Первый тайм
Шрифт:
– Но ты ведь еще зайдешь?
– Конечно, завтра зайду, - пообещал он и чуть не добавил "за документами", но вовремя прикусил язык.
Дорога к станции, знакомая до последнего камешка. Если бы ему сказали, что через пять лет он уйдет из лицея, Саша ни за что бы не поверил. Он вспомнил, как удивился решению Игоря уехать в Кадараш - зачем, здесь же все так знакомо, так близко? А теперь вот сам уезжаешь - в никуда, на пустое место. Ну, не совсем пустое, кое-чего Марина добилась: старое здание школы в райцентре под лицей вроде дают, еще бы штат не сократили! И приборы нужны хотя бы по минимуму; ну, тут тебе помогут, Игорь пришлет... Мысли соскочили к новому делу, и очнулся Саша только на платформе, глядя с ее высоты на далекие корпуса лицея, утопающие в зелени парка. Прекрасный дом, построенный теми, кто был до тебя.
Потому что так надо, подумал Саша, потому что ты должен сделать свое. Новое вино не вливают в старые меха: так, кажется? Он хмыкнул: древняя мудрость долго ждала своего часа. Саша не сомневался, что найдутся те, кто захочет остаться в родительском доме, теплом и уютном. Что ж, пускай они его берегут.
Вот только мне это уже не интересно.
Состав подошел, как всегда, точно по расписанию. В ранний час пассажиров было немного, и Саша с удовольствием устроился возле окна. "Когда еще доведется прокатиться на магнитке?" - мелькнула мысль. На все, что раньше так нравилось, теперь он смотрел словно сквозь дымку - как в подарочной книге с картинками, прикрытыми папиросной бумагой. Послезавтра он поедет в последний раз по тому же маршруту, а выйдет на пересадочном терминале в Можайске. Дальше - Москва, площадь трех вокзалов, поезд до Свердловска и рейсовый автобус до райцентра, где Марина замыслила совершено удивительное, невероятное дело, участие в котором Сашу теперь привлекало больше, чем комфортная жизнь в устроенном и знакомом мире.
Горбовский бы его понял.
***
На похороны Игорь все-таки успел.
Двадцать четыре часа сумасшедшей гонки - с того момента, как он узнал о смерти Громова. Секретарша Игоря оборвала провода, выстраивая маршрут из Мельбурна до Дубны, но все же справилась. Совещание по пилотному проекту австралийской станции пришлось перенести. Рибери, председатель международной комиссии по термоядерной энергетике, узнав причину, глубоко вздохнул и сказал, что готов лететь тем же рейсом - если остались билеты.
Билеты остались.
Долгий полет - хороший повод поразмыслить о собственной жизни, если сон не идет. "Прав ли я был, когда уехал?" - спрашивал себя Игорь, глядя на бескрайний океан под крылом. У меня своя группа, хорошие контракты на поддержку реакторов по всему миру, конкурс ко мне сто человек на место... А что бы сказал Громов на твой успех? Жаль, что так редко с ним говорил, а теперь уже поздно. Кольнуло: раньше, в первые годы, он спрашивал, как там "динамическое удержание плазмы", а потом перестал - из деликатности. Да и верно ли, что моя группа - лучшая? Взять хотя бы конкурс на строительство Новосибирской термоядерной. Ты ведь его проиграл вчистую, так? Вчерашние дипломники из Содружества обошли твою команду, не особенно напрягаясь, будто шутя. Игорь потом поговорил с ними - оказалось, ребята вообще считали новосибирский контур вчерашним днем, у них было полно своих идей - да, бредовых по большей части, но, во всяком случае, оригинальных. Энтузиазм их был так заразителен, что Игорь, распалившись, выложил им свою давнюю идею о динамической стабилизации плазмы, которую все откладывал на потом - текучка заедала, и это бюрократическое занудство: даже если самый паршивый осциллограф ломался, сам ты его чинить не мог, иначе профсоюз накатает телегу начальству; и постоянные отчеты по грантам, смысла в которых ноль, и панельные обсуждения... В тот вечер после конференции они просидели, черкая формулы по салфеткам, до самого утра; ребята кажется, прониклись идеей - удивительно, подумал тогда Игорь, никакого снобизма и тщеславия, несмотря на молодость; был ли я в их годы таким?
– тут же набросали план, как проверить идею. Нужны были вычислительные мощности, и Игорь пообещал доступ к "Лобачевскому" - новейшему квантовому суперкомпьютеру Китайской Академии Наук. Да, с радостью вспомнил Игорь, это их впечатлило! Все-таки кое-что и мы можем...
– Не знаю, что теперь будет, - с тревогой сказала Марина после выступления на конференции в память о Громове. К вечеру актовый зал опустел: почти все уже разъехались. Игорь задержался повидаться с друзьями. - Так все неожиданно... Борис Аркадьевич всегда помогал нам, он считал, что Содружество должно идти в регионы...
