Песнь Шеша
Шрифт:
сли оборотни и хотели сбежать, то у них бы ничего не вышло. Понимая, что этот бой станет для них последним, а союзнические силы ринуться потом по Тьялирру вглубь герцогства, а там и до Мандебура подать рукой, решили умереть достойно. Они сами расчистили поле, убрав все деревянные постройки, и выстроились в боевые порядки. Что ж, их всех ждет большой сюрприз, потому что боя сегодня не будет или мне придется лично спалить часть тех, кто хочет повоевать.
Не заметить такую крупную красавицу как я, не могли и надо отдать должное, никто не запаниковал. Первым на меня обратила внимание сотня Эстридсена, находящаяся рядом с личным отрядом Тифона, хмуро вглядывающегося вперед. И только потом меня увидели все остальные. По стройным рядам пронесся дружный вздох изумления, что со стороны моих соотечественников или людей короля, так и со стороны двуликих. Моя сотня начала выкрикивать приветственные слова, думая, что мое появление это хороший знак, мол, я посланница огненноглазого Шеша, который вдруг решил вспомнить про своих детей.
Повинуясь торжественному моменту, вперед, на мощном вороном коне в богатом попоне, выехал сам правитель Падших Тифон. Он был облачен, как и все драконы в черные доспехи и держал в руке штандарт рода. С противоположной стороны, без шлема, в простой кирасе не самой лучшей работы, сжав челюсти так, что скулы побелели, выехал Рогнар. Наверное, он единственный, кто не смотрел в мою сторону. Он знал, что я должна была снять многовековое проклятие с драконьего племени. И догадывался, что именно я сейчас кружу над полем и ищу место для посадки.
Где-то внутри неприятно кольнула обида, но я быстро заставила ее замолчать. Он ведь тут совершенно не при чем: оборотень не знает, что меня похитили, что мой уход не был добровольным. Наверное, он сейчас думает, что я добилась, чего так хотела и вернулась к деду под крыло. Взревев от негодования и злости на абсурдность происходящего, я спикировала вниз, приземлившись аккурат между командирами двух армий. Кони испуганно шарахнулись от меня в стороны, но мужчины все же сумели кое-как привести их в чувство. Чтобы скрыть свое замешательство и попытаться отыграть хоть что-то в свою пользу, Тифон поднял свободную руку вверх, надменно произнес, усилив голос магией, чтобы его речь слышали все, хотят они того или нет.
— Приветствую тебя, посланник огненноглазого Шеша и я бесконечно рад, что он, наконец, решил явить нам свою волю. Мы так долго этого ждали, думали, что он навеки покинул нас! Верные ждущие его дети, сделают все, что оправдать его доверие!
А рад ли? Что-то сомневаюсь! В любом случае меня и правда можно пусть и с натяжкой, но считать посланницей Шеша и на этом можно сыграть так, что Тифон не сможет отвертеться! Правда я ещё не решила, чего именно хочу в итоге добиться и что надо сделать с Великим Князем. Но оставлять его во главе племени, чтобы все окончательно погибли, я не имела права.
— Сейчас как явлю, не обрадуешься, — мрачно заявила я, подняв небольшой ветерок.
Очень хорошо, что мне не надо было ничего делать со своим голосом, он от природы и так был громким. Тифон не понял, что находился лишь на волоске от справедливого приговора. А я сосредоточилась на внутренних ощущениях: сейчас мне нужнее облик человека, драконом вести переговоры можно, только если я собиралась это делать с позиции силы.
По законам подлости, смена ипостаси обратно в миловидную женщину, происходила ещё болезненнее, чем в дракона. Меня скрутило так, что я припала к земле, а когда нашла в себе силы разогнуться и принять вертикальное положение, у меня уже было человеческое тело. Что начало твориться на поле, когда очевидцы поняли, что это не видение и перед ними действительно беглая княжна Цуринген! Оборотни зашептались, не зная как реагировать, по их мнению, я должна была бежать как можно дальше от вынесенного приговора, раз уж удалось вырваться.
