Пешка для наследника
Шрифт:
– Марго, в кого ты такая ядовитая?
– поинтересовался Глеб и отпил большой глоток виски.
Маргарита Оболонская фыркнула и весело провозгласила:
– Наша семья отличается этим, очень редким, даром, милый братец. Я думала, ты знаешь об этом!..
– Да, но никто ещё не додумался применять этот дар против меня, - глаза Глеба зловеще сверкнули.
– Ты что, меня пугаешь?
– невинным голосочком спросила Маргарита.
– А мне всегда казалось, что к тому времени, когда людям исполняется двадцать один год, они перестают бояться чудовищ под кроватью и демонов в темноте!
Лицо Глеба потемнело, но он промолчал.
Увидев, что она достигла желаемого результата, то есть, вывела брата из себя, Марго звонко засмеялась и добавила:
– А как же дядюшка будет потешаться, когда в этот дом приедет его новоиспечённая наследница и выгонит тебя из дома, который ты всегда считал своим!
Этого Глеб стерпеть уже не смог. Он вскочил с дивана и смерил сестру яростным взглядом:
– А я буду веселиться, когда за мной последует вся моя «любимая» семейка, включая тебя, Марго!
– процедил сквозь зубы он.
Затем вышел вон.
Оставшись одна, Маргарита усмехнулась и проговорила:
– Нет, Глеб, меня она не выкинет, в отличие от всех остальных…
В следующее мгновение, в гостиную снова вошли.
– Опять ты занимаешься своим любимым делом, сестричка?
Марго обернулась и увидела Даниила, ещё одного «достойного» представителя их семьи.
– Чем же, братец?
– Не притворяйся, дорогая. – Он был единственным светловолосым среди её брюнетов-братьев. Парень присел на краешек дивана и очаровательно улыбнулся.
– Ты же обожаешь злить нашего старшенького. Глеб только что пулей вылетел из гостиной, еле сдерживаясь, чтобы по пути кого-нибудь не отдубасить.
– Бьюсь об заклад, Данечка, что ты, едва завидев «нашего старшенького», спрятался за ближайший стул, чтобы, не дай Бог, не попасться ему на глаза, - проворковала Маргарита. – М-м-м, ты же у нас такой нежный…
– Не язви, Марго, я не Глеб, меня не выведешь из себя такими штучками.
– Даниил посмотрел на сестру своими голубыми глазами и покачал головой.
– Ну, так что же послужило причиной такого скверного настроения у братца? Рассказывай.
– Я только напомнила ему о новой наследнице, которая скоро приедет и выпроводит его из его же собственного дома!
– усмехнулась Маргарита.
– Это больная тема. Поморщился Даня.
– Причём не только у Глебушки. Мама при упоминании об этой девчонке просто звереет. Да и нам, кстати, тоже грозит выселение.
– Брось, Даня, - засмеялась Марго.
– Уж тебе-то, с твоим даром обольстителя, ничего не грозит. В два счёта эта провинциалка окажется у тебя в постели.
Оболонский удовлетворённо хмыкнул. А его сестра права. Следует воспользоваться своими умениями себе во благо, а благо это кроется в девушке по имени… А он даже её имени не запомнил, но скоро, очень скоро, узнает…
* * *
Женя лежала на кровати, взгляд её блуждал по потолку. Она пыталась понять, в какой миг вся жизнь её пошла кувырком, и кто в этом виноват. В день смерти Димы? В день смерти родителей? Или в тот самый миг, когда лучший друг и партнер отца трусливо сбежал из страны, оставив папу один на один с бандитами, требовавшими огромные деньги?.. Которые, между прочим, Оболонский сам же и украл… И попытался загладить вину перед ней. Был бы этот человек жив, Женя, не раздумываясь, плюнула бы ему в лицо. Но его, чёрт, нет в живых.
Женя прикрыла глаза и прерывисто вздохнула. Так вот, значит, почему ей снится этот странный сон о родителях: черный Мерседес несется по автостраде на огромной скорости, на переднем сиденье сидят мама и папа, о чем-то оживленно разговаривая. Потом мама поворачивается к ней и, ласково поправляя её выбившийся локон, говорит: «Женечка, ты же у нас самое дорогое, что есть на этом свете. И никакие богатства это не изменят. Мы всегда будем любить тебя». Затем она чувствует, как исчезает из машины, одновременно ощущая безумное одиночество и боль утраты…
Она осталась жить.
А родители погибли.
Их больше нет.
– Мамочка, - тихонько прошептала Женя в пустоту.
– Как мне быть? Что я должна делать?
Но ответом ей была тишина, и лишь поднявшийся ветер завывал за окном…
Глава 3
Итак, она, Евгения Осипова, стала наследницей старинного особняка в пригороде Лондона и огромного состояния в несколько миллиардов долларов.
В завещании Леонид указал на то, что признает её не только владелицей всего имущества, но и своей фамилии, то есть, признает её дочерью, а значит - прямой наследницей. И, как пояснил поверенный, сделано это было на тот случай, если кто-то из многочисленных родственников вознамериться опротестовать данное решение.
Женя сидела в кресле и внимательно слушала поверенного, великолепно изъяснявшегося на русском языке. Англичанина в нем выдавал разве что небольшой, едва уловимый акцент. Рядом на диване расположились Петр и Екатерина, ошеломлено переглядывающиеся, когда поверенный оглашал список всего, что унаследовала их внучка.
– … и, исходя из вышесказанного, Вы вступаете во владение всем вышеперечисленным с этой минуты. У меня имеется билет на самолёт до Лондона, на завтрашнее утро, но если Вы желаете отсрочить поездку в связи со сложившимися обстоятельствами, можно обменять его на более позднюю дату, - закончил свою речь Чарлз Роналд - невысокий седоволосый мужчина лет шестидесяти.
– Нет, спасибо, всё в порядке, - произнесла Женя, вздохнув.
– Я поеду завтра. Меня всё устраивает.
– Что же, замечательно.
– Чарлз улыбнулся и отдал ей необходимые документы.
– Желаю Вам удачи.
– Спасибо, - сказала Женя и встала, чтобы проводить поверенного.
Мужчина тоже поднялся, и они направились к двери. Уже у самого выхода, он тихонько проговорил:
– Будьте осторожны, Евгения.
– О чём вы?
– не поняла девушка.
– Об этой семье, - мужчина с сочуствием посмотрел на неё.
– Они очень расстроились, что это наследство достанется Вам, а не старшему сыну Владимира Оболонского, который и считался основным наследником.