Первый и последний. Немецкие истребители на западном фронте 1941-1945
Шрифт:
В этих налетах, обладавших столь разрушительной силой, теперь принимали участие и американцы. 6 марта 1944 года свой первый крупномасштабный налег на Берлин под прикрытием истребителей предприняли 672 "Летающие крепости", сбросившие на город 1600 тонн бомб. Оборона рейха была в состоянии предоставить только 200 легких и тяжелых истребителей, причем наши потери были в два раза выше, чем у американцев.
Обсуждая ночные налеты англичан вместе с их страшными последствиями, Геринг признался мне: "Немецкий народ воспринимает эти налеты как наказание Господне". Так оно и было. Даже более того, казалось, что большие пожары в городах сплачивали людей, пробуждая в них одно общее желание — со всей силой духа встретить ужасающее уничтожение. Только этим можно объяснить невероятные достижения того времени в плане предотвращения ущерба, восстановительные меры, а также успехи военной промышленности: 1944 год стал годом, когда выпуск авиационной продукции достиг своего
Объединенные воздушные англо-американские наступательные действия постоянно росли по величине и интенсивности. Разрушительные ночные бомбовые удары по площадям дополнялись дневными прицельными налетами против уязвимых мест в нашей военной индустрии.
Английским и американским правительствами было решено довести до конца план, который они разрабатывали сообща. Они подготовились к его выполнению, а потом начали его осуществлять с огромным размахом сил и энергии. Теперь план все более претворялся в жизнь. Немецкие налеты возмездия ничего не могли изменить. В течение января и февраля было сброшено на Лондон не более 275 тонн бомб, а в целом на Англию за тот же период времени было сброшено 1700 тонн бомб. Это составляло как раз 1/ 27груза бомб, сброшенных англичанами на Германию.
Единственное, что можно было сделать с целью отражения разрушительных атак с воздуха, — это сконцентрировать все наши силы на обороне рейха. Могли ли мы рассчитывать, что после гамбургской катастрофы это наконец осуществится? Способны ли были Гитлер и Геринг в самый последний момент принять решение перейти целиком и полностью к воздушной обороне? Мы надеялись, что они смогут. Шпеер передал штаб истребительной авиации под управление Сауру, ответственному лицу по вооружению, промышленность разработала новую программу. Главный упор делался на производстве истребителей. Все прочие отрасли военной промышленности отодвигались в сторону. Это была реалистичная программа, учитывавшая настоящее положение вещей. Шпеер четко осознавал, что наступил последний момент для усиления воздушной обороны, в первую и главную очередь истребительной авиации, путем централизации и мобилизации всех сил для того, чтобы тем самым создать предпосылку для беспрерывной жизнедеятельности всех отраслей военной промышленности. Эта чрезвычайная программа строительства истребительной авиации была прочитана Герингу в апреле 1944 года в Оберзальцберге. Производство бомбардировщиков сокращалось, а производство многих других видов самолетов вообще должно было остановиться. Нужно было строить ночной и дневной истребители как единую унифицированную модель, которая также должна была удовлетворять требованиям других подразделений люфтваффе. Планируемые количества целиком соответствовали тому, чтобы конкурировать с англо-американским авиационным уровнем производства. Я присутствовал на том памятном совещании. У меня было впечатление, что Геринг, по приказу Гитлера, предвзято воспринимал доклад Саура. Казалось, что он невнимательно его слушал и при этом немедленно выдвигал множество определенных возражений. Радикальное сокращение программы производства бомбардировщиков, в особенности "Не-177" и "Ju-88" с учетом их последующего расширения, рассматривалось им как невозможное, он напрочь отвергал это. Наоборот, он потребовал увеличить производство бомбардировщиков и гарантировать минимальный уровень производства — 400 усовершенствованных "Не-177* и 500 бомбардировщиков "юнкерс" в месяц. "Тяжелый бомбардировщик остается стержнем программы вооружений в воздухе" — таким было его последнее, разбивавшее все наши доводы решение. Конечно, это было возможно только в том случае, если производство истребителей сильно сокращалось.
Я самым энергичным образом возражал против любого переделывания новой истребительной программы. Меня не столько волновали более высокие или более низкие цифры производства истребителей, сколько в принципе сама воссоздаваемая мощь истребительной авиации. Трудно было понять, чего добивалось высшее командование, если оно не было готово к тому, чтобы предоставить приоритетное развитие истребительной авиации и мобилизовать для этого все людские и материальные ресурсы. Истребительная программа Шпеера была изменена в соответствии с указаниями Геринга, а восемь дней спустя она вступила в силу в своем выхолощенном виде. Но даже в такой момент воздушной войны немецкое высшее командование считало бомбардировщики гораздо важнее истребителей, поэтому производство первых все время росло. Безусловно, они не были в состоянии предотвратить налеты на наши заводы синтетического бензина, которые начались немного погодя, а ведь это могли бы сделать усиленные части истребительной авиации. В конце концов, даже стало не хватать горючего для пробных полетов бомбардировщиков, когда они сходили с конвейера после сборки, так что они уничтожались прямо там, где их строили. Так бомбардировщик был вычеркнут из немецкого плана по вооружению англо-американскими воздушными
Шпеер предупреждал меня не считать эти решения за окончательные и пообещал сделать все, что было в его силах, ради того, чтобы повысить производство истребителей. В нем я нашел человека, полностью разделявшего со мной сложность ситуации. Более того, он имел мужество прямо смотреть на вещи в том случае, если "наверху" отказывались так поступать.
