Песнь личной служанки Повелителя
Шрифт:
— Лира, — Деймос подвёл своего вурна к повозке, в которой ехала я.
За день пути обратно он окреп, раны почти затянулись, а последствия отравления прошли. Это означало, что следующую ночь во дворце он планирует провести со мной. Деймос этого и не скрывал.
— Я отдам распоряжения Офелии. Запомни, ты больше не прислуга.
Не прислуга? Я почти удивилась. Но ведь с тех пор, как мы покинули дворец, ко мне и так не относились как к прислуге. Сейчас я понимаю, что Деймос изначально обозначил наши возможные отношения, а теперь окончательно определился. Он сам сказал, что не отпустит.
—
Дождавшись моего согласного кивка, он пришпорил было вурна, но остановился, что-то вспомнив:
— Недостающие вещи закажи у прислуги.
Мне оставалось только кивнуть, стараясь скрыть досаду. Значит, меня не выпустят из дворца. По крайней мере, через главный вход. Всегда есть тайные пути.
На территорию дворца мы въехали через два часа после этого разговора. Без нагруженных телег отряд продвигался довольно быстро. Получив разрешение Деймоса, я отправилась за вещами. В комнату уже чуть ли не бежала, настолько не терпелось увидеть сестру и убедиться в том, что все в порядке.
— Айвирена, — тихо позвала я, когда дверь закрылась за моей спиной.
— Лира! — сестра выплыла из шкафа.
На родном лице расплылась широкая улыбка. Она рванула ко мне, распахнула объятия, забыв, что неосязаема. И ожидаемо пролетела сквозь меня. Я рассмеялась через слезы, ощущая, как огромный груз тревог свалился с плеч. Сестрёнка в порядке. За эти дни даже её сияние не особо померкло.
— Лира, как же я волновалась! Просто места себе не находила! — Вири начала носиться вокруг меня, тараторила без умолку. А я просто радовалась, что мы снова вместе, пусть она и в таком виде. — Ой! — мордашка Вири исказилась грустной гримасой. — Лира, пока тебя не было комнату обыскивали.
— Что? — сердце рухнуло куда-то вниз, а воздух выбило из лёгких. — Кто и зачем? — просипела.
— Он был в плаще и маске, но я проследила, — гордо заявила сестрёнка. — Это твой противный жених.
— Доран?
— Да.
— Он что-нибудь нашёл?
— Он нашёл всё. Но забрал только шкатулку.
Колени ослабли. Я дошла до кровати и рухнула на перину. Сердце отбивало неровный ритм, ладони потели, а мысли носились как пчелы в растревоженном улье. Теперь Доран имел на меня компромат. Единственный, кто на самом деле мог узнать меня. Мы уже виделись с ним. Тогда показалось, что он не обратил на меня никакого внимания. Видимо, я ошиблась. Чего же теперь от него ждать?
Я решила сразу же отправиться в город. Возможно, у меня уже не оставалось времени на кражу, потому было важно ускориться, подготовить все для побега. Дворец удалось покинуть через единственный известный мне ход наружу. К счастью, он ещё функционировал. В городе я приобрела снотворное с магической начинкой, после чего отправилась за настоем.
Все дела удалось выполнить за два часа, и я благополучно вернулась во дворец. Не знала, что принесёт этот день, ведь, возможно, Доран уже донёс на меня, но и отступать было некуда. Если не выкраду артефакт, не смогу спасти Лили и Кая, как и не сумею пробраться к Древу. У меня только один путь — к Деймосу.
Первое, что я сделала, когда вернулась во дворец, поднялась в комнату, чтобы успокоить Айвирену. А здесь спрятала тюбик со снотворным в сапоге и наконец выпила настойку. Несколько часов, и она наберёт силу, вновь погасив цвета моего облика.
— Слава Древу! — воскликнула Ниннет.
Подруга рванула ко мне навстречу, когда я уже с вещами покинула свою комнату, намереваясь подняться в покои повелителя.
— Тебя по всему дворцу разыскивают! — широко улыбаясь, она крепко меня обняла. — Как хорошо, что ты вернулась. Говорят, влюбила в себя повелителя! Ну ты и молодчина!
Растянув на губах кислую улыбку, я неопределенно повела плечами. Влюбила повелителя? Вот, значит, какие слухи ходят. И соответствуют ли они правде? Наверное, нет. Когда любишь, желаешь счастья. А Деймос… в нём горит жажда обладания. Он ведь не спрашивает, берёт то, что считает своим по праву сильнейшего. Моё мнение больше не учитывается.
А я сама? Как я к нему отношусь? Там в палатке для меня стало очевидным, что ненависти больше нет, она ушла. Настоящий Деймос вытеснил собой тот образ, что создавался мной в мыслях. Настоящий Деймос был другим: жёстким, иногда пугающим, а ещё сильным, надёжным, заботливым и даже нежным. И волнующим. Но лучше не пытаться оценивать свои чувства. Так легче выполнить дело.
Ниннет повела меня к лестнице для прислуги, принявшись тараторить последние новости. По дороге нам встретилась Офелия. Кажется, её моя пропажа не обрадовала, но ей пришлось сдержать злые выпады. Теперь я не была прислугой. Меня считали любовницей Деймоса. Правда, ничего ещё не произошло. Но произойдёт сегодня, если не удастся подлить ему снотворное.
Ниннет не стала подниматься со мной в королевское крыло. Я рассчитывала дождаться Деймоса в покоях, но и до них не удалось благополучно добраться. Доран словно ждал меня. Я столкнулась с ним в коридоре королевского крыла. Сделав шаг в мою сторону, он схватил меня за локоть и потянул за собой по коридору. Я попыталась выдернуть руку, но тогда хватка стала болезненной.
— Нам есть о чём поговорить, — прошипел он, стрельнув в меня предупреждающим взглядом.
И продолжил упорно вести прочь, в сторону своих покоев. Мне ничего не оставалось, как следовать за ним.
— Я заждался, — заявил он, закрывая за собой дверь.
В гостиной покоев Дорана было светло. Много золота и хрусталя. Но на оформление я обратила внимание лишь мельком, следя за действиями альва. Доран особо не изменился с тех пор, как мы общались в последний раз два года назад. Жилистый, высокий. Сегодня он был в черных облегающих брюках и белоснежной тунике.
— Твоё? — в его руках появилась моя шкатулка. — Необычная вещица. Магическая.
Он бросил её мне. От неожиданности я чуть не выронила сумку с вещами. Стоило поймать шкатулку, как на пол упала сломанная крышка. Я спешно нагнулась, чтобы подобрать её, не веря, что ко мне вернулась важная вещь.
— Сразу к делу, — Доран стремительно приблизился, стоило мне выпрямиться.
В нос ударил аромат цветочного парфюма, вызвав мгновенную тошноту. Не без усилий удалось подавить желание отшатнуться от бывшего жениха. Ненависть ворочалась в груди тлеющими углями, готовая в любую секунду вспыхнуть неистовым огнём.