Первым сориентировался Тифон, вот уж кто здесь истинный правитель, его просто так врасплох не застанешь:
— Вивиана, ты жива? Крылья, в таком виде, как…
Видимо, я немного не рассчитала свои силы, потому что с непривычки меня начало шатать из стороны в сторону, да так, что чуть не упала, если бы ко мне не спрыгнул Рогнар и не удержал за талию. На глазах у всех, мужчина поднял меня на руки и, прижав к себе, понес к коню.
— Теперь тебя захотят убить только потому, что ты посмел ко мне прикоснуться, — весело шепнула я кнезу, но тот и ухом не повел.
— Ты сама свалилась ко мне в руки, так что отпускать такую драгоценную ношу я не намерен.
Это было смелое заявление, особенно если учесть, что в сотне метрах от него уже сейчас стояли войска. В полной тишине он посадил меня на своего коня, а сам остался стоять рядом, не пытаясь занять места в седле, таким образом, он показывал и драконам, и двуликим, что полностью отдает себя в мои руки. Оборотни не знали, как получилось, что дракон сумел сменить облик и что от меня ждать, но верили молодому кнезу и поэтому приняли меня безоговорочно. Ряды сомкнулись, показывая, что защищать они намерены в том числе и меня, раз я добровольно выбрала их сторону.
Никогда я еще не ощущала такого напряжения. Казалось, оброни хоть кто-то слово и я лопну, как струна. Тифон смерил оборотней равнодушным взглядом и уставился на меня без малейшего признака гнева или неудовольствия. Внутри маленькой девочке захотелось тут же зареветь и броситься к деду на коленки, вымаливая прощение, но я лишь стиснула зубы и выпрямилась в седле. Каждый должен отвечать за свои слова и действия, иначе этот мир рухнет так же, как когда-то.
— Это значит, что моя внучка, княжна Вивиана Цуринген перешла на сторону врага?
Он сказал это, и, судя по его спокойному виду, решиться на это было просто. Почему тогда мне так тяжело? Надо срочно брать себя в руки, пусть не думала, что будет, все будет именно ТАК, но сейчас можно идти только вперед. Выдохнув, как перед прыжком в воду, я крикнула:
— Я отрекаюсь от фамилии Цуринген, от рода, что предал и едва не погубил мой народ, даже после Последней войны продолжая вести политику, направленную на полное подчинение и самоуничтожение! Я объявляю тебя, Тифон Каменный — предателем, навлекшим на племя драконов позор, обагрив наши крылья кровью младшего братского народа, что просил тебя справедливого суда над твоим сыном! Ты не смог смирить свою непомерную гордыню и жажду власти, что легло божьим проклятием на наши головы! По твоему желанию не родилось ни одного дракона, и никто из нас не поднялся в небо, до сегодняшнего дня. Ты отдал своих подданных на откуп войскам Сендаса, который теперь безраздельно властвует на наших землях. Ты разрушил храмы, связь с богом-предком, не желая понять, что все, что он хотел от нас — это изменений. Я восстановила один храм, хотя ты заявлял, что все Творцы погибли в боях. И буду восстанавливать еще, чтобы все видели, что мы несем с собой только свет Шеша, а не его Проклятие!
Мой голос сначала неуверенный, постепенно окреп и теперь звенел над полем и окружными лесами, не хуже, чем рог, призывающий на битву. Но Тифона это не тронуло, его каменное лицо так и не поменяло своего скучающего выражения. Терпеливо дождавшись, когда я замолчу, чтобы перевести дух, он бросил:
— Давно я не слышал таких глупостей. Но от тебя это было ожидаемо, ведь это именно ты бросила нас, решив, что приключения и жизнь без обязательств, для тебя важнее собственного народа. Стоило мне простить тебя и принять обратно в семью, как ты тут же вонзила мне нож в спину. Доказательства у тебя есть или это все просто бабский треп?