Чтение онлайн

на главную

Жанры

Первый удар (сборник)
Шрифт:

Вставший над бурными водами темный бугор вдруг ударил в глаза зеркальным блеском.

– Бастион Гэта, – указал капитан. – Можете передать его светлости, что через час мы будем в порту Хисуириуми.

* * *

– И это называется «посольство»? – возопил граф де Сегюр, придерживая шляпу. – Должно быть, в последней вандейской деревне можно найти лачугу столь же убогую, но где-то еще? Никогда!

Про себя Эдмон усомнился в словах господина. Для начала – граф едва ли разъезжал по вандейским деревням. А кроме того, дом был вовсе неплох, если учесть, в каком окружении находился.

Если день не заладился с утра, нечего и ожидать перемен к лучшему. После того как «Феникс» потратил большую часть утра, пытаясь зайти в столичную

гавань и не напороться при этом на рифы, – под громогласную ругань капитана Жюно, поминавшего богохульным образом портовое начальство, что не соизволило выслать лоцманов, – оказалось, что унижения французов в чужой земле только начинаются.

Нихонский офицер в нелепо расшитом халате, что сходил в здешних краях за парадный мундир, первым взошедший на борт пришвартованного «Феникса», не знал ни слова на языке чужестранцев – обычное дело в здешних краях, как пояснил капитан. Южные моря, всего полвека назад видевшие отвагу Лаперуза и его спутников, напрочь забыли звуки французской речи. Даже те немногие жители островной империи, что считали нужным выучить иноземный говор, предпочитали английский – обычно в ублюдочном виде торгового «ток-писина»… или русский, искаженный едва ли не сильней.

Портовый чиновник, впрочем, говорил по-английски – в достаточной мере, чтобы выразить свое невысокое мнение о гостях Хисуириуми, не прибегая к прямым оскорблениям. К несчастью, граф де Сегюр так и не узнал об этом, потому что сам из принципиальных соображений не владел никакими иностранными языками (если не считать за таковые латынь и начатки древнегреческого, позабытые им давно и прочно). Посредником пришлось выступить несчастному секретарю, не без оснований опасавшемуся, что излишне прямолинейный Жюно ляпнет что– нибудь невпопад. Голос нихонца напоминал монотонный щебет, и распознать, какие он на самом деле испытывает чувства, было совершенно невозможно, если не понимать слов.

А вот интонации пребывающего в капризной злобе графа невозможно было воспринять иначе, как оскорбление – даже не зная ни слова на языке Корнеля и Расина. Возможно, поэтому досмотр судна затянулся на несколько часов, а вопросы, заданные невыразительным тоном, больше походили на изощренное издевательство.

Потом Эдмону пришлось долго – непростительно долго, на взгляд де Сегюра, – искать в шумном, чужеязыком порту носильщиков, чтобы те оттащили впечатляющую гору посольского багажа куда следует. А заодно – выяснять, куда именно следует, потому что старый Париж по сравнению с улочками Хисуириуми был проще пифагоровых штанов. Носильщики были грубы, непочтительны, глумливы и неаккуратны, чем вдохновили посла на долгую тираду о сходстве разноплеменной черни, каковую Эдмон выслушал, сохраняя на физиономии почтительное выражение и с трудом сглатывая черную желчь.

Вероятно, граф ожидал, что от пахнущих рыбой доков его паланкин (секретарю пришлось брести рядом, преданно заглядывая поверх ширмы и пошатываясь с отвычки к твердой земле) вскоре удалится, поднимаясь в гору, откуда снисходительно поглядывал на серые стены крепости Гэта княжеский дворец, встопорщенный немыслимо хрупкими башенками. Однако носильщики с прибаутками поволокли сундуки и ящики совсем в другую сторону. Граф поинтересовался, не сошел ли с ума их проводник – длинноусый, сгорбленный старикашка, нанятый за совершенно немыслимую сумму. Проводник высказался в том смысле, что живет в княжеской столице едва не со дня ее основания, и если бака-гайдзин думает, что разберется сам, то пусть станет дорога ему узорчатым татами. Де Сегюр унялся, и фантастическая кавалькада потащилась дальше.

Если бы не общество капризного графа, Эдмон бы мог получить от прогулки немалое удовольствие. Француз проходил мимо приземистых домиков, будто вырезанных из плотной бумаги, в тени незнакомых деревьев, под щебет неведомых птиц. Его окружали голоса, перекликивающиеся на загадочном нихонском наречии, незнакомые запахи – экзотических цветов, таинственных благовоний, непонятных кушаний. Уличные разносчики торговали с лотков нехитрой снедью, сновали странно разодетые горожане, доносился откуда-то звон колокольчиков. На перекрестке усталый стражник, размахивая скипетром, наводил порядок среди забивших улицы носильщиков, телег и рикш. В стороне от дороги виднелись пронзительно-алые воротные столбы, увенчанные резной перекладиной: проход между ними не вел совершенно никуда, рядом в кумирне горели душистые свечи – их синеватый дымок растворялся без следа в хрустальном воздухе.

