Песнь победителя
Шрифт:
Это не мешает ему позже рычать на своих спутников, почему они не подготовились к поездке, не собрали необходимые материалы, и, вообще, зачем они с ним едут.
До войны генерал Шабалин был первым Секретарем Обкома ВКП(б) по Свердловской Области. Во время войны он был членом Военного Совета и Командующим Тыла Волховского Фронта – глаза и уши Партии в армейском аппарате.
Такие партийные генералы никогда не участвуют в планировании или выполнении непосредственных боевых операций, но без их подписи ни один приказ не является правомочным.
В машине
«Куда мы едем?» – спрашиваю я.
«Куда-нибудь», – отвечает адъютант беспечно. Он уже привык к манерам генерала и не ломает себе голову над целью поездки.
Выехав на автостраду, наш «Адмирал» берёт курс на Дрезден. Спидометр поднимается до девяноста километров, но ощущение скорости теряется в бетоне автострады. Как это ни странно, но автострады Германии не сразу получили признание со стороны русских.
По каким-то причинам мы избегали пользоваться ими в первые месяцы после капитуляции. Позже можно было слышать об автострадах следующие слова: «Это лучший памятник, который Гитлер оставил после себя».
В Дрездене наш «Адмирал» «останавливается около отеля „Белый Олень“, вокруг которого раскинулось целое море автомашин с красными флажками на радиаторах. Кругом сильная вооружённая охрана с автоматами.
На ступеньках здания стоит группа генералов. Среди них выделяется дважды Герой Советского Союза генерал-полковник танковых войск Богданов – военный губернатор Федеральной Земли Саксония.
Сегодня сюда созваны все военные коменданты Саксонии для отчета перед Командованием СВА в Дрездене и Берлине. В СВА поступила масса жалоб и обвинительного материала о работе местных комендатур.
После капитуляции коменданты не получали никаких инструкций и проводили такую политику, какая кому в голову приходила. Большинство из них – малограмотные офицеры, поднявшиеся на поверхность за годы войны и абсолютно не соответствующие задачам оккупационной политики мирного времени.
Пока конференция ещё не началась, генерал Шабалин удаляется вместе с генералом Богдановым, предварительно шепнув что-то на ухо адъютанту. Майор Кузнецов тянет меня с собой: «Пойдём выбирать машину» «Какую машину?» – удивлённо спрашиваю я.
«Для генерала», – коротко отвечает тот, – «Сейчас увидишь, как это делается. Пойдём!» С видом праздных автолюбителей мы проходим между рядами автомашин, на которых коменданты саксонских городов приехали на совещание.
Заполучив в свои руки город и став его полновластным хозяином, комендант первым делом реквизировал для себя лучшую в городе автомашину.
Теперь перед нашими глазами выставка наилучших моделей германской автопромышленности, начиная от немного консервативных «Майбахов» и кончая последними новинками Мерседес-Бенца. Хозяева автомашин были уже в «Белом Олене». В машинах сидели только шофёры-солдаты.
Майор Кузнецов неторопливо рассматривает автомашины. Он постукивает носком сапога по шинам; нажимая на задок, пробует мягкость рессор; даже заглядывает на счётчик километров, чтобы удостовериться, сколько километров данная машина уже пробежала. Наконец майор останавливает свой выбор на открытом «Хорьхе».
«Чья это машина?» – обращается он к солдату, развалившемуся за рулем.
«Подполковника Захарова», – отвечает солдат таким тоном, как будто это имя должно быть известно всему миру. Он не затрудняется поприветствовать нас – шофёры быстро перенимают привычки своих хозяев.
«Неплохая машинка», – констатирует Кузнецов. Он проводит пальцем по кнопкам управления, ещё раз окидывает взглядом машину и говорит: – «Скажи своему подполковнику, чтобы он отослал эту машину в Карлсхорст для генерала Шабалина».
Солдат смотрит искоса на майора. В его глазах видна досада – подполковник посадил его охранять машину, а её хотят утащить среди бела дня. Но солдат не удивляется, а только с некоторым сомнением спрашивает: «А кто такой генерал Шабалин?» «После конференции твой подполковник будет хорошо знать, кто он такой», – отвечает майор, – «А ты доложи подполковнику чтобы он наложил на тебя взыскание за неотдачу приветствия адъютанту генерала Шабалина».
Всякого рода трофеи распределяются строго по чинам и должностям: для солдат – часы и прочие побрякушки, для младших офицеров – аккордеоны, для старших офицеров…
Классификация сложная, но очень строго соблюдаемая. Если какому-либо лейтенанту судьба сыграла в руки двустволку «три кольца» да ещё «с короной», то это для лейтенанта наперед проигранное дело.
Не мытьём, так катаньем, а всё равно двустволка попадет в чемодан к майору. Да и у майора недолго задержится, если он не сумеет её хорошо запрятать. В особенности строго этот порядок владения трофеями распространяется на автомашины. Машину не так легко запрятать – в чемодан не влезет.
Исходя из этого, шофёр подполковника не удивляется, а только осведомляется, кто такой генерал Шабалин – соответствует ли приказ «регламенту» или нет.
Коменданты Саксонии, в ослеплении своей властью на местах допустили тактическую ошибку, показав на глаза старшему начальству такое обилие соблазнительных автомашин.
За такую неосторожность они поплатились половиной автомашин, которые парковались перед «Белым Оленем» и имели несчастье понравиться генералам. Когда, спустя несколько месяцев, была созвана вторая подобная конференция, многие коменданты, памятуя прошлый урок, съехались к «Белому Оленю» чуть ли не на телегах.
Конечно, они снова обзавелись хорошими автомашинами, но на этот раз благоразумно оставили их дома.
Вскоре в конференц-зале отеля начинается совещание. На совещание приглашено около трёхсот человек офицеров. Присутствуют только коменданты в чине майора и выше. В зале также несколько генералов – коменданты Дрездена, Лейпцига и других крупных городов Саксонии. Они тоже приглашены для обмена опытом и сидят довольно смирно на своих стульях.
В президиуме за столом, покрытым красным сукном, расположилось командование СВА. В центре президиума – генерал Шабалин, как представитель высшей власти из Карлсхорста. Комендантам не долго приходится ждать.