Песня моей души

Свительская Елена Юрьевна

– Да пришибить мы этого старого пня всегда успеем…

– Чего-о?! – взревел Белотур, разъярённый то ли быстрой переменой недавнего помощника, то ли сравнениём.

– Вы вот вообще не о том думаете! – невозмутимо заявил Стёпка, - На том конце города, в новом трактире, рёбрышки по особому рецепту. Это такое… - он мечтательно причмокнул, - Такое… мм… это чудо! – и перешёл на шёпот, - И по случаю открытия сегодня в десять раз дешевле.

– Да?.. – знакомый Белотура как-то призадумался.

– Приправы – из Жёлтого края, - продолжал разливаться соловьём рыжий, - Я таких прежде и не пробовал! Это такое… такое… мм!... Такое…

– А… - мужик призадумался ещё больше, - Вкус-то на что похож?

Стёпка опять его приобнял за плечи – на сей раз его не оттолкнули – и с придыханием зашептал:

– Такой вкус… мм… как же сказать?.. Слов-то не подобрать! Там целый букет! Значит… значит… тёрпко-сладкий такой привкус вначале… такой… медовый даже… вот как запах у цветущей пижмы… не совсем такой, необычный, не немного похож!.. А потом там проявляется такая кислинка… ягоды такие, заморские… так интересно, вот терпко сладкий с привкусом мёда! И вдруг… нотка кислинки… это нечто! Это сказка! И корова, кстати, молодая, мясо такое сочное, нежное… - знахарь вдруг сорвался на крик, - Да иди ты уже скорей, пока корова не закончилась!!!

И, сорвавшись с места, недавний мститель, те семеро защитников отечества и ещё штук двенадцать-пятнадцать горожан, бывших по близости, ломанулись через толпу, на другой конец города.

– А что за приправы-то? – заинтересовалась какая-то женщина.

– Да откуда я знаю! Я же сам их придумал! – невозмутимо ответил Стёпка.

Проворчав что-то про наглых юнцов, новодалька мрачно удалилась.

Толпа, продолжая радостно шуметь, постепенно схлынула… слизнув заодно и весь наш отряд… Видимо, наши так счастливы, что им уже всё равно, с кем отмечать…

– А забор придётся чинить, - грустно заметила Алина, - А то хозяйка нас не простит…

В общем, пока все радостно отмечали моё открытие, сам я грустно чинил забор, причём, вообще чужой…

Чуть погодя, правда, у дома возник Белотур и, вскоре после него, Стёпка. Работа с ними закипела…

К вечеру – мы едва только закончили – у калитки появилась хозяйка дома, в новом ярком платке и ярко-красных бусах. Первым делом она заметила Белотура с топором, потом – неестественно ровно замерший забор, благоухавший новыми заплатами. Мы со знахарем переглянулись – и бесшумно пошли в дом, оставив лекаря со всеми честью и возможными наградами: заслуженными и не заслуженными. Правда, рыжий уже у самого угла умудрился зацепить какое-то ведро, то покатилось прочь – и загремело о сосну. Впрочем, влюблённые этого даже не заметили, продолжая смотреть друг на друга и улыбаться…

– Эх, мне бы так! – вздохнул Стёпка, - Интересно, каково это, когда только от взгляда чьих-то глаз забываешь обо всём и совершенно глохнешь?..

– А кто там недавно аки старец, умудрённый сединами, раздавал советы по очарованию женщин?..

– Да… Так… Так только… чуть наблюдений сказал… - отмахнулся Стёпка.

– Может, тебе стоило пойти в торговцы? – ухмыляюсь.

– Да ну! Глупостями этими заниматься! Какой из меня торговец? – он ударил себя в грудь, - Я – знахарь. Потомственный знахарь, заметь!

Я первым зашёл в дом, продолжая ухмыляться…

Час спустя нас нашёл Клён. Встрёпанный, глаза горят. И потребовал, чтобы я сейчас же вернул его в Черноречье – у него пришла идея, как сделать нейтрализатор на основе сосновой хвои. С трудом удалось его убедить подождать до ужина, поесть. А то, зная его увлечённую натуру, полагаю, что после новой своей идеи он на несколько дней забудет и про сон, и про еду…

История Кана

Счастливая напасть

До утра в разных уголках столицы шумели: радостно орали, били глиняные кувшины, бурно обсуждали находку лекарства, жизнерадостно пересказывали выползшим знакомым. Травили байки про военные подвиги и события мирных дней. Бегали с воплями дети. Кто-то ругался. Где-то сломали забор. Где-то наступили на кота. Постоянные тихиё щёлчки и шуршание лёгких опадающих шкурок – вдова и Белотур сидели на скамейке за домом и лузгали семечки – тоже отвлекало, но меньше того кошмара, который царил в городе. Мои уши честно докладывали мне обо всех звуках на ближайших улицах и самых громких – с дальних. Такого моя эльфийская натура выдержать никак не могла. Так ни на миг глаз и не сомкнул.

После зари, когда шум в Пряном граде стал чуток стихать, я было радостно укутался одеялом…

И с досадой вспомнил, что ещё нужно дозу лекарства выяснить, больных лечить, да и понять, почему были ухудшения у Станислава.

Тяжело вздохнув, выбрался из кровати, натянул штаны и сандалии, сонно сполз вниз, опираясь на перила лестницы, и поплелся на кухню. В дверях столкнулся с каким-то богато одетым человеком. Тот что-то спросил, не дождался внятного ответа и принялся кричать. Я накричал в ответ. Он растерянно отодвинулся и пропустил меня на кухню.

До кувшина с мятным отваром оставался всего лишь один шаг, когда негодяй подскочил сзади и облил меня ледяной водой из ведра. На вопли подбежала перепуганная Алина с тарелкой в руках: она уже готовила завтрак. Я ещё что-то проорал незваному гостю, тот – мне.

Так мы вопили друг на друга, а потом… потом я вдруг понял, что мерзавец, мной обруганный – это Вадимир. И оборвался на полуслове. Выбрать для хамства объект похуже, чем жестокий, коварный и злопамятный новодальский король, было затруднительно. Вот влип!..

– Я пришёл поздравить вас с успехом, - с каменным лицом объяснил Вадимир.

– Пока рано поздравлять: мы только обнаружили вещество, которое может справиться с этой болезнью, а подходящую дозу ещё не определили.
– я растерянно замер, подбирая слова для извинений и думая, не нужно ли прямо сейчас кидаться на колени и молить о пощаде? Мне этого вообще не хотелось, но вот в таких обстоятельствах это могло бы хоть немного смягчить его гнев.

– Почему же рано? – невозмутимо спросил новодалец, изведя меня своим спокойствием и молчанием, - Вы нашли лекарство. Кстати, у меня к вам просьба.