Пешка для наследника
Шрифт:
– С платьем, конечно, сложнее будет, - взгляд Глеба был прикован к пятну, красующемуся на лифе платья.
– А хочешь, я тебе новое подарю? В точности такое!
– Гле-е-б, - неожиданно протянула Женя и, ласково улыбнувшись, провела рукой по его щеке, - ты такой милый… Правда-правда, я не вру! Ты хочешь показаться черствым и злым, но я-то вижу, что это не так… Ты другой, правда?
Её губы медленно приближались к его губам. Глеб нервно сглотнул. Он ощущал её теплое дыхание на своем лице… Её локон, выбившийся из прически, нежно щекотал его щеку. Нежный аромат её духов опьянял его.
– Женя… - хрипло произнес он и, обхватив её за талию, привлек к себе и усадил на колени. Она не сопротивлялась и обвила его шею, прижавшись к нему всем телом.
– Ты не злой… - прошептала она, - прос… то одино… кий… оди… но… кий… - и тут Глеб услышал мирное посапывание у себя над ухом.
На его губах заиграла улыбка. Она уснула! Её голова мирно покоилась на его плече, и ему совершенно не хотелось её будить. Эта девушка сейчас была похожа на восьмилетнего ребенка, который ждал праздника, но, так и не дождавшись, уснул на руках у родителей.
«Ну что же, - подумал Оболонский.
– Эта ситуация в мою пользу. Я не делал ничего предосудительного, разве что только предложил ей выпить, а остальное Женя сделала сама…»
И он улыбнулся своим мыслям, крепче прижимая к себе спящую девушку…
Глава 11
Женя проснулась от резкой боли в висках. Еле разлепила тяжелые веки, однако яркий свет, льющийся из окон, вновь заставил девушку закрыть глаза. Она застонала и обхватила голову руками. Боже, что же случилось вчера?
И Женя начала судорожно вспоминать…
«Та-ак, прием помню, как танцевала со всеми подряд – помню, как болели ноги – помню, как вышла из дома – тоже помню, Глеба… припоминаю…ЧЕРТ!»
Она резко села в постели и оглядела себя: она лежала в своей спальне, на своей кровати и в своем платье… Женя облегченно выдохнула. Значит, сон. Но тут Женя увидела огромное желтое пятно, резко контрастирующее с идеально белым платьем.
– Вот, блин! Это НЕ СОН!!!
И в её памяти яркими картинками поплыли события вчерашней ночи… вернее, утра… Беседка, Глеб с бокалами и бутылкой вина в руках… их довольно милая беседа… вино, ударившее ей в голову… и вот, она уже сидит у него на коленях и тянется к его губам, что-то бессвязно неся про то, что он хороший и милый…
– А что было дальше?!
– нервно воскликнула Женя, но ответом ей была только тупая боль в висках.
Одно хорошо – она проснулась в своей спальне и одетая, хотя могло бы быть по-другому… Женя кое-как собрала свою волю в кулак и сползла с постели. Переоделась, умылась и, посмотрев на свое отражение в зеркале, грозно проговорила:
– Осипова, знаешь же, что пить тебе нельзя! Развозит от одной капли! О чем ты вчера думала?! Что бы такого больше не повторялось, понятно?!
И утвердительно кивнув своему отражению, отправилась в соседнюю комнату для выяснения подробностей вчерашней ночи. Постучавшись, Женя услышала знакомый голос:
– Войдите!
Она приоткрыла дверь и обомлела – Глеб стоял к ней вполоборота и надевал рубашку.
Неожиданно дрожь желания охватила ее тело, и Женя, быстро отведя взгляд от его обнаженного торса, затараторила:
– Добрый день, Глеб! Я, кажется, тебе помешала, я позднее зайду, - она развернулась, чтобы уйти, однако его голос остановил её:
– Добрый день, Женя, нет, нисколько не помешала.
– Ты что-то хотела?
– Глеб улыбнулся и подошел к Жене.
Женя неуверенно кивнула.
– Хотела поговорить о том, что произошло в беседке?
– продолжал читать её мысли Оболонский, а в глазах его плясали веселые чертики.
– А что-то было?!
– Женя испуганно уставилась на него.
Глеб молча взял её за руку и провел к дивану. И лишь когда девушка присела, произнес:
– Ничего такого, если не считать того, что ты перебрала лишнего и уснула у меня на плече. Не думал, что от нескольких бокалов ты так опьянеешь.
– Мне совсем нельзя пить…
– Я это учту на будущее.
На будущее… От этих слов ей вдруг стало так тепло на душе.
– А… - и вновь она не договорила:
– А потом я дождался, пока гости разойдутся, и отнес тебя в комнату.
– А…
– Нас никто не видел.
– И все?
– И все.
Женя благодарно улыбнулась Оболонскому и с облегчением вздохнула.
Все хорошо, что хорошо заканчивается. Значит, все было в рамках приличия и ничего не произошло.
«Ха, Осипова, а тебе ведь хотелось бы!
– навязчивый и вредный голос внутри потешался от души.
– Представляешь, проснулась бы ты в одной кровати с этим сексуальным мужчиной, он бы нежно обнимал тебя, целовал… ХВАТИТ!»
– Спасибо Глеб, я, пожалуй, пойду!
– Женя быстро поднялась и, бросив на мужчину смущенный взгляд, выбежала из комнаты.
– Не за что, Женя, - на его губах играла ухмылка.
– Не за что…
Женя, перепрыгивая через ступеньку, сбежала вниз и направилась в столовую. Завтрак и обед она проспала, но уж поужинать точно успеет. Голова ещё продолжала ныть с похмелья, однако девушка уже чувствовала себя великолепно. Когда она зашла в столовую, на её губах играла приветливая улыбка. За столом, в полнейшем одиночестве, сидел Даниил, мирно попивающий кофе.
– Привет!
– звонко поздоровалась Женя и присела рядом.
– А чего это ты тут один?
Даниил словно не слышал её, погруженный в свои, только ему ведомые, мысли. Но, видимо, не слишком радужные, насколько могла судить Женя по его сосредоточенному выражению лица. Обычно всегда такой веселый и неунывающий, он, в данный момент, являл собой копию своего старшего братца, когда тот не в духе. Наконец, словно очнувшись, Даниил посмотрел на неё и улыбнулся, но как-то натянуто и неискренне.