Пещера Батикава
Шрифт:
Попался еще кремень — узкий, длинный, с заостренным концом. Может быть, первобытное долото? Может быть, первобытные люди выдалбливали им лодки из цельных древесных стволов?
Долото присоединилось к доисторическому ножу и к доисторическим костям доисторических птиц. Собрание древностей накапливалось.
Дальше дело застопорилось. Больше ничего интересного в золе не было. Леша еще раз для очистки совести пошарил в серой осыпающейся куче, и тут пальцы нащупали что-то круглое, шершавое.
Леша ухватил непонятное покрепче и вытянул кукурузную кочерыжку.
Да, да, самую настоящую, натуральную, доподлинную кочерыжку. Обломанная с тупого конца, укороченная, примерно, на треть, начисто объеденная, обгоревшая, черная, затвердевшая от времени, она не вызывала никаких сомнений.
Это уже был не рисунок, о котором можно спорить — кукуруза изображена или нет, это было доказательство.
Коленки у Леши подогнулись, как в первый раз, рука, держащая кочерыжку, дрожала. Вот это находка! Изображение кукурузы на камне да плюс к нему обгоревшая кукурузная кочерыжка — такое доказательство, против которого никто ничего сказать не сможет. Ученым останется только определить ее возраст, установить, сколько тысяч лет пролежала она в золе, и все. Они это сделают запросто.
Леша достал из кармана видавший виды платок, тщательно завернул в него черную как сажа кочерыжку. Драгоценная находка будет унесена домой, а кости и орудия каменного века останутся в пещере. Их ни один карман не выдержит.
Однако Леша отлично понимал: древности есть древности. Он за них в ответе перед наукой.
Подумав, Леша сложил находки в темном углу пещеры и прикрыл плоским песчаником. Так им ничего не сделается.
Леша пришел домой усталый и торжествующий, как после хорошо написанной контрольной по арифметике.
Его распирало от новостей, ему хотелось поделиться с Костей невероятным открытием.
Как поделиться, он знал. Нужно человека поразить, чтобы подскочил, чтобы ахнул от удивления, чтобы не мог в себя прийти.
Тихонько, стараясь не привлекать внимания брата, работавшего в комнате за столом, Леша вытащил из сарая бамбуковую удочку, привязал к леске кочерыжку и сунул свое сооружение в окно. Обгорелая находка повисла, качаясь над Костиной головой, над каким-то чертежом, который тот чертил.
Расчет у Леши был простой. Костя увидит доисторическую кочерыжку и, пораженный, подскочит, ахнет, придет в восторг.
Все это, конечно, так и произошло бы, знай Костя, что собой представляет черный огрызок, неожиданно появившийся перед его глазами. Но Костя не знал. Откуда было ему знать, что Леша обнаружил в пещере стоянку древнего человека и сделал открытие огромного научного значения. Он решил, что Леша, по обыкновению, озорничает.
А тут еще, как назло, кочерыжка выскользнула из плохо затягивающейся капроновой лески, упала прямо на Костин чертеж, прочертила по белоснежному ватману грязную полосу.
Костя подскочил, крикнул что-то невнятное, схватил кочерыжку и, размахнувшись, швырнул ее что есть силы в окно.
Описав длиннейшую дугу, доисторическая находка перелетела через двор и упала по ту сторону забора, на участок тетки Глафиры.
Перед глазами Леши замелькали темные круги: так обойтись с бесценной древностью! Он в жизни не простит этого Косте! Но объясняться некогда. Леша крикнул с отчаянием в голосе: «Сумасшедший, что ты сделал!» — и кинулся спасать научное достояние.
Кто знает соседку Брагиных тетку Глафиру и ее цепного пса Кусая, тот поймет, что перед Лешей стояла задача не из легких. Достать древнюю кочерыжку можно было только одним путем: перелезть через забор. А это означало неизбежную встречу с Кусаем и его хозяйкой либо, в лучшем случае с одним Кусаем. Кусай и днем и ночью сидел на цепи, тетка же Глафира иногда со двора уходила. В колхозе она не работала по болезни, но на базар по торговым делам наведывалась частенько.
Леша подошел к границе двух владений, заглянул через забор. Все будто вымерло. Во дворе — никого, ставни дома закрыты наглухо. Даже пса не видно.
А кочерыжка была тут, почти под самым забором.
— Тетка Глафира! — косясь на конуру, жалостно крикнул Леша.
Подождал. Соседка не откликнулась, собака тоже.
Так, ясно: тетки Глафиры нет, а пес спит. Он в это время всегда спит.
Забор был невысок. Осторожно-осторожно Леша подтянулся, перенес ногу через ограду, с минуту прислушиваясь, посидел на заборе верхом и спрыгнул на другую сторону.
Шаг — и он снова овладел бы утерянной находкой. Но не получилось. Кусай — громадного роста, с желтой клочковатой шерстью — кинулся на него из конуры так, будто им выстрелили. Еле удалось спастись от страшных зубов.
Что делать? Как подобраться к кочерыжке?
Из затруднения вывел Валька. Леша услышал звук открываемой калитки и голос приятеля:
— Айда купаться, Леха.
Леша не ответил. В голове стал возникать пока еще туманный, но постепенно проясняющийся план.
— Оглох? — деловито справился Валька, подойдя к забору.
В вопросе звучала издевка, но Леша пропустил выпад мимо ушей. Счеты можно свести потом, сейчас нужна Валькина помощь.
— Слушай, — показал Леша на забор, — ты лезь с того края и приманивай Кусая на себя. А я подберусь отсюда…
— На себя? Кусая?! Нашел дурака!
Несознательность Вальки возмутила Лешу. Вот же эгоист!
— А если нужно? Если для науки?..
И Леша коротко рассказал приятелю про Костину пещеру.
— Это же мировое открытие! Ученые с ума сойдут…