Вот только радоваться этому благолепию пришлось весьма недолго, потому что с нешироких улиц нижнего Хисуириуми проводник весьма быстро увел процессию в совсем уже непролазные переулки города чужаков. Здесь селились иноземцы, имевшие в княжеской столице свои интересы, – не согласно особому распоряжению селились, а по своей воле, не в силах противостоять тихому, неумолимому давлению со стороны местных жителей. Дома здесь больше походили не на фигурки, столь излюбленные министром Силуэтом, а на странные подобия европейских, словно местные строители пытались, как могли, исполнить желания заказчиков, но действовали при этом исходя из своего опыта и понимания. От того кварталы здешние походили не на Лондон, не на Брест, не на Амстердам и даже не на, упаси божья матерь, Санкт– Петербург, а на все европейские города разом, какими они могли бы представиться в опиумных грезах художнику-недоучке. Нихонскому, следует добавить, художнику.

И народ здесь обретался столь же несуразный. Если где-нибудь в Индии или Китае европейский квартал казался бы островом цивилизации в мутном, полноводном озере, то в Хисуириуми он более походил на грязную лужу. Здесь бок о бок оказывались стиснуты хорошо охраняемые лабазы и особняки богатых купцов – и трущобы, каких постыдился бы последний клошар. Прохожие являли собою столь же удивительную смесь: от пузатых негоциантов до постнолицых иезуитов, от обаятельных прощелыг до обладателей физиономий настолько жутких, что хотелось зажмуриться… торговцы, миссионеры, пираты, авантюристы, негодяи – европейцы и азиаты вперемешку. Там малаец-головорез кроет на чем свет стоит синего от татуировок носильщика-туземца, а в паре шагов от него двое почтенного вида английских джентльменов лишь немного повышают голос, чтобы перекрыть шум. Миновали церковь в глубине квартала, полускрытую навесом над уличной лавкой, – Эдмон, лишь миновав ее, осознал, что поверх пузатых куполов вздымаются восточные кресты. На паперти клянчили милостыню двое прокаженных.

Потом проводник сообщил, что они пришли.

– В конце концов, Эдмон, спросите этого негодяя – может, он ошибся? – капризно потребовал граф.

Вздохнув, секретарь перевел вопрос на английский. Он надеялся, что привычный к «ток-писину» нихонец его поймет. Старик пожал плечами и требовательно протянул руку за монетой. Эдмон вздохнул снова и расплатился, не торгуясь – сначала с проводником, потом с грузчиками, тут же свалившими тюки и сундуки на дощатую мостовую. Остались только носильщики при паланкине – их отпустить было никак невозможно, покуда граф де Сегюр не убедится, что именно в скромном домике за символической, не выше колена, оградой и располагается посольство величайшей европейской державы к антиподам. Нефритовые острова располагались по другую сторону земного шара скорей от Испании, нежели от Франции, но ради красивого латинского слова точностью можно было пренебречь.

– Я выясню… – пробормотал секретарь скорей для успокоения совести – его светлость явно не слышал, поглощенный более важным занятием: он картинно постукивал пальцами по краю носилок и оглядывался с несказанным презрением на лице.

Однако Эдмон не успел даже ступить на дорожку, ведущую к дверям. Хлопнули лакированые ставни, и миг спустя из дому вылетел невысокий, круглолицый и темноволосый мужчина европейской наружности в костюме, весьма модном лет двадцать тому назад. На лице незнакомца отражалось мучительное ликование, словно он боялся поверить собственному счастью.

Поделиться:
Популярные книги

Газлайтер. Том 5

Володин Григорий
5. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 5

Отмороженный 8.0

Гарцевич Евгений Александрович
8. Отмороженный
Фантастика:
постапокалипсис
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Отмороженный 8.0

Наследник и новый Новосиб

Тарс Элиан
7. Десять Принцев Российской Империи
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Наследник и новый Новосиб

Измена. Ребёнок от бывшего мужа

Стар Дана
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. Ребёнок от бывшего мужа

В зоне особого внимания

Иванов Дмитрий
12. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
В зоне особого внимания

Невеста вне отбора

Самсонова Наталья
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.33
рейтинг книги
Невеста вне отбора

Приручитель женщин-монстров. Том 1

Дорничев Дмитрий
1. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 1

Приручитель женщин-монстров. Том 6

Дорничев Дмитрий
6. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 6

Лорд Системы 8

Токсик Саша
8. Лорд Системы
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Лорд Системы 8

Пограничная река. (Тетралогия)

Каменистый Артем
Пограничная река
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
9.13
рейтинг книги
Пограничная река. (Тетралогия)

Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна

Чернованова Валерия Михайловна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.57
рейтинг книги
Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна

Ваше Сиятельство 8

Моури Эрли
8. Ваше Сиятельство
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 8

Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать

Цвик Катерина Александровна
1. Все ведьмы - стервы
Фантастика:
юмористическая фантастика
5.00
рейтинг книги
Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать

Уязвимость

Рам Янка
Любовные романы:
современные любовные романы
7.44
рейтинг книги
Уязвимость