Песнь кецаля. Уакерос. Врата дракона
Шрифт:
После долгих размышлений, перебрав все имеющиеся в наличии подходящие кандидатуры, дон Мигель остановился на двух.
Это были… Элизабет МакДугал и Труди фон Айзенштайн.
Их появление в своей жизни сеньор Васкес счел не случайным. Возможно, само небо способствовало стечению этих роковых обстоятельств: золотое сердце, девушки-европейки, нападение джумби, выборы, необходимость женитьбы…
Из двоих кандидатур на вакантное место королевы Мигель, конечно же, отдал бы предпочтение той, что постарше. Златовласая красавица из Перта была настоящей леди. Это то, перед чем коротышка
Все так, да отчего-то дон Мигель сильно сомневался в успехе атаки в данном направлении. Глядя на Элизабет, он испытывал те же смешанные чувства, что и тогда, когда любовался на экране голливудской дивой Шарон Стоун. Нечеловечески-идеальная, но какая-то ледяная красота. Словно находишься в обществе Снежной королевы.
Юная дикарка-брюнетка по всем статьям подходила ему куда больше. Живая и непосредственная, не лезущая за словом в карман. Как он сам. Со временем это мальчишество, несомненно, исчезнет. Хулиганистая барышня превратится в почтенную матрону. И тоже ведь голубых кровей. Баронесса, и, если судить по тем сведениям, которые собрал для него прыткий пиарщик, наследница довольно крупного состояния, находящегося в данный момент под опекой. Ничего, после замужества все поступит в совместное владение супругов. Главное правильно составить брачный контракт.
Да, этот союз может быть очень сильным ходом. Во всех отношениях. Поглядим, поглядим.
Конечно, девушки еще даже не догадываются о матримониальных планах Васкеса, но это дело поправимое. Сегодня вечером он устраивает в своем столичном доме малый прием по случаю удачного окончания охоты на вампиров-джумби. Разумеется, роль хозяек вечера предназначена прелестным кузинам из Европы.
На всякий случай дон Мигель пригласил и этого неприятного блондинистого типа Адама Крюгера. Пусть побудет на глазах. Нужно к нему присмотреться. И вообще понаблюдать за тем, как немец будет себя вести в отношении мисс МакДугал.
В сказку о «бывшем любовнике» Васкес не очень-то поверил. Слишком уж обалдевшим выглядел этот мерзкий «уакеро» – «расхититель гробниц», услышав «признание» из прелестных уст роскошной блондинки. Посмотрим, посмотрим. Но то, что, вернувшись в столицу, молодые люди продолжали жить в разных гостиницах и не делали ни малейшей попытки встретиться и романтически уединиться, вероятно, о чем-то да говорило.
Да, чувства сеньора Мигеля Васкеса были смятенны…
– Куда это ты собираешься? – недовольно поинтересовался Адам у своего верного спутника и оруженосца. – Небось, снова на свидание со своей разлюбезной Труди?
Лицо Фрица озарила такая блаженная улыбка, словно хозяин пообещал ему сытный ужин в лучшем ресторане Мехико.
– Ага! – подтвердил толстяк. – Она попросила меня сходить с ней в больницу, проведать Хоакина.
– Как он там?
– Потихоньку приходит в себя. Лекари сделали ему несколько переливаний крови, и теперь парень,
– Не боишься конкуренции? – поддразнил Крюгер. – Хоакин писаный красавец, девчонки от таких прямо с ума сходят.
Здоровяк набычился.
– Ах, герр Адам, умеете же вы любую обедню испортить!
– Ну, извини, извини, – примирительно похлопал его по плечу археолог, – я не хотел оскорбить твои чувства. Но ведь твое положение и правда выглядит двусмысленно. Ты неровно дышишь к девушке, и сам ее сопровождаешь к сопернику. Не странно ли?
– Да че тут странного-то? – пожал плечами Думкопф. – Обычное дело. Парень болеет. Жалко его. У Труди к нему нет ничего серьезного.
– Это она тебе сама сказала? – удивился Адам.
– Ну! – кивнул Фриц. – Да я и сам не слепой. После того, как Хоакина покусали вампиры, девчонка к нему охладела. Переливание переливанием, а кто там разберет, может, внутри него уже начались всякие там разные процессы.
– Какие еще «процессы»? – передразнил молодой человек.
Он не любил, когда компаньон начинал умствовать. Не его это дело.
– Необратимые, – выдал ученый термин Фриц. – «Дракулу» видели? Здоровский фильм! Он там ее покусал малость, а она: У-у-у! И из гроба встает жива-живехонька. Да как прыгнет! Жуть одна!
Адам поморщился. Вот оно, тлетворное влияние американского масскульта. Нет бы почитать первоисточник.
– Труди считает, что наш знакомый может в любую минуту стать таким же джумби кровососом.
– Не пори ерунды! – возмутился Крюгер.
– И ничего не ерунда, – возразил здоровяк. – Знаете, всякое бывает. После наших недавних приключений я в этом лишний раз убедился.
Фриц понизил голос:
– Между прочим, Хоакин сам просил меня, ежели что.… Ну, в общем, обсидиановый нож при мне. Так, на всякий случай.
Блондин весь прямо вскинулся.
– Какой такой «всякий случай»?! Ты, болван, хоть иногда думаешь, что говоришь? Как ты себе представляешь это самое «ежели что»?! Подкрадешься к бедному парню и изо всех сил вонзишь кусок острого камня в его беззащитную грудь?! Тоже мне, ацтек недоделанный! Еще сердце у него вырви и сожги! А кто тебя потом от мексиканской полиции отмазывать станет? Покойный Бисмарк или канцлер Колль? Вот засадят лет этак на сто – сто пятьдесят, будешь знать, как играться в Баффи – истребительницу вампиров!!
Думкопф с самым несчастным видом стоял перед своим работодателем, недоумевая, чем вызвана гроза. Это, наверное, в герре Адаме бурлит застоявшаяся кровь. Он ведь уже несколько недель не был с женщиной. Вот завидки и берут, что у него, у Фрица, все в порядке. Конечно, Труди еще немногое ему позволила. Так, чуть-чуть приласкала. Но дело, судя по всему, на мази. Уже очень скоро они завалятся в какой-нибудь местный мотель и…
– Послушайте, шеф, – вдруг пришла парню в голову здравая мысль, – а почему вы тут сиднем сидите? Пока я ухлестываю за Труди, отчего бы вам не приударить за ее распрекрасной кузиной? Девчонка, наверное, сильно тоскует здесь без нормального общества. Вот и развлекли бы ее, да заодно и сами бы развеялись, а? По-моему, она не будет сильно упираться. Сама же вас произвела в бывшие любовники!