А сейчас необходимо было найти способ перекинуть мост через отрезок времени, пока не возрастет выпуск истребителей. Немедленное усиление обороноспособности рейха было делом, не терпящим отлагательств. В декабре 1943 года истребитель "Р-51" "мустанг" начал поступать в 8-ю американскую ВА. Его технические параметры нам были уже известны. С начала 1944 года его стали использовать все чаще и чаще, пока, наконец, сопровождение американских бомбардировщиков не стало его основной задачей, причем в первое время "тандерболты" обеспечивали дополнительное истребительное прикрытие, а чуть позже действовали в основном как истребители-бомбардировщики.
Немецкая тяжелая истребительная авиация, которая до этого времени достигла неплохих результатов в воздушных сражениях с многомоторными бомбардировщиками, теперь страдала от невозможно высоких потерь, вызванных американскими истребителями прикрытия. Легкие истребители, которые следовали вместе с тяжелыми, очень скоро принимали воздушный бои с численно превосходившим их противником, который полностью связывал их силы, при этом тяжелые истребители оставались предоставленными сами себе. Поэтому нами стала применяться тактика боевых соединений. Тяжелые или тяжело вооруженные истребители встречались в указанном районе с многочисленными группами легких истребителей, а потом все вместе нападали.
Боевое соединение обычно состояло из одного атакующего полка и двух полков сопровождения. Первый должен был атаковать неприятельские бомбардировщики, тогда как последние обеспечивали им прикрытие от неприятельских истребителей, которые зачастую превосходили нас численно. Такие боевые соединения были крайне необходимой, вынужденной мерой. Они были далеко не идеальным вариантом, но в то же время соответствовали требованию максимальной концентрации сил, о чем я всегда говорил. Однако скоро выявились и другие недостатки. Боевые соединения становились громоздкими, поэтому требовали гораздо больше времени для того, чтобы собраться, а также набрать нужную высоту для ведения боя, в отличие от простых частей истребителей. Но что было хуже всего, так это то, что такой тактикой нарушался основополагающий принцип боевых действий истребителя: все время и везде проводить активные наступательные действия. Согласно приказам боевые соединения не должны были нападать на американские истребители сопровождения, таким образом упускалась инициатива, что позволяло неприятелю сделать решительный шаг по направлению от обороны к активному нападению, что и являлось их обязанностью.
Последствия были опустошительными, потому что преимуществом обладает только атакующий истребитель. Наши потери неизбежно росли. Вынужденные обороняться, наши авиачасти забывали, как надо вести воздушный бой, что, в свою очередь, вынуждало их совершать виражи и пикирование. Естественно, при этом в самом соединении терялась какая-либо взаимосвязь и наши истребители сбивались по отдельности неприятелем, который, не забывайте, намного превосходил нас числом.
Несомненно, что такой катастрофический ход развития событий начался с приказа атаковать только бомбардировщики, а состояние, в котором пребывала сейчас немецкая истребительная авиация, по сути, являлось лишь звеном в цепи пагубных ошибок. То, что великое сражение между истребителями враждующих сторон зa превосходство в небе над Германией так никогда и не произошло, объясняется исключительно этим фактом.
В апреле 1944 гола в одном из моих докладов я говорил: "Соотношение сил, с которым мы сегодня имеем дело, равно примерно 1:7. Летные характеристики у американских самолетов чрезвычайно высоки. За последние четыре месяца потери среди дневных истребителей составили более 1000 самолетов, среди погибших наши лучшие офицеры, и эти утраты невосполнимы. Во время каждого неприятельского налета мы теряем приблизительно 50 истребителей. Дела зашли настолько далеко, что существует реальная опасность исчезновения нашего рода войск".
Тяжелые истребители могли добиваться вполне удовлетворительных результатов только в том случае, если им удавалось встретить крупное соединение бомбардировщиков без истребительного прикрытия, которое но какой-нибудь причине в тот момент отсутствовало.
Отдельные успехи никак не могли изменить того обстоятельства, что в связи с усилением американского воздушного присутствия, в конце концов, стало просто невозможным посылать тяжелые истребители на боевые задания, поэтому летом 1944 года две оставшиеся группы были переведены на одномоторные истребители. Тяжелые самолеты, обладавшие громадными возможностями применительно к новым боевым условиям и более мощным вооружением, утратили свое оперативно-тактическое значение из-за американского истребительного сопровождения.