Пещера у мёртвого моря
Шрифт:
Остатки керамики были найдены только в двух могилах: в одной черепки кувшина доиродианского периода, которые лежали между кирпичами, закрывавшими подбой, в другой - неповрежденный светильник времен Ирода. Вероятно, обе находки попали в могилы случайно, когда их засыпали землей, и не могут быть отнесены к погребальному инвентарю.
Остатков одежды не было нигде, даже в хорошо сохранившихся могилах. Вспоминался Иов 1, 21: "Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь".
Ни в одном из мужских погребений не было украшений; они лежали лишь в некоторых женских могилах, которые, как и детские, неизменно находились в стороне от других захоронений.
Что касается возраста погребенных, то, по мнению антропологов, кумраниты не доживали до глубокой старости. Они умирали в основном в возрасте от тридцати до сорока лет. Никто из захороненных не прожил больше пятидесяти лет, а самый младший скончался в шестнадцать. Несколько скелетов принадлежало людям от 20 до 30 лет. По-видимому, условия жизни в пустыне при строжайшем аскетизме и напряженной духовной деятельности заставляли жителей Кумрана очень рано стариться.
Еще кое-что поведали археологам безмолвные могилы. Первое: на кладбищах отсутствовали надгробные надписи. Мертвые Кумрана были безымянны, все земное у них было отнято. Второе: могилы были только одиночные. Значит, после смерти и, наверное, при жизни кумраниты не принадлежали семье; освобожденные от всех человеческих уз, они принадлежали только общине. Третье: несмотря на недостаток места на террасе, у каждого была своя могила. Каждый оставался тем, кем был в ожидании дня воскрешения из мертвых. Как сказано в книге пророка Даниила, в главе 12-й: "...и многие из спящих во прахе земли пробудятся". Четвертое: горы изобиловали пещерами и не представляло труда найти уединенное место для погребения, следовательно, захоронение умерших поблизости от Кумрана не вызывалось необходимостью. Но умершие входили в ту же общину, что и живые, которым рано или поздно предстояло умереть. Со всех сторон общину окружали ее усопшие, и мертвые вместе с живыми ждали близкого конца света. Пятое: у общины было достаточно денег, многие из ее членов до вступления в общину были богаты102, значит, она могла устраивать красивые, богатые захоронения. Но могилы, вырытые прямо в земле, походили одна на другую, как две капли воды, и мертвые, вероятно, различались между собой лишь степенью познания бога и почитания его.
Тот, кто вступал в общину, отказывался от своего имущества в ее пользу, поэтому в пещерах не нашли ни одной, даже мелкой, медной монеты, тогда как в центральном здании их обнаружили много. Но и это, конечно, были лишь ничтожные остатки имущества общины, не замеченные римлянами. Вступавший отказывался от положения, которое он занимал в миру, обезличивался обетами бедности, целомудрия, послушания, незапятнанного и безграничного служения богу. "Нищими" называли себя люди Кумрана при жизни, нищими они оставались и после смерти, и лишь тайно, о чем было ведомо только им самим, они считали себя избранниками Бога, сынами Света. Поэтому и могилы их, лишенные каких-либо украшений, были нищими, безымянными и тянулись одинаковыми рядами, как в наши дни могилы жертв бомбежек или тех, кто погиб на полях сражений.
В задачи девятой экспедиции входили раскопки остатков строений вне поселения. Первой на очереди стояла стена по дороге к Рас-Фешхе, которую много лет назад описал де Рей. Но когда археологи, желая рассчитать, сколько времени им потребуется на работу, взглянули на остатки стены сверху, с ними произошло то же, что бывает с путешественниками, которые, пролетая вдоль берега моря, вдруг замечают остатки затопленного дворца, города или портового мола, неизвестного даже рыбакам, хотя те ежедневно проплывают в своих лодках над этим местом: археологи увидели различимые лишь с большой высоты контуры обширного четырехугольного строения, расположенного не более чем в километре к югу от террасы, в том самом месте, где начиналась стена.
