Первый король Шаннары
Шрифт:
«Иди ко мне. Иди ко мне».
И Ярл Шаннара шел в бой, подняв Меч — волшебный талисман, созданный специально для этого поединка. Меч, магией которого он не умел пользоваться. А пока он шел, на гладкой поверхности клинка вспыхивали брызги света и, пробежав по всей его длине, исчезали в теле Ярла. И каждый раз, когда свет проникал в него, король вздрагивал, ощущая биение энергии. По всему его телу прошла теплая волна, разливаясь от груди к конечностям. Он чувствовал, как тепло возвращается назад в Меч, унося частичку его существа, соединяя человека и клинок в единое целое. Все произошло так быстро, что Ярл не успел ничего сделать, чтобы остановить это. Он с удивлением взглянул на Меч, ставший теперь его продолжением, потом на стоящую перед ним темную фигуру, оглянулся вокруг и заметил, что туман и тени начали потихоньку рассеиваться.
Повинуясь неведомой силе, король глубоко погрузился в себя. Ему показалось, что он уменьшается, а окружающий мир растет. Так продолжалось до тех пор, пока Ярл Шаннара не ощутил себя крошечной живой точкой в бесконечной череде других жизней. Он увидел себя таким, каков он есть на самом деле, почти ничтожным, чуть больше пылинки. Ветер пронес его по всему миру, вечному миру, который был и будет, и перед ним открылся бескрайний пестрый ковер, простиравшийся гораздо дальше, чем то, что он знал или мог когда-либо узнать. Тогда король осознал наконец, кто он такой. Понял, каково его место в общей картине мира.
Потом ему показалось, будто мир, над которым он летел, слой за слоем начал сбрасывать с себя покровы лжи и иллюзий, и все казавшееся ему таким светлым и совершенным обернулось темным и порочным. Ужасы и предательства всех времен и народов вспыхнули перед ним крохотными точками откровения. Ярл Шаннара сжался от боли и страха за каждое обиженное живое существо, но пути назад не было. Перед ним открылась вся правда вещей, правда, которую нес с собой Меч. Король содрогнулся перед ее величием, глубиной и горечью. Его охватили ужас и стыд, когда, лишившись иллюзий, он принужден был увидеть мир и его обитателей такими, какими они были на самом деле.
Внезапно король почувствовал, что мужество и решимость покидают его. Но видения растаяли, все потемнело, и в тот же миг он снова очутился в тумане. Как вкопанный стоял он перед огромной тенью Чародея-Владыки с сияющим белым светом Мечом Шаннары.
«Помоги мне», — беззвучно воззвал король неизвестно к кому, ведь он был совсем один.
Свет снова наполнил его, а мгла и туман отступили. Он вновь погрузился в себя, и на сей раз оказался один на один с правдой о себе и своей жизни. И правда открывалась перед ним — образ за образом, страница за страницей в огромной книге свершений и событий. Но это были не те образы, которые ему хотелось бы видеть, а те, которые он предпочитал забыть, похоронив в прошлом. Здесь не было ничего, чем он мог бы гордиться, ничего, что ему хотелось бы пережить вновь. Ложь, полуправда и лукавство вставали перед ним, словно привидения. Перед ним был истинный Ярл Шаннара — порочное несовершенное создание, слабое и ненадежное, бесчувственное и исполненное гордыни. Он увидел все самое дурное, что совершил в жизни. Увидел, как разочаровывал других, не считался с их нуждами, бросал их в горе. Он столько раз не делал того, что должен был делать! Так часто бывал несправедлив!
Ярл оглянулся вокруг, пытаясь остановить поток образов. Если бы он мог освободиться от магии Меча, то непременно бежал бы от них прочь. Он не мог выдержать столкновения с этой правдой, такой давящей и безжалостной, сводившей его с ума. Ярл сам не знал, что делает. Возможно, он кричал от отчаяния. В это мгновение он осознал страшную силу правды и понял, почему Бреман так боялся за него. Ему, Ярлу, недоставало сил, не хватало мужества, чтобы вынести это. Друид ошибся, когда пришел к нему. Меч Шаннары ему не по плечу, и старик напрасно доверил его Ярлу.
И все же король не отступил, даже когда открывшаяся ему истина касалась Тэя Трефенвида и Преи Старл, всей глубины их дружбы. Он заставил себя взглянуть правде в глаза, принять ее и освободиться от той ревности, которую она вызывала в нем. Сделав это, король почувствовал себя сильнее. Он вдруг понял, что это оружие действительно способно помочь в бою против Чародея-Владыки, существа, целиком сотканного из лжи. Какую цену взыщет магия с Броны, после того как заставит его признаться, что он состоит всего лишь из людских страхов, что он не больше чем мираж, готовый растаять в лучах света? В нем не осталось ничего человеческого: ни плоти, ни крови, ни чувства, ни разума. Может быть, правда и в самом деле гибельна для него?
Видения исчезли, свет погас. Ярл Шаннара увидел, как мгла рассеялась и перед ним снова возник темный силуэт Чародея-Владыки. Сколько времени король отсутствовал, унесенный прочь магическими откровениями? Как долго он стоит здесь? Теперь закутанная в плащ фигура сама двигалась к нему, неумолимо сокращая пространство между ними. Голос Чародея превратился в шипение, исполненное ненависти. Волны ненависти одна за другой ударяли короля эльфов, подтачивая его решимость, ослабляя физическую силу, высасывая мужество из его сердца.
— Иди ко мне. Иди ко мне.
Ярл Шаннара почувствовал себя жалким ничтожеством перед лицом надвигавшегося на него монстра. Мощь Чародея-Владыки была такой огромной и страшной, что ни один человек не мог устоять перед ней, ни одна магия не могла превзойти ее. Голос настойчиво шептал:
— Опусти меч. Иди ко мне. Ты — ничто. Иди ко мне.
Но король эльфов уже видел себя в свете истины, видел все самое плохое, что в нем есть, и даже страшное отчаяние, которое охватывало с каждым шагом приближающегося Чародея-Владыки, не могло заставить его отступить. Правда больше не пугала Ярла Шаннару. Подняв перед собой Меч, серебряной нитью блеснувший во мраке, он воскликнул:
— Шаннара! Шаннара!
Меч опустился вниз, пробив покров лжи, защищавший Брону, и рассеивая его чары, проник внутрь темной оболочки. Чародей-Владыка дрогнул, отчаянно стараясь сдержать удар. Но свет Меча, пульсировавший на острие, осветил мрак, укрытый плащом, и на Брону обрушились картины его собственной жизни. Чародей-Владыка сделал шаг назад, потом еще шаг. Ярл Шаннара уверенно и неудержимо наступал, пробиваясь сквозь стену злобы и ненависти, исходивших от противника. Их поединок должен стать последним. Сегодня Чародей-Владыка умрет.
Рукава плаща взметнулись в его сторону, и костлявая рука скелета протянулась к нему.
— Не тебе судить меня! Ты бросил ее умирать! Ты обрек ее на гибель! Ты убил ее!
Слова заставили короля вздрогнуть. Он вдруг увидел Прею Старл, беспомощно распростертую на земле, раненную, истекающую кровью. Стоявший рядом Слуга Черепа протягивал к ней когтистую лапу. «Она гибнет из-за меня, — с ужасом подумал Ярл. — Я предал ее».
Голос Чародея-Владыки продолжал давить на его сознание.
— А твой друг, король эльфов. Там, в Великой Чу, он отдал свою жизнь за тебя! И ты дал ему умереть!