Пешка для наследника
Шрифт:
– А если это никогда не случится?
– Тогда.
– Глеб громко вздохнул, - придётся нам здесь состариться вместе.
Она подавила нестерпимое желание улыбнуться.
– Женя.
– Глеб подошёл к ней и положил руки ей на плечи, - что мне сделать, чтобы ты перестала бояться меня?
Женю будто током прошибло. Она повернулась и еле слышно прошептала:
– Я себя боюсь, Глеб. Боюсь того, что чувствую рядом с тобой.
Он, ласково улыбаясь, дотронулся ладонью до её щеки и проговорил:
– А ты думаешь, мне не страшно? Да я сам не понимаю, как мог просто взять и похитить тебя. Это был просто какой-то безудержный порыв… Когда я узнал, что ты уезжаешь, я просто обезумел. Я не хочу тебя терять.
Женя изумлённо слушала Глеба и не могла поверить, что это он говорит ей. Что он чувствует то же, что и она. Но неужели можно вот так полюбить человека, которого знаешь несколько недель? Неужели можно так запросто забыть обо всём на свете и отдаться во власть всепоглощающему чувству?!
– Прошу, не закрывайся от меня, - продолжал говорить Глеб чуть хрипловатым голосом.
– Я понимаю, что со дня смерти твоего мужа прошло слишком мало времени, и я не прошу, что ты тут же ответишь на мои чувства. Но я…
Он не сумел договорить, так как Женя порывисто прижалась к нему всем телом и дотронулась до его губ. Доля секунды, и они уже слились в долгом, жарком поцелуе. Женя почувствовала на своей талии его руки и непроизвольно прижалась к нему ещё сильнее. Его губы жгли её губы.
Глеб целовал ее неторопливо, и она слышала, как стучит ее сердце между поцелуями. Женя откинула голову назад и закрыла глаза, полностью отдаваясь этим нежным легким касаниям. Сколько прошло времени – пять минут или пятнадцать – она не знала, но готова была продолжать до бесконечности.
На мгновение Глеб оторвался от неё, посмотрел в её затуманенные страстью глаза и вдруг понял, что эта маленькая девочка с копной светлых, как лучи солнца, волос и изумрудными глазами, такими чистыми и глубокими, зародила где-то внутри него маленький огонёк. И с каждой минутой он разгорался всё больше и больше, заполняя его сердце желанием прижать её к себе и не выпускать ни на минуту. Впервые за много лет Глеб испытывал желание защищать и оберегать кого-то.
Женя улыбнулась ему и вновь прижалась к его мускулистой груди, лаская руками его спину, шею… Глеб с новой силой впился в её сладкие нежные губы. Подняв её, он осторожно положил её на кровать и накрыл её тело своим, не прекращая жадно целовать и ласкать каждый сантиметр её тела.
Женя откинулась на подушки и наслаждалась ощущениями, чувствуя, как тепло медленно разливается по телу. Ещё никогда её не влекло с такой неимоверной силой к мужчине, и ещё никогда в жизни она не отдавалась с такой страстью и желанием… Глеб стянул с неё кофту и несколько мгновений рассматривал её. Женя подняла на него глаза, и их взгляды встретились. И вдруг она на сотую долю секунды увидела перед собой не Глеба, а Диму… и резко отстранилась.
– Прости, я не могу, - пробормотала она и вскочила с кровати.
Мысли её перепутались, и она не могла понять, чего же она хочет на самом деле. Кажется, она испытывает к Глебу настолько сильные чувства, что они заглушают доводы разума, что этот человек очень опасен, что все его чувства к ней – не более, чем игра. Но почему же тогда она не может позабыть мужа? Только ли это угрызения совести или что-то большее?
Женя подняла с пола свою кофту и быстро оделась. Глеб продолжал неподвижно лежать на кровати, молча наблюдая за ней. Краем глаза она видела, что взгляд его задумчив. О чём он думает? Она бы всё отдала, чтобы услышать его мысли.
Наконец, Глеб встал, застегнул на себе рубашку и бесстрастно произнёс, не глядя в её сторону:
– Ничего. Не беспокойся.
Затем он вышел, оставив Женю наедине с ворохом мыслей запутанных узлом, который распутывать у неё уже не было сил.
Глава 13
Утро выдалось туманным и дождливым. Виолетта недовольно поёжилась, глядя в окно. Как же она отвыкла от этой унылой противной английской погоды. В Америке все было по-другому. Тепло и солнечно. Она никогда не любила Англию. Вернее не так – она не любила находиться под одной крышей со своими родственничками. Единственный, кто относился к ней по-доброму, так это отец, остальные были заняты вечными склоками, ссорами, интригами… И она сбежала в Америку, как только представилась такая возможность.
Вита усмехнулась и спустилась по ступенькам, держась за перила, отполированные до блеска слугами. Мать не потерпит в своём доме грязи и пыли… То есть, теперь в доме Жени.
Пройдя в гостиную, Вита позвала горничную и попросила принести ей чашку кофе со сливками.
– Только сделай так, чтобы кофе был не слишком горячим, Роза. И принеси ещё бисквитов, - распорядилась она.
– Хорошо, мисс.
– Девушка в строгой униформе серого цвета кивнула и скрылась за дверьми.
Не успела Виолетта присесть в кресло, как в дверях появился Алексей. Он радостно улыбнулся сестре.
– Доброе утро, дорогая, - проговорил он, целуя Виту в щеку.
– Надеюсь, что доброе, - пожала плечами девушка, опускаясь в кресло.
– А ты чего такой веселый?
– Да вот, хочу сделать Жене сюрприз, - глаза Леши светились лукавыми искорками.
– Какой?
– Не скажу…
– Уж не собираешься ли ты сделать ей предложение руки и сердца?
– весело засмеялась Виолетта, на что Лешка лишь покачал головой:
– Пока нет.
– Пока?
– Пока, - его яркие глаза улыбались.
– Кстати, а ты не видела её сегодня?
Вита пожала плечами и хотела что-то сказать, однако её опередил вошедший в гостиную Даниил:
– А она уехала!
Вита и Алексей разом обернулись на брата.
А тот стоял и злорадно усмехался.
– Как это? Куда?
– Алексей не сводил требовательного взгляда с Даниила.
– Увы, дорогие мои, но я и сам не знаю, - вздохнул он и прошел к камину, где лежала стопка утренней корреспонденции.
– Знаю только, что наша обожаемая Маргарита помогла не менее обожаемому Глебу увезти наследницу подальше от наших глаз. И говорить куда – категорически отказывается, - в его голосе слышались стальные нотки. Даниил оперся локтем на камин и посмотрел на Лешу, буквально пригвоздив того к месту.
– Только не думай, что Евгения Осипова достанется тебе, Лешенька.