Песнь кецаля. Уакерос. Врата дракона
Шрифт:
Твердая каменистая почва под копытами нечистого начала умягчаться, наполняться влагой. Мгновение, и на месте плато разлилось небольшое озерцо. Лукавый тоненько завизжал от неожиданности и страха. И визг его был до того ужасен, что вода, уже достигшая дьяволу по пояс, превратилась в лед.
Из-за облаков спустился огромный остроклювый орел. Сделав несколько кругов над ледяной пустыней с торчащим посреди нее дьяволом, он взмахнул могучими крыльями. Раз, другой, третий….
Лед растаял, вода продолжила прибывать. Вот она
На месте каменистой пустыни застыло неподвижное, темного серебра зеркало озера Гуатавита….
– Приснится же такое! – сказала сама себе Элизабет утром. – Надо побольше есть витаминов, как советует тетушка Германгильда. И больше никаких романтических прогулок при луне!
Её внимание привлек подозрительный шум. Кажется, Хорхе Солана вступил с кем-то в жаркую перебранку. Причем, ругались на испанском.
Кого там принесла нелегкая? Неужели это фарковцы решили припожаловать за оставшейся частью выкупа? Или, не дай бог сон в руку, сам Федерман явился?
Бетси решительно вышла из палатки, грозно взглянула в ту сторону, откуда доносилась брань… и почувствовала, как ее ноги наливаются тяжестью.
В десяти шагах от нее друг напротив друга, набычившись, стояли старый уакеро и…
Не может быть! Точно, она еще продолжает спать и видит сон. Прекрасный, несбыточный сон.
Напротив Соланы, широко расставив ноги и поигрывая мускулами обнаженного торса, стоял… Хоакин!
Завидев девушку, парень бросился к ней и, схватив в объятия, легко поднял на руки. Потом, устыдившись своего порыва, а вдруг некстати, он бережно поставил Бетси на землю и впился в нее вопрошающим взглядом.
Элизабет ответила на его молчаливый призыв просто.
Она шагнула ему навстречу и, обвив руками крепкую шею юноши, жадно прижалась своими губами к его потрескавшимся устам. Их поцелуй длился долго. Казалось, целую вечность.
Слегка отдышавшись, англичанка вдруг отстранилась от Хоакина и задала резонный вопрос:
– Послушай, а каким образом тебе, собственно, удалось сбежать, да еще и так быстро разыскать меня?
– Это все он, мой чудесный спаситель.
Тут Бетси заметила еще одного участника авансцены.
Рядом с молодыми людьми стоял, смущенно переминаясь с ноги на ногу, невысокий, но стройный и хорошо сложенный юноша, фактически, еще мальчик. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы определить, что паренек относится к коренному населению Колумбии.
– Как тебя зовут? – приветливо обратилась к индейцу Элизабет по-английски.
Мальчик улыбнулся, но не ответил.
– Он не понимает, – пояснил мексиканец.
Девушка повторила вопрос на испанском языке.
– Гуаска Тикисоке, – легонько ударил себя кулаком в грудь юный
«Парящий Орел! – поразилась мисс МакДугал. – Фуратена не обманула».
– А где ты живешь? Кто твои родители? – засыпала его вопросами она.
Парень сурово насупился. Видно было, что говорить об этом ему тяжело.
– Я тебе потом все объясню, – пообещал Хоакин. – Правда, боюсь, что ты многому не поверишь. Я сам еще верю не до конца.
Англичанка внимательно посмотрела на него, потом на Тикисоке, а затем перевела взгляд на озеро. Ей показалось, что на его поверхности, прямо в центре зеркала появились пузыри.
– Может быть, ты ошибаешься, – сказала она медленно. – Теперь я готова поверить в самые невероятные чудеса.
– Да! – всполошилась она. – Но ведь Федерман, наверняка, уже отправил за тобой погоню. Нам нужно срочно сворачивать лагерь и убираться отсюда, чтобы получше спрятаться от парамилитарес.
– Не беспокойтесь! – вмешался Тикисоке. – Федерману сейчас не до того. Хорошо бы ему самому уцелеть.
И в его голосе было столько спокойной и твердой уверенности, а взгляд улыбающихся глаз мальчика был так правдив, что Бетси сразу же поверила своему новому знакомому. Поверила и забыла обо всех своих страхах и тревогах.
По случаю прибытия новых членов экспедиции её начальница объявила выходной день. Вопрос с размещением вновь прибывших был решен быстро. Хоакин обосновался в палатке Элизабет, а Тикисоке был отряжен в распоряжение Хорхе Соланы. Старый уакеро что-то поворчал себе под нос насчет слишком свободных нравов современной молодежи, но, уловив недовольный взгляд девушки, суливший громы и молнии, предпочел заткнуться и выбрать иной объект воспитания. Естественно, им стал юный индеец.
Солане парень как-то сразу пришелся по сердцу. Может быть потому, что внешне юноша сильно смахивал на его младшенького, Энрике?
Видя, что девушка что-то заскучала, Хорхе предложил устроить пир по поводу удачного избавления её друга из плена.
– Эх, – мечтательно протянула мисс МакДугал, – хорошо бы полакомиться свежатинкой. До чего же надоели консервы, бр-р!
Уакеро хитро прищурил на неё правый глаз. Дескать, понятно, пташка, чего ты хочешь на самом деле. Но упираться не стал.
– Тикисоке! – скомандовал он своему юному помощнику. – Собирайся! Отправляемся на охоту!
Мальчик с готовностью подхватился с плетеного кресла, в котором он раскачивался последние полчаса. Немудреный предмет мебели приводил его в дикий восторг.
– Ты как, хорошо знаешь здешние места? – поинтересовался Солана.
– Как свои пять пальцев! – гордо выпятил грудь индеец.
– И что, водится тут что-то путное? Годящееся на барбекю?
Тикисоке не понял смысла последнего слова. Пришлось колумбийцу пояснять: