Первый поход
Шрифт:
Ри смолк на полуслове. Подумал.
— Я поищу, — хмуро бросил капитан и ушел по своим капитанским делам.
До обеда на мэнсон прибывали посланники командующих, которые отчитывались о составе всех семи корпусов Трех армий Чосона. Они также приносили свои доклады на бумаге. Но Ли Чжонму требовал, чтобы посланники зачитывали числа вслух и по нескольку раз. А когда те уходили — что-то спешно царапал на обратной стороне докладов. Гванук не удержался, гусем вытянул шею и увидел совсем странные, непривычные значки: простенькие, почти детские кружочки, с палочками, хвостиками… Совершенно
Юный О понял, что, конечно же, глаза генерала его не подводили. Ли Чжонму неплохо видел мелкие закорючки, которые сам увязывал в странные нити. Он не узнавал ни одного иероглифа великой империи Мин, однако, знал совсем неведомые знаки.
— 16800, — грустно сказал он своему слуге, когда вышел последний докладчик. — Понимаешь, О. Мне дали для воевания девятнадцать тысяч, а из оных у меня тысячи нет вообще. Больше тысячи — крестьяне без учения и оружия. А прочие… ты видел, О. Защиты в доспехах нет. Опытности? Даже не знаю. Мне нед… семь дней надо лагерь и сбор. Всё понять. Всё проценить. Не чувствую меру сил нас.
Сидя на постели, старый генерал запустил руки в волосы и сидел несколько вдохов, уставившись в пол.
— Может, и хорошо, что нет на Цусиме всего флота вокоу. Такой армией…
Посмотрел на присмиревшего Гванука и вдруг с улыбкой зажмурил на миг левый глаз.
— Ничего, О! Вступим в бой — а там рассмотрение возникнет!
Он решительно встал, огладил волосы и вышел на палубу.
— Ри Чинъён! Приказ: ставить парус, мочить весла! На Цусиму!
— Да, генерал! — радостно закричал с носа капитан. — Шевелись, черепахи! На Цусиму идем!
— И трубите по трубам, чтобы все видели движение!
Капитан широкими шагами подошел к Ли Чжонму и указал на матроса, который с обезьяньей ловкостью взбирался на матчу. На самом верху вынул из-за пазухи большой красный лоскут и привязал его. Тряпицу перечеркивали три жирные белые вертикальные полосы.
— Вот, сиятельный, первый знак! — довольно пробасил Ри Хинъён. — Все увидят, что мы тронулись, услышат трубы и заодно увидят этот флаг. Так они поймут быстрее, что он значит…
Ли Чжонму кивал, улыбаясь.
— Я поначалу хотел просто красную тряпицу повесить, — доверительно пояснил Ри. — Но потом решил, что на фоне моря или неба лучше видно контрастное изображение. И вот полосы.
— Ты — молодец, Ри! Можно пустить веревку от кормы к верхушке. Снизу цепляешь флаг или много их, тянешь веревку — и они вверх!
— Много флагов… — задумался капитан. — Значит, можно сложные команды передавать.
— Видно мне — твой доклад будет интересен, — старый генерал хлопнул Чинъёна по плечу.
А потом был разговор с секретарем Ким Нгуеном. Тот охотно, с улыбочкой зачитал свои данные по числу воинов великой армии Чосона… А затем генерал выдал совсем другие числа — те, что послали ему другие командиры. И даже не глядя в свои странные записи! Всех до последнего воина назвал. Скольких нет, сколько больных, сколько — безоружных крестьян. В каком корпусе двухсот человек не хватало, в каком — трехсот. Самая ужасная ситуация оказалась в отряде Пак Сила из Левой армии: из заявленных двух тысяч он имел всего 1240 вооруженных людей. А лучше всего, у столичного выскочки Хван Сана — 980 из 1000.
— Случается, Нгуен, вы оплатили содержание более двух тысяч воинов, чьих нет? — вздел бровь главнокомандующий.
— Но часть же крестьяне, — попытался оправдаться округлый слуга. — Их же тоже надо содержать.
— Зачем армии содержать крестьян? — прикрикнул вдруг Ли Чжонму. — Зачем пустые траты? Лучше бы выкупили лишние стрелы… порох!
— Сиятельный, нам подавали такие числа, мы выделяем средства на них.
— Кто подавал? Мои командиры?
— Нет.
— А кто?
— Сиятельный… — Ким Нгуен извивался, как уж в сетях. — Ну, зачем вы задаете такие вопросы? Вы же знаете — в Палате Войск… — секретарь генерала делал странные движения глазами. — Всё утверждено самим Левым Министром Рю Чонхёном при благорасположении короля… и короля…
— А командиры, значит, спешно сгребали повсюду земледеятелей, чтобы подбить… баланс?
— Я всего лишь ваш слуга, а не командующий, — начал вилять Нгуен.
— Значит, ты их обвиняешь?
— Что вы!!!
— Запомни, Ким Нгуен! В моей армии деньги идут на воинов! Это путь победы! Уяснено?
Толстячок испуганно кивал.
— И я выясню, кто поразовал. Ты ли с прочими казначеями… Или командиры поделили… Или, — И Ли Чжонму сунул палец под потолок покоев. — Если от вашей доходности армии не хватит для победы — до всех доберусь! — и старый генерал так грохнул кулаком, что вздрогнули все.
— Вопрос! — вдруг сам себя остановил Ли Чжонму. — А на вооружение крестьян были средства?
Ким Нгуен совершенно втянул голову в плечи.
— Где они? — заревел старый генерал. — Растащили?
— Нет! — пискнул Нгуен. — Не успели потратить. Они здесь.
— Показывай!
Секретарь отвел своего господина в дальнюю часть покоев и достал несколько хитро запирающихся сундучков. Открыл один.
— У вас бумажные деньги?! — Ли Чжонму внезапно забыл весь свой гнев.
— Конечно, — дернул плечом Ким Нгуен. — Как во всем Чосоне. Минские монеты в поход брать недозволено.
— Сколько здесь?
Толстячок назвал сумму. Генерал Ли скосил взгляд на Гванука, чтобы хоть понять: много это или мало. Но, видимо, решил, что уточнит потом.
— Если пропадут — засуну зад тебя в Чонтонг и выстрелю.
Часто кивая, Нгуен попятился и убежал прочь из покоев. Ему вдруг сильно расхотелось находиться подле главнокомандующего.
Больше приемов в тот день не было. А на следующий день флот Чосона достиг Цусимы.
Глава 5
Черная полоса огромного острова появилась на востоке едва только занялся рассвет и рассосалась ночная чернота. Цусима вытянулась длинной полосой с севера на юг, а почти посередине в береговой линии уже был виден пролом. О Гванук знал, что это залив Асо. Огромный, как пасть гигантской акулы. И, как пасть акулы, он был весь усеян «клыками» — скалистыми мысами.
— Лодку! — уже уверенно скомандовал генерал Ли.
— Сиятельный! — возмутился Ри Чинъён. — Ты не пойдешь в бой на моем мэнсоне?