Песня любви
Шрифт:
– Снова эта Рика! Эта рыжая ведьма стала моим проклятием с той минуты, как мой деверь приволок ее сюда. Такая надменная… Смотрит на всех свысока… Такая везучая! – Лицо Астрид побагровело от злости. – Наш торговый партнер в Миклагарде сказочно богат. И теперь эта жалкая рабыня получает статус дочери дома и отправляется с целой свитой, чтобы стать новой женой араба. Это уже слишком и невозможно перенести, Хельга. Какая несправедливость!
Девочка дернулась во сне. Хельга затаила дыхание, но Дагмар не проснулась.
– Мне бы хотелось,
– Ну-ну, госпожа, – примирительно промолвила Хельга, – не тревожьтесь. Уверена, что в следующий раз вы родите ему сына.
– Мне бы твою уверенность.
– Для этого есть кое-какие способы, госпожа моя, – тихо вздохнула Хельга, мысленно посылая благодарность всем богам, которые могли ее услышать.
Эти слова Хельги открывали для Астрид долгожданную возможность, на которую она исподволь надеялась.
– Много лет назад, когда я была девочкой, в соседней долине жила одна знахарка, которая клялась, что нельзя носить молоточек Тора, если хочешь родить мальчика.
– Что? – Рука Астрид рванулась к янтарному молоточку Рики, который она носила на шее.
– Да, – серьезно кивнула Хельга. – Если хочешь родить сына, ты должна носить образ Фрейи, властительницы Асгарда. Ты ведь знаешь, как богиня благосклонна к мужчинам. Она наверняка поможет тебе родить сына.
– Почему ты не сказала мне об этом сразу, как приехала? Может, я бы еще успела… – Астрид сорвала с себя кожаный шнурок с молоточком. – Убери эту штуку с глаз моих, – вопила она. – Эта мерзкая сказительница! Клянусь, она сделала это нарочно.
Хельга надела на себя амулет и тут же спрятала его на груди под туникой – для пущей сохранности.
– Когда ты уезжаешь, Хельга? – хлюпнула носом Астрид, и старой повитухе на миг стало ее жалко. Ее и несчастного ребенка, оставляемого на попечение равнодушной и неряшливой мамаши.
– Поскольку это свадебное путешествие, мы отплываем утренним приливом в пятницу, – объяснила Хельга. – Свадьбы всегда играют в этот день недели в честь Фрейи и Фрейра, близнецов, богов плодородия и урожая. Так как ярл Согне не может повлиять на выбор дня свадьбы Рики с Абдул-Азизом, Гуннар решил отправить ее в благоприятный день.
– Но ведь это завтра, Хельга! Я без тебя совсем растеряюсь, – жалобно заныла Астрид, но тут же перешла на злобное шипение: – Но хоть избавлюсь от этой рыжей развратницы.
Маленькая Дагмар вздрогнула в своей колыбельке от резких звуков, проснулась, заерзала и испустила отчаянный крик.
Глава 16
Монотонный скрежет стали о камень, раздававшийся под дверью, доводил Рику до исступления.
– Неужели нельзя точить свое оружие где-нибудь в другом месте? – ворчала она, расхаживая по комнате и сжимая уши.
Но с этим она ничего не могла поделать. Теперь Рике, в статусе свободной женщины, облеченной доверием представлять Согне в выгодном браке, не поручалось никаких дел. По приказу Гуннара ей примеряли платья, готовили великолепное приданое, но больше ей нечем было заняться.
Бьорн отдал ей свою комнатушку, так что она могла наслаждаться одиночеством, но каждый раз, выходя за дверь, она спотыкалась об его длинные ноги.
Гуннар поручил Бьорну доставить ее в Миклагард в целости и сохранности, и он отнесся к заданию с полной ответственностью, вплоть до того, что спал у ее порога. А если приготовления к отъезду требовали его присутствия на «Морском змее», он оставлял вместо себя юного Йоранда. Она даже в уборную не могла отправиться без сопровождения. Теперь в чем-то она оказалась даже большей пленницей, чем раньше, когда носила железный ошейник.
Взгляд ее упал на костяную флейту, лежавшую на деревянном сундуке Бьорна. Она подняла ее и поднесла к губам. Щемящая грустная мелодия полилась из тонкой трубочки, поплыла в воздухе, в точности отражая ее настроение. Когда стихли последние звуки, она обратила внимание на то, что скрежет за дверью прекратился. Оставался ли Бьорн там и теперь? Прислушивался ли он к печальным звукам флейты? Понял ли, как она тоскует?
Хотя она видела Бьорна каждый день, его как бы не было рядом. Его замкнутое лицо ничего не выражало, как тогда, во время набега на Хордаланд. Нет, выражало – безжалостную беспощадность. Это был человек с мертвым лицом, который больше не думал о том, что будет с ним или с кем-то еще, пока он выполняет свой долг по отношению к Согне. Бьорн отключил эмоции, замкнулся, а его тело существовало лишь по привычке.
Но была ли она сейчас иной?
Внезапно нахлынуло сильно и резко воспоминание о его губах. Ее соски отвердели… В ней пробудилась такая мощная непонятная потребность в нем… что она иногда просыпалась ночью, раскрасневшись от яркого сна, в котором он ее целовал и нежно ласкал. Эти видения приводили ее в мучительную ярость, из которой не было выхода. Каждая косточка, каждая жилочка и каждая клеточка ее тела жаждала этого темного воина. Почему она не отдалась ему, когда была возможность?! А теперь этому никогда не бывать.
Она положила флейту и отворила дверь. Как она и ожидала, Бьорн был рядом. Он со скрежетом водил точильным камнем по лезвию своего меча. Движения его были быстрыми и уверенными.
Он поднял на нее темные глаза, не скрывая своего презрения.
– А вот и «дочь дома».
Он стал разговаривать с ней – удивилась Рика.
– У меня просьба.
– Твои наряды готовы, «Морской змей» снаряжен, и пока мы беседуем, Гуннар давит на своих холдеров, собирая серебро на приданое, которое ты возьмешь с собой. Его хватит даже на выкуп короля, – насмешливо произнес он. – Что еще может тебе понадобиться?