Пришлось отложить раскопки стены и пойти по этому следу. Ученые обнаружили остатки очень большого здания - размером 60 64 метра. От него сохранились лишь внешние стены, да и то лишь на высоту одной кладки, кое-где двух. Кроме того, в северо-восточном и юго-восточном углах постройки были найдены невысокие каменные перегородки, возможно служившие стенами комнат. В западной части здания прослеживались небольшие помещения. На поверхности земли лежало несколько черепков кумранского периода. Стены и черепки соответствовали по типу находкам, сделанным наверху на террасе. Здание было построено в то же время, что и самые первые сооружения Кумрана, т. е. в VIII-VII вв. до н. э.
Только теперь археологи смогли вернуться к стене, тянувшейся между дорогой и берегом моря от Кумрана к Рас-Фешхе. С некоторыми перерывами она ясно прослеживалась на расстоянии 400-500 метров. В раскопках не было надобности. Стена имела около метра в ширину и ненамного больше в высоту. Казалось, она никогда и не была выше. Фундамента у нее не было, и нижний слой, сложенный из гальки, покоился прямо на песчаном ложе, а над ним возвышались две кладки необработанных каменных глыб.
Какое практическое назначение имела эта стена? Ответ не вызывает сомнений. Она могла только служить преградой для животных (стад и караванов) и для потоков воды, несущихся с гор в период зимних дождей. Что же она защищала от животных и дождей? Безусловно, плодородную землю, сады и поля, спускавшиеся от стены до самого моря. (Это лишний раз подтверждало установленный ранее факт, что две тысячи лет назад климатические условия на этом участке побережья Мертвого моря были значительно благоприятнее, чем в настоящее время). Разумеется, здесь не нашлось ни черепков, ни монет, которые могли бы помочь датировать сооружение. Его стиль в данном случае ничего не говорил: полевые ограды не изменяются в продолжение тысячелетий. Тем не менее не вызывало сомнений, что и эта стена была связана с поселением в Кумране, возможно даже с Соляным городом.
Теперь еще предстояло обследовать Рас-Фешху. Здесь также сохранились следы прежнего поселения: обломки каменных перегородок и скудные остатки стены, когда-то окружавшей довольно большой участок. Внутри за стеной оставалось еще очистить основания двух наскоро построенных помещений.
Северную часть этого строительного комплекса покрывал толстый слой черной земли, слегка пропитанной соленой водой из близлежащего источника. Археологи предположили, что здесь когда-то находилось строение, и начали пробные раскопки. На глубине 1,6 метра они в самом деле обнаружили комнату размером приблизительно 6 7 метров. От нее сохранились стены и две тщательно отполированные каменные дверные рамы выше человеческого роста. В мусоре лежало много черепков. Хотя они сильно пострадали от сырости, все же еще можно было установить, что они относятся к периоду Кумрана II. Правильность датировки подтверждалась и другими находками - терракотовой чернильницей, ничем не отличавшейся от чернильниц из скриптория, и несколькими сильно окислившимися монетами. Две из них относились ко времени первого иудейского восстания, одна - ко времени прокураторов, еще одна, серебряная, была отчеканена в 36 г. до н. э. в Тире.
Можно было предположить, что здесь находились хлева, и склады, а одно из помещений, где валялось множество финиковых косточек, использовалось для сушки фиников. Тут еще раз вспомнили, что Плиний называл пальмы единственными спутниками ессеев.
Что же это за сооружение? В докладе, прочитанном в 1958 г. по английскому радио, патер де Во высказал гипотезу, что здесь была расположена ферма общины, которая, и по всем другим свидетельствам, вела натуральное хозяйство.
Экспедиция близилась к концу. Рабочие уже разбирали палатки и укладывали инструменты. Археологи снова стояли внутри здания, которое, благодаря их пятилетним усилиям поднялось из мусора и щебня, заваливших террасу Хирбет-Кумрана. Они сделали все, что могли, и теперь с удовлетворением взирали на дело своих рук.
– Повсюду,- обратился патер де Во к своим сотрудникам,- чисто археологические данные подтверждены находками черепков и монет, и наоборот. Теперь хронология строений совершенно ясна.
А. Поселение периода позднего Израильского царства, то есть VIII и VII вв. до н. э. По всей вероятности, это и был Соляной город.
Запустение в течение более чем четырехсот лет.
Б. Поселение ессеев.
Период 1-а. Строительство при Иоанне Гиркане (135-105 гг. до н. э.).
Период 1-б. Развитие и наивысший расцвет при Александре Яннае (103-76 гг. до н. э.).