Пес, который говорил с богами
Шрифт:
— Кто в этом Совете? Что за люди?
Билл пожал плечами:
— Их назначает директор Исследовательского центра. Думаю, там есть ученые, юристы и даже защитники прав животных. Точно не знаю.
— Ты работал раньше с этим Советом?
— В общих чертах. Формально они никогда не участвовали в исследованиях. Помни, что вещи, которыми занимался я, — всего лишь рутина, практика. В отличие от Дэйва — те все время испытывают новые процедуры.
Элизабет взглянула искоса, обдумывая его слова.
— Ты говоришь, членов Совета назначает директор Центра? Это как лиса, которая присматривает за курятником.
— Ты о чем?
— О чем? Разве директор Центра назначит того, кто станет нарушать заведенный порядок?
— Нет. — Билл покачал головой. — Ты опять предполагаешь худшее. Все хотят получить хорошие результаты, а для этого нужно ограждать животных от стрессов, насколько возможно. Вот в чем единственный смысл.
— Если только, — парировала Элизабет, — сами исследования не провоцируют стресс.
— Бывают моменты, когда стресс неизбежен или даже необходим, чтобы добиться определенных результатов.
— Где находится этот Совет?
— Ступай в Исследовательский центр и спроси у них.
Элизабет закусила губу и задумалась. У нее уже были серьезные сомнения насчет этого «утвержденного» Совета. — Что особенного в этой собаке? Ты видишь десятки таких каждый день, разве нет?
— Да, наверное, даже сотни. — Она помолчала и передернула плечами. — Не знаю, почему. Мне просто нравится, что он такой серьезный, умный. Понимает, где он, что с ним происходит. Он знает, кто он такой. Он личность. Это имеет значение?
Билл смотрел ей в лицо. Пока она пыталась подобрать слова, он вспомнил Би, свою жену, с которой прожил тридцать лет. Би любила животных, но запрещала себе думать о работе Билла — они просто никогда об этом не говорили. Глядя на профиль Элизабет, он видел страстность Би и решительность Дэйва.
— В жизни часто приходится делать выбор, Эл. Иногда это дьявольски тяжело, но сейчас тебе нужно принять решение. Ты должна смириться с тем, что врачи используют животных в своей работе. Такова часть нашей профессии. Понимаешь, мы ведь ставим опыты на собаках, которым и так суждено умереть, — их не выращивают специально для научных целей. Эти животные все равно бы погибли на улице или в приюте, а мы, по крайней мере, придаем смысл их смерти.
Элизабет слушала Билла, но не чувствовала привычного облегчения, которое приносили разговоры с ним. Она сидела под жарким послеполуденным солнцем, а внутри у нее разливался леденящий холод. Впервые в жизни слова Билла звучали неубедительно, пусто. Не успокаивали ее, не давали ответов на вопросы. Но он говорил правду: ей самой придется ставить опыты на животных. Она будет одной из тех, кто экспериментирует над Дамианом, использует организм собаки, как живой макет, а потом просто выбрасывает ненужное тело.
— Ты ведь не наделаешь глупостей, правда? — серьезно спросил Билл.
Она подумала и медленно покачала головой.
— Нет. Нет, не думаю, — печально ответила она.
На следующий день она пришла в офис директора Центра исследований ресурсов животного мира. В приемной ей вручили жизнерадостную брошюрку со слоганом, напечатанным жирным шрифтом первой полосы: «Забота о животных — наша первоочередная задача», и фразой «Использование животных согласуется с нуждами исследований». Сзади на обложке была изображена большая крыса с надписью вокруг головы: «Благодарим за пожертвования!» Ниже шел абзац, в котором говорилось о глубокой признательности ученого сообщества подопытным жертвам.
«Надо же, — подумала она сухо, — они благодарны… Посмотрим, что тут за люди».
Элизабет поставила рюкзак на стол и открыла брошюру. Внутри было то, что она искала, — список членов Совета: председатель Дэвид Лилли, доктор медицины, кафедра физиологии, Медицинская школа; Аннетта Лоусон, директор отдела контроля и ухода за животными, представляет интересы организаций — борцов за права животных. Элизабет скривилась: все знали, что местные «зеленые» — в кармане университетского начальства и получают неплохие деньги, продавая домашних собак для опытов.
Она морщилась, как от боли, проглядывая другие фамилии: сплошь доктора и ученые. Вторым с конца стояло имя доктора Джозефа Севилла.
Элизабет чуть не расхохоталась. Что может быть лучше? Стажер собирается выдвинуть обвинения не только против старшего по должности, уважаемого сотрудника университета, но еще и члена Совета по охране животных.
Она положила брошюру на стол. Сегодня ей преподали ценный урок насчет «соответствующих органов». То, что Севилл делал с Дамианом, было защищено таким количеством бюрократических слоев, что она никогда не проникнет в суть дела. Элизабет подхватила сумку и понимающе улыбнулась женщине за столом.
— Думаю, это не для меня. Спасибо, — сказала она.
Женщина почувствовала враждебный настрой Элизабет, ей это не понравилось. На любую критику своей организации она отвечала ледяным неодобрительным молчанием.
Торопясь на занятия под изнуряющим солнцем, Элизабет собиралась с мыслями. Совет, в котором состоял Севилл, не годился, это ясно, но ведь можно обратиться к тем, кто стоит над Советом? Элизабет, как и большинство людей, была уверена, что всегда можно найти вышестоящую инстанцию. Даже если весь комитет целиком куплен, в чем у нее не было сомнений, над ним должны быть авторитетные люди, для которых ее сообщение станет потрясением. Чем выше возносишься, тем ты честнее и справедливее, верно? Ей просто нужно найти такого человека.
Рассуждая логически, начинать поиски нужно именно с комитета. Начальник всех этих людей — Дэвид Лилли, и еще он возглавляет кафедру физиологии. Станет ли он с ней разговаривать? Она не могла отделаться от мысли, что от физиологов не будет никакой пользы в этом деле, хотя оснований для подобного мнения у нее не было.
Между тем, если не брать в расчет Совет, исследования Севилла не попадали под юрисдикцию Лилли.
Она вошла в вестибюль здания, где проходили занятия. «Совет, — размышляла она, — возник в офисе директора Исследовательского центра». Директор Центра, помнила она, не входит в Совет, и это обнадеживает. Неважно, какие опыты проводит Севилл над собаками, — его отчеты должны попадать в Центр. Элизабет вошла в аудиторию вместе с другими студентами и поднялась к верхним рядам, решив поговорить с директором Центра сразу после занятий.