Пешки - сборник рассказов
Шрифт:
– Гриша, я не сопливая журналистка из «Пионерской правды». Я понимаю, что и зачем я делаю. Мне надоело делать пресные тупые шоу и плыть по течению, - Она начала злиться.
– В последнее время твои шоу итак постоянно на грани скандала. Зачем переступать эту грань? – Он был непреклонен.
– Я ничего не расскажу тебе.
– Я узнаю все сама, если ты не хочешь помочь мне. – Маргарита Филипповна вышла, с силой хлопнув дверью.
При этом разговоре Соболев и не предполагал, что настойчивость жены выльется в то, что он видел сейчас на экране. Реклама уже закончилась, и камера вновь показала Марго. Ее лицо было красным, и, вымученно улыбалась, она произнесла: «Итак, Вы снова на шоу «Доступно
Григорий Александрович вскочил с дивана и стал лихорадочно одеваться. Он безумно пожалел, что пропустил большую часть эфира, потому что теперь абсолютно не понимал сути происходящего. Он был в бешенстве оттого, что находится не в московской квартире, а в загородном доме, и не может быстро доехать до Останкино, чтобы поддержать жену. Пока он одевался, из динамиков телевизора доносились крики, звуки какой-то беспрерывной возни и ругани. И, казалось, что все люди, находящиеся в студии одновременно орут в микрофоны. Интуитивно, Григорий Александрович понял, что ничего хорошего от этой передачи ждать не стоит. Он уже выбежал из дома, когда Марго позвонила ему на мобильный.
– Гриша, это я. Мы секунду назад закончили. Ты видел?
– Я все видел, Марго. Почему ты не сказала мне, что передача будет о Парицине. Я же говорил тебе, что не надо этого делать.
– Я сделала то, что считала нужным. Могу я хоть раз в жизни ошибиться? – Марго, казалось, вовсе не была расстроена.
– Зачем ты его пригласила? Ведь мы же говорили об этом!
– Гриша, это мое решение и моя программа, не забывай. – Ее голос был жестким и каким-то чужим.
– Программа твоя, а пациентом он был моим, и я хотел бы знать, где ты взяла материалы для этой программы.
– Григорий Александрович тоже был вне себя.
– Я взяла их в твоем сейфе, а ключ мне дала Наталья, твоя секретарша. Ну, извини, не удержалась. Прости меня, солнышко. – Голос Марго смягчился.
– Ладно, я сейчас приеду и поговорим. – Он уже завел машину.
– Ни в коем случае. Мы договорились, что завтра утром я сама приеду. Ты забыл, у нас романтические выходные? Ничего не отменяется.
– Ты не понимаешь, что теперь я очень боюсь за тебя, да и за себя тоже?
– Я все понимаю. Не волнуйся. Все будет в порядке, - Марго была непреклонна.
– Ты уверена в этом? – он сидел в машине и не знал, что ему делать.
– Абсолютно. До завтра, Гришенька.
Марго.
Труп Маргариты Филипповны Янушкиной нашли ровно в полдень. Он лежал в искореженной, полностью разбитой машине, на обочине Минского шоссе, на пол пути до загородного дома семьи Соболевых-Янушкиных. На этом участке шоссе дорога была узкой и резко поворачивала вправо. Вероятно, женщина не справилась с управлением.
Маргарита Филипповна водила машину уже много лет, но ездила всегда очень быстро и правилами дорожного движения не увлекалась. Впрочем, а кто ездит иначе? По факту аварии было возбуждено уголовное дело. Следствие установило, что имелись видимые повреждения тормозных шлангов, и тормоза в определенный момент просто отказали. Видимо, момент был не самым удачным.
Соболев.
Месяц спустя.
Григорий Александрович Соболев никак не мог оправиться от пережитого за последние месяцы. Сначала в Челябинске умерла мать, затем через месяц как-то неожиданно и непонятно погибла Марго. Вся его жизнь каким-то странным образом сделала резкий поворот на сто восемьдесят градусов. Он больше не мог смотреть телевизор, где после короткого перерыва, вновь возобновили показ Маргаритиного шоу «Доступно всем», но только уже без нее, он не мог читать газеты, которые пестрили циничными заголовками, типа «МаФиЯ погибла от рук мафии» или «Доступное стало недоступным». После похорон Маргариты Филипповны, Григорий Александрович, будучи не в состоянии выносить постоянные звонки с соболезнованиями, допросы и журналистские пытки, уехал в Челябинск. Квартира матери была пока не переоформлена, но он был единственным ее наследником, так как сестер и братьев у него не было. Он целыми днями сидел в квартире и выходил только для того, чтобы купить еду и сигареты. Соболев никогда не имел пристрастия к алкоголю, поэтому первые дни после смерти Марго отчаянно пытался пить, но организм, не привыкший к таким экспериментам, отказывался подчиняться. Каждый раз его выворачивало наизнанку намного раньше, чем переставала соображать голова. Забыться с помощью алкоголя не получалось. И Григорий Александрович углубился в книги. Пока он слабо представлял себе, как теперь будет жить. Он всегда понимал, что ему есть чего хотеть и к чему стремиться. Теперь он оказался один в пустыне, и не понимал, куда двигаться дальше. Вся его жизнь стала вдруг бессмысленной и пустой – ни родных, ни детей. Только работа. Поэтому он и углубился в работу, потому что это было единственным, что осталось теперь в его жизни.
* * *
Он сидел в стареньком мамином кресле и читал, когда неожиданно раздался звонок в дверь. Григорий Александрович вздрогнул и выронил книгу. Он не слышал этого звука уже месяц, с тех самых пор, как приехал в Челябинск, оставив в Москве все, даже мобильный телефон. Он сидел и ждал, думая, что звонки не повторятся, но гость был явно очень настойчивым, и звонки возобновились.
– Кто там?
– Григорий Александрович подошел к двери, но посмотреть в глазок не смог, по причине его отсутствия.
– Откройте, - голос был каким-то глухим.
Григорий Александрович решил, что ему нет смысла отсиживаться здесь, все равно когда-то придется начинать общаться с людьми, не всю же жизнь сидеть, как отшельник в маленькой тесной квартирке, надо было как-то жить дальше. Он открыл дверь и обомлел. Он ожидал увидеть здесь кого угодно, но только не Аделину.
– Я похожа на жену декабриста? – оттолкнув его, она вошла в прихожую.
– Что вы здесь делаете? – он стоял и смотрел на нее, все еще не понимая, что происходит.
– Только не надо спрашивать, как я Вас нашла и так далее. У вашей секретарши есть адрес этой квартиры, потому что она из Москвы заказывала похороны и все такое. Вы же сами ей все это поручали не так давно. По крайней мере, она так сказала. – Аделина уверенно прошла на кухню и плюхнула не стол какие-то пакеты.
– Да, я понимаю. Только зачем вы приехали?
– Опять сначала! Я уже говорила вам, Григорий, что вы мне интересны, ну вы же психолог. Зачем придуриваться? – Она начала разгружать сумки, заставляя старенький холодильник банками и свертками. – Хватит вопросов. Я только с самолета. Помогите лучше.