Пещера Батикава

Новогрудский Герцель Самойлович

Глава седьмая

Мать и сын

Куры блаженствовали. За весь их куриный век не было им так спокойно на дворе Брагиных, как сейчас. Никто не гоняет, никто не учит планировать с крыши вниз, никто не доводит петуха до истерики.

Что ж, Леша не отрицает: было. И тренировка кур в мастерстве планирующего полета была, и бои петуха с метлой устраивались, и многое другое тоже. А сейчас ему не до кур. Он вообще целыми днями не бывает дома.

И хотя мать заметила, что куры прибавили в весе и стали лучше нестись, а петух ходит гордый и перекрывает своим кукареканьем всех соседских кочетов, чего с ним раньше не было, — ее это не радует. Правильно связав благополучие куриной стаи с длительными отлучками Леши со двора, она встревожилась: где пропадает младший? Долго ли мальчишке от рук отбиться.

Об этом и зашел у нее разговор с Костей.

Дело было недели через три после того знаменательного дня, когда Костя, отправившись с ребятами купаться, потерял сандалию и наткнулся на полянку с пещерой.

Мать, придя в тот день с фермы раньше обычного, хлопотала возле печки, готовила обед.

Что-то помешивая в кастрюле, мать окинула взглядом пустой и непривычно тихий без Леши двор, задумалась, потом окликнула старшего:

— Костя!

Костя вышел на крыльцо, потянулся, сделал глубокий вдох и выдох.

В глазах матери просиял теплый огонек.

— Засиделся?

— Ага. Хорошо работается. Как в читальне: тихо, спокойно.

— Вот насчет тишины… Смутно мне, Костя. Где это Леша, думаю, гоняет? Ты бы все-таки приглядывал. За отца небось.

— Приглядываю, мать, не беспокойтесь, парень при деле.

— Что-то не слышала.

— Ну как же, опытный участок… В звеньевых ходит.

— Это при школе-то?

— Не совсем. Самостоятельное звено. Можно сказать, научно-экспериментальное.

— Ты надоумил?

— Вроде я…

— Ну-ну, дай-то бог. Хоть по-научному, хоть там еще как, лишь бы не болтался.

— Что вы! Как зверь работает.

Калитка скрипнула

Костя вернулся к себе, а мать продолжала готовить обед, когда во дворе появился мальчик в очках.

— Здравствуйте, — сказал он. — Леша дома?

Мать вытерла руки о фартук.

— Здравствуй. Нет его. Ты чей?

— Горишиных. С Зуевки. Может, знаете?

— Горишиных? — обрадовалась мать. — Как же не знать. Твоя сестра в моей бригаде была, потом ушла, правда… Она замуж собиралась. За землемера. Такой курчавый, с усиками, в парикмахерской волосы завивает. Вышла?

— Вышла.

— Ну и слава богу. К Леше-то у тебя что?

Мальчик переступил с ноги на ногу, поправил очки.

— За книгой пришел я. «Три мушкетера» кончил, «Двадцать лет спустя» нужно, продолжение… А библиотекарша не дает. Что взял, говорит, то сдай — и про мушкетеров, и про кукурузу. А про кукурузу у него, у Леши вашего.

— О господи! — растерялась мать. — Мушкетеры… Это что же, культура какая?

— Нет, они во Франции жили. На дуэлях дрались.

— Хулиганы, значит?

— Зачем — хулиганы? Они хорошие были, смелые… — Очки сползли, и мальчик снова их поправил. — Так вы скажите Леше: пусть принесет.

Мать кивнула:

— Ладно, скажу.

— Сегодня пусть.

— Ладно.

Мальчик взялся за щеколду калитки.

— До свидания.

— До свидания. Сестре передай: поздравляю, мол.

— Спасибо.

Калитка скрипнула. Мальчик ушел.

Разговор за обедом

В последнее время это бывало не часто: Леша поспел к обеду.

Поплескался под рукомойником и с влажным лицом, на котором было явственно видно, каких пределов достигло сегодня Лешино стремление к чистоте, сел за стол.

Мать щедрой рукой положила в тарелку каши, залила молоком, протянула сыну.

— Тут приходил мальчик Горишиных. Книгу ты, что ли, взял у него.

Леша насторожился.

— В очках такой?..

— В очках, — кивнула мать. — Он чего-то говорил мне, только я в толк не взяла. Про драчунов этих французских… Кончил, говорит, книжку, продолжение, говорит, нужно, а не дает библиотекарша, другую книжку требует, у тебя которая.

Костя посмотрел на мать с веселым недоумением.

— Про каких французских драчунов, мать?

— Не знаю. Хорошие, говорит, не хулиганы… Только как же не хулиганы, если дерутся?

— Да это «Три мушкетера», — пояснил Леша. — Я бы сам прочитал, только времени нет. — Последовали вздох, пауза и фраза, обращенная к матери: — Не занесу ему книгу. Самому нужна.

Мать таких вещей не терпела.

— Это как так — самому нужна? Взял?

— Взял.

— Значит, обязан вернуть. Человек тебе одолжение сделал, а ты подводить?

— Ну да, одолжение… — Вспоминая встречу с очкастым, Леша потрогал подбородок. — За такое одолжение…

Костя прервал его: нужно пойти вместе с мальчиком в библиотеку и там попросить, чтобы книжку о кукурузе переписали с него на Лешу. Вот и все. И спорить будет не о чем.

Что ж верно, Покончив с обедом, Леша отправился на другой конец станицы, в Зуевку. Горишины жили там. Мать объяснила Леше, как их найти: дом угловой, рядом с керосиновой лавкой.

Электрический звонок

Приземистый, крытый розовым шифером дом Горишиных выходил прямо на улицу. Леша поднялся на крыльцо и услышал за дверью странное гудение, будто пчелы роятся.