Песчаные сестры

Нортон Андрэ

Девушка мрачно принялась разглядывать местность. Море было пусто, с этой стороны ждать помощи нечего. Она проголодалась. Солнце уже опускалось на западе. А у нее нет даже ножа на поясе. И кто знает, какие опасности ждут ее в темноте в этом внешнем мире?

Но если она собирается уходить, то придется идти на четвереньках, так

как когда она попыталась встать, то обнаружила, что ноги подгибаются, а голова кружится. Девушка пошатнулась и упала. Голод и жажда — пустота, которая должна быть наполнена.

Наполнена! По крайней мере теперь клан никогда не узнает об ее обмане. Но если она наполнена чем-то другим, как утверждала Мафра, то чем же?

Девушка подняла колени к груди, обхватила их руками и вся сжалась, потому что ветер становился холоднее, такого холодного ветра в Торовых топях не бывает. Турсла вновь постаралась обдумать ситуацию. Что в ее положении плохо? Что хорошо? Плохо — длинный перечень. А хорошего — она спаслась от Аффрика и остальных, спаслась от ужасного гнева торов, когда они узнали бы, что она не даст им ребенка и не добавит никого исчезающему народу. И у нее есть знания, но она пока не знает, как ими воспользоваться. Знания, данные ей Ксактол.

Но теперь песчаная сестра навсегда отрезана от нее. Сумеет ли она воспользоваться своими знаниями?

И где ей искать убежище? Где пища? Вода? Поднимут ли на нее руку жители внешнего мира, когда узнают, что она из Торовых топей?

Она…

— Холла!

Турсла подняла голову.

Всадник направлялся к ней из глубины суши. Его голова… обнаженная голова… это же Саймонд! Девушка с трудом встала и крикнула в ответ слабым голосом:

— Саймонд!

Что-то болезненно сжимавшее ее изнутри разорвалось. Турсла шаталась, с трудом переставляя ноги. Она не одна! Он не оставил ее!

Лошадь шла быстрой рысью. Турсла увидела и вторую лошадь, Саймонд вел ее на поводу. Он появился в волнах песка, разбрасываемого копытами. Соскочил с седла и побежал к ней, протягивая руки.

Турсла могла только бессмысленно повторять его имя, позволив ему подхватить себя, свое истощенное и измученное тело.

— Саймонд! Саймонд!

— Все в порядке! Все хорошо! — он крепко держал девушку, позволяя ей осознать, что она больше не одна, почувствовать мир.

— Мне пришлось уйти, — объяснил мужчина. — Нам же нужны лошади. А здесь недалеко сторожевая башня. Я вернулся, как только смог.

Она постепенно овладевала собой.

— Саймонд, — Турсла заставила себя посмотреть ему прямо в глаза, проверить, не успокаивает ли он ее лживыми обещаниями. — Саймонд, я ведь из Торовых топей. Не знаю, как ты провел меня через барьер, который установили люди из внешнего мира. Но я остаюсь тором. Твой народ сможет принять меня?

Он взял ее лицо в руки, посмотрел прямо в глаза.

— Торы сами решили стать нашим врагом, мы не хотим враждовать с ними. К тому же я сам отчасти тор. А Корис сделал кровь Торов благословением, а не проклятием Эсткарпа, как хорошо всем известно. Он владел топором Вольта, который мог принадлежать только ему. И он намерен спасти Эсткарп от тех, кто хуже волков зимой! В твоей крови нет никакого позора.

Он рассмеялся, и все лицо его изменилось.

— Странно. Ты знаешь мое имя, а я не знаю твоего. Доверишь ли ты мне его, чтобы показать свою добрую волю?

Девушка почувствовала, как ее лицо, задубевшее от морской воды и песка, растягивается в ответной улыбке.

— Я Турсла из… Нет, больше я не принадлежу ни к какому клану. И я сама должна узнать, кто я.

— Узнать это нетрудно. Тебе помогут, — пообещал он. Турсла улыбнулась еще шире.

— Не сомневаюсь, — убежденно ответила она.