Пещерная девушка
Шрифт:
— Благодарение Богу! — с жаром воскликнул юноша, опускаясь на колени и простирая вперед руки.
— Домой! Домой! Ты можешь это понять, Надара? Я возвращаюсь домой! Я спасен! Ты понимаешь, что это для меня значит? Домой! Домой!
Говоря это, он смотрел на яхту, а затем повернулся к девушке. Съежившись и закрыв лицо руками, она сидела на земле, ее хрупкое тело вздрагивало.
Уолдо приблизился к ней, опустился на колени и положил руку ней на плечи.
— Надара! — ласково произнес он. — Почему ты плачешь? Что случилось? — Но девушка, всхлипывая, лишь покачала
Уолдо помог ей подняться и обнял ее за плечи.
— Скажи мне, Надара, что с тобой? — настаивал он.
Но девушка, будучи не в состоянии что либо произнести, уткнулась лицом ему в грудь.
Теперь, когда он держал Надару в объятиях и чувствовал рядом ее тело, пламя, месяцами теплящееся в его душе, разгорелось, и пелена спала с глаз.
— Надара, — тихо произнес он, — ты плачешь оттого, что я покидаю этот остров?
Услышав эти слова, Надара вырвалась и глаза ее сверкнули.
— Нет! — воскликнула она. — Я буду рада, когда ты уедешь. Лучше бы ты здесь никогда не появлялся. Я… я ненавижу тебя! — Она повернулась и побежала в сторону долины, позабыв о свертке, который так и остался валяться на земле, где она его уронила.
Бросив мимолетный взгляд на яхту, Уолдо ринулся за ней, но Надара бежала с такой быстротой, что Уолдо нагнал ее лишь на склоне горы, в двух милях от океана.
— Уходи! — закричала девушка. — Возвращайся к своему народу, в свой дом!
Уолдо не ответил.
Это был уже не Уолдо, а Тандар, пещерный человек, который заключил Надару в объятия и крепко прижал к себе.
— Девочка моя! — воскликнул он. — Я люблю тебя! Какой же я был дурак, что понял это только сейчас, в последний момент.
Уолдо не спрашивал, любит ли его Надара, теперь он был Тандар, пещерный человек. Ему и не надо было спрашивать, потому что в следующий момент сильные загорелые руки обвили его шею и губы Надары прижались к его губам.
Прошло, наверное, полчаса прежде чем они снова вспомнили о яхте. Со скалы, где они находились, им был виден океан и берег.
На берегу виднелось несколько лодок, люди, сошедшие с них, направлялись к лесу. Вскоре они обнаружили Уолдо и Надару.
— Мы пойдем к ним вместе, — сказал Тандар.
— Мне страшно, — ответила Надара.
Какое-то время юноша стоял, вглядываясь в изящную яхту. Он представил себе цивилизованный мир, символом которого была эта яхта, представил обходительных мужчин и усмехающихся женщин, а среди них стройную смуглую красавицу, съежившуюся от их оценивающих и враждебных взглядов, и от всего этого Уолдо стало не по себе.
— Пойдем, — сказал он, беря Надару за руку, — укроемся где-нибудь, пока они не обнаружили нас.
В тот момент, когда люди с яхты, которую мистер Джон Алден Смит-Джонс снарядил в Южные моря для поисков своего пропавшего сына, вышли из леса в долину, откуда открывался вид на скалу, пещерный человек и его спутница преодолели ее вершину и скрылись из виду.
Стемнело, когда люди с яхты стали возвращаться на берег. Они не обнаружили никаких признаков человеческого жилья ни в долине, ни вдоль берега, который тщательно исследовали.
Капитан Сесил Берлингейм,
Они прочесали лес до самого берега, когда Сесил внезапно наткнулся на сверток, обернутый шкуркой грызуна.
Капитан нагнулся и поднял его.
— Вот первое доказательство того, что какой-то человек до нас уже побывал на этом острове, — сказал он, перерезая перочинным ножом шнурок, сделанный из сухожилия.
В шкурке оказался замшевый мешочек, в таком мешочке женщины обычно перевозят драгоценности.
Капитан высыпал из него себе на ладонь его содержимое — с десяток бесценных колец, несколько старинных брошей, браслетов и медальонов.
В одном из медальонов он увидел миниатюру из слоновой кости, на ней была изображена редкой красоты женщина.
На обратной стороне медальона было выгравировано: «Эжени Мари Селесте де ла Валуа, графине Креси, от ее мужа Хенри. 17 января, 18..»
— Вот так так! — воскликнул старый капитан. — Что вы на это скажете?
— Граф и графиня возвращались в Париж из свадебного кругосветного путешествия на яхте «Дельфин» двадцать лет тому назад и после того, как они достигли берегов Австралии, никто о них больше не слышал.
— О какой трагедии, тайне и любви могли бы поведать эти сверкающие драгоценные камни, если б только они могли говорить!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
I
КОРОЛЬ «БОЛЬШОЙ КУЛАК»
Уолдо Эмерсон Смит-Джонс, потомок аристократического рода Джона Алдена Смит-Джонса из Бостона, карабкался по отвесному склону скалы с проворностью обезьяны.
Правой рукой он сжимал тонкие пальцы своей полуобнаженной спутницы, помогая ей преодолевать самые опасные и трудные отрезки пути.
На вершине оба они обернулись и посмотрели в сторону океана. Вдали, за лесом, простиралась сверкающая водная гладь. На переднем плане, в крошечной бухте, стояла грациозная яхта, казавшаяся с этого расстояния красивой игрушкой.
Если раньше стволы деревьев скрывали яхту, то сейчас юноша мог без помех разглядеть ее.
Он видел ее целиком, она была знакома ему до мельчайших подробностей, и теперь четко вырисовывалась на фоне ярко-голубой воды.
Узнав ее, Уолдо невольно вскрикнул. Девушка тотчас же перевела взгляд на юношу. — Что с тобой, Тандар? Что ты увидел?
— Яхту! — прошептал он. — Это «Присцилла» — яхта моего отца. Он разыскивает меня.
— И ты хочешь отправиться с ними?
Какое-то время Уолдо молчал, не отводя взгляд от яхты. Девушка тоже молчала, глядя на профиль юноши, наблюдая за выражением его лица, и в глазах ее было страдание.
А в голове Уолдо тем временем проносились картины прошлого. Он думал о той заботе и любви, в которой воспитывался, о времени и деньгах, затраченных на его образование, о том, как гордились им его родители. И о результате — ограниченном слабовольном эгоисте, малодушном трусе, которого смыло с палубы корабля и выбросило на песчаный берег этого дикого забытого богом и людьми острова.