– Она вздохнула. - Не уверена, что теперь Ученый Совет поддержит проект. Ну, а ты как? Слышала, Ребери видит тебя преемником? Это правда?
– Ну, он выше меня, ему видней, - отшутился Игорь.
– А что за проблема в Совете?
– Как обычно. - Марина развела руками.
– Нехватка ресурсов. Да и Кадараш оттягивает много молодежи. Мы их здесь учим, а потом... - она спохватилась, - не прими на свой счет.
– Да ничего, - хмыкнул Игорь и добавил после минутного раздумья.
– А знаешь, я, пожалуй, замолвлю за тебя словечко.
– В Совете? - удивилась Марина.
– Ну, а где же еще? - Он глянул на часы.
– У тебя есть время?
Марина внимательно посмотрел на него.
– Ты серьезно?
– Серьезней некуда. Слушай, у меня два часа до самолета.
– Подведя ее за локоток к креслу, Игорь сделал приглашающий жест и плюхнулся в соседнее. Поерзал в нем, устраиваясь поудобнее.
– Дай мне пять минут, надо подумать...
– Но как именно...
– Т-с-с-с, - Игорь приложил палец к губам, - пять минут.
Казалось, он задремал. Марина ждала.
– Фонд Громова, - пробормотал, наконец, Игорь и пожевал губами, словно пробуя название на вкус.
– Да, пожалуй, есть шансы...
С неожиданной энергией он вскочил с кресла.
– Есть контакты родственников?
– Чьих?- не сразу поняла Марина.
– Громова, чьих же еще?
– буркнул Игорь, и, не дожидаясь ответа, распорядился.
– Короче, свяжи меня с ними.
– А если они не хотят?
– начала было Марина, но Игорь уже говорил с кем-то по телефону, сыпля финансовыми терминами.
Она растерялась - как-то все слишком быстро, непривычно. Как там Игорь сказал - Фонд Громова? Марина задумалась, привыкая к этой идее. Вроде разумно. Но то, что здесь примешивались деньги, ее настораживало. С другой стороны, Игорь так уверен в себе, и его это не смущает.
Игорь, закончив разговор, улыбнулся ей, показав большой палец, и тут же набрал новый номер. Слов было не разобрать, до Марины доносилась лишь деловая интонация разговора. Доверяешь ли ты Игорю, промелькнул вопрос, и она тут же устыдилась - разумеется, как же иначе?
Марина мысленно вздохнула: давай за работу. Она открыла записную книжку - сестра Громова звонила, телефон должен был сохраниться. Марина попыталась вспомнить ее: тихая пожилая женщина, далекая от науки, вся во внуках. Поймет ли она?
Что ж, попробуй убедить.
***
– Ну, и где она?
– спросил Игорь пробегавшего мимо трибуны Сашу.
– Четверть десятого, пора уже!
– Сейчас будет, - бросил тот на ходу, устремляясь к восточному крылу, где родители лицеистов никак не могли оторваться от своих чад, разрушая и без того зыбкое построение. Вот тебе и начало учебного года, мелькнула мысль, и вроде готовились, и все обсуждали... Учителя, наконец, расставили по разметке галдящих учеников. Три начальных класса, пять продолжающих. А начиналось все с группы из десяти школьников, набранных почти на удачу, вспомнил Саша. До конца продержались лишь трое, и один из них, Пашка, теперь здесь, командует старшеклассниками. Дети стояли слишком плотно - набор в этом году был рекордным, на экзамены приезжали за сотни километров, из сел и деревень, о которых Саша даже не слышал. Весь отпуск он мотался в областной центр, утрясая с министерством вопросы с новым зданием. Губернатор, поначалу относившийся к гостям из Содружества с прохладцей, понемногу смягчился. Иногда, чувствуя, что наткнулся на стену, Саша призывал на помощь Марину - и всякий раз поражался той легкости, с которой та находила с начальством общий язык - словно губернатор был мальчишкой, с которым Марина дружила в детстве.
Микрофон, наконец, заработал. "Раз, два, три", - пронеслось над лицеем, вызвав волну оживления. "Да где же ты, в самом деле?" - подумал Саша и глянул на часы. Флаг лицея - с эмблемой Содружества и логотипом международного термоядерного центра - уже подняли. На большом экране над главным входом крутили презентацию: термоядерные станции, строящиеся и уже действующие: Пекинская, Токийская, Парижская, Новосибирская... Саша, открыв торжественную линейку, передал слово главе райотдела образования - суровому на вид мужчине под пятьдесят, в прошлом директору ПТУ, регулярно - и не без пользы для дела - приземлявшему инициативы "наших дорогих ученых".