Песнь для мертвых
Шрифт:
— Конечно. Почему ты спрашиваешь?
Я сглотнула и пожала плечами, повернулась обратно. Его руки сжали меня крепче.
— Потому что… — я пыталась успокоить нервы, — все покидают меня. Джей, Джейкоб, Перри, мама. Я всегда остаюсь позади.
Он выдохнул с шумом, его дыхание двигало мои волосы.
— Должен признать, ты разбиваешь мое сердце, Ада, — сказал он через миг. — Я не брошу тебя.
— Потому что ты не можешь.
— Даже если бы мог, не бросил бы.
Я вздохнула, желая верить ему из всех людей. Я сжала его предплечья крепко, словно он мог спасти меня от ужасов, которых я боялась. В моей
И я глубоко вдохнула и открылась мужчине, который нуждался во мне больше других.
— Я переживаю… что со мной что — то существенно не так, и от этого люди уходят, умирают или забывают меня. Может, мне суждено такое. Я испортила отношения с Перри и папой. Я не могу сохранить дружбу, потому что я странная, отличаюсь, и никто не понимает меня. И я не могу любить… у меня был тот, кто, как я думала, понимал меня и то, с чем я живу, но он не любил меня достаточно, чтобы остаться.
— Ада, — тихо сказал он, прижался губами к моей макушке, и это задело струну где — то во мне, треснуло то, что было когда — то твердым. — С тобой ничего такого. Эта жизнь сложная, но ты справляешься с ней лучше многих. Однажды все будет иметь смысл.
— Откуда ты это знаешь?
— Потому что я знаю многое, — сказал он, голос был низким, что — то трепетало во мне. — И я верю во многое. Поспи. Утром все будет лучше. Так всегда бывает.
— Если только ты не вампир.
Он тихо рассмеялся. Этого хватило для моей улыбки.
— Макс?
— Да, мэм?
— Вампиры существуют?
Он тяжко вздохнул. Последовал миг тишины.
— Да.
Отлично.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
«Я думаю, что знаю тебя, но я не знаю толком себя. Надеюсь, тебе не будет так одиноко, как было мне».
— Fortress, Queens of the Stone Age
Следующим утром мы проснулись рано, ведь путь по шоссе 1 занимал больше времени, чем казалось, и я хотела многое увидеть и сделать в Сан — Франциско.
Удивительно, но я хорошо спала остаток ночи. Так хорошо, что проснулась, повернулась и оказалась лицом к лицу с Максимусом, ощутила шок. Он не был удивлен, просто лениво улыбнулся мне и пожелал доброго утра, а потом вылез из кровати и сделал нам кофе.
Вот так.
А потом хлынули остальные воспоминания. Пепел на кровати, испорченная пижама, меч, близость смерти. Часть меня ощущала себя немного глупо из — за желания, чтобы Макс обнимал меня всю ночь. Я не просила еще о таком, никогда не хотела такого. Но я отодвинула гордость и сделала это.
Но если Макс считал это жалким или странным, он не подал виду. Между нами все было нормальным, хотя я ощущала себя ближе к нему, чем раньше, и мы ехали на юг в Супер Б.
— Эй, я тут подумала, — сказала я, заставив его съехать на обочину в сотый раз, чтобы я сделала фотографию скал и океана. — Ты мог бы научить меня управлять мечом?
Макс взглянул на меня, а потом на дорогу, успел вовремя сделать поворот, волны разбивались в сотнях метров внизу.
— Ты знаешь, какой он тяжелый?
— Нет. Я его
— У меня есть опыт, милая.
— Как насчет передать мне немного опыта? Ты же мой наставник. Разве ты не должен учить меня отрубать головы людям?
— Демонам. Мы отрубаем головы демонам.
— Как скажешь, — я подняла ноги на бардачок, потому что знала, что это его злило. — Мне нужно уметь.
— Ноги с панели приборов.
Я закатила глаза и опустила их.
— Я просто думаю, что должна быть готова.
— Ты будешь готова. Меч для меня.
— А что будет, если тебя нет рядом?
— Я всегда буду рядом, нравится тебе или нет.
Он говорил так. И, да, он был привязан ко мне. Но я все равно переживала о том, как все сложится, когда я не буду ему нужна. Что тогда?
Но я была рада, что у меня не было похмелья, потому что он не шутил насчет извилистой и долгой дороги. Я хотела остановиться и съесть устрицы в Бодега — Бэй, ведь там снимали «Птицы», а я обожала эстетику Типпи Хендрен в том фильме, но мы решили поехать дальше и взяли бургеры в «In — N–Out» в Саусалито.
— Ты ни разу не ел бургеры в «In — N–Out»? — спросила я у Макса, мы ехали по 101, направляясь к Золотым Воротам, бургеры лежали на моих коленях.
— Я не был в Калифорнии с тех пор, как это стало популярным. Был мертв.
— Думаю, ты и не мог все видеть и испытать, — сказала я, жуя бургер.
— Это точно, — он рассеянно жевал картошку фри. — Фри кошмарная.
— Нужно было взять звериный стиль.
— Звериный стиль? Так они делают их сексуальнее?
Я рассмеялась, хотя от того, как он сказал «звериный стиль», вызвало грязные картинки с нами в моей голове, и от этого мои щеки тут же вспыхнули.
«Черт, нужно выпить».
Я повернулась и отвлеклась на бургер, пока он не кончился, а мои гормоны не успокоились. Я взглянула на него.
— Все еще хочу, чтобы ты научил меня управляться с твоим мечом.
Он приподнял брови.
Ой. Это звучало как намек.
— Ты знаешь, о чем я, — быстро добавила я.
Он окинул меня взглядом, губы изогнулись в небольшой улыбке.
— С тобой никогда не знаешь, милая.
Хорошо, что мы подъезжали к Золотым Воротам, такой большой мост мог отвлечь нас от напряжения в машине, хотя это напряжение могло быть только в моей голове.
А вид был чудесным. Солнце сияло на бухту, вода сверкала, парусники уплывали под мост, а Сан — Франциско тянулся ввысь, и такой вид вызвал во мне что — то, похожее на надежду.
— Боже, — я смотрела в окно. — Я так много хочу сделать. Мы можем остаться на пару дней?
Он пожал плечами.
— Не вижу повода отказать.
Я обдумала это. Макс не спешил в Новый Орлеан. Может, он боялся того, что найдет там. Женщину, которая жила дальше без него.
Я даже надеялась — и это было черство — что он найдет завершение. Шанс жить дальше. Я не знала, что именно было между ним и Розой до его смерти, но из того, что я знала, если она была готова выйти за кого — то еще, она не заслуживала Макса. Я знала, что говорила Максу, что она могла пытаться защитить себя, исцелиться таким образом, и горе заставляло людей поступать странно, но в то же время… мысль о том, что он будет с ней, вызывала у меня тошноту, и я не знала, почему. Мне не нравилось это чувство.