но у тебя ничего это нет. Только…
Бин подошёл ближе и присел напротив.
— Что? — Ян поднял на него взгляд.