Песня сердца

Соммерфилд Сильвия

– Спасибо, Том. Это лучшая похвала, которую я когда-либо слышала. Хочешь, выбери сам песню.

– Я не знаю, мисс. Для меня все одинаково хороши.

– Бред? – Шелби вскинула ресницы. В глазах отразилось пламя костра.

– Том прав. Выбирайте сами.

Шелби легко коснулась струн, и гитара живо отозвалась. Девушка спела коротенькую колыбельную, а потом тихонько засмеялась.

– Эту песню пела мне мама, когда я была маленькой.

Шелби жила уже в следующей песне, а Бред вспоминал Энн Степлтон и никак не мог представить себе ее поющей эту колыбельную маленькой

золотоволосой девочке.

Когда Шелби закончила петь, из ночного тумана появились три высокие темные фигуры и остановились, освещаемые пламенем костра, позади Бреда и Тома. Шелби вскрикнула.

Том поднялся навстречу первым, и Шелби с облегчением увидела на его лице улыбку. Следом встал Бред, тоже не проявляя беспокойства.

Гости подошли ближе к костру. Они оказались индейцами и, судя по всему, добрыми знакомыми Тома. Шелби рассмотрела их, и страх ее совсем прошел. Это были молодые парни, немного старше ее самой. В одежде из оленьей кожи, они были красивы той неотразимой красотой, которую дает гармония доброты и силы. Шелби чувствовала, что ночные пришельцы разглядывают ее, и в сильном замешательстве попыталась улыбнуться.

– Так поздно, а вы еще в пути, – обратился Бред к старшему из троих, по-видимому, его ровеснику.

– Мы остановились недалеко от вас, услышали, как поет женщина, и пришли посмотреть. – Все трое как завороженные смотрели на Шелби.

– Это Белый Ястреб и его братья, – обратился Бред к Шелби, – Три Пера и Человек-Дождь. Мои друзья, будьте знакомы, Шелби Вейл. Очень дорогой мой друг.

Бред подчеркнул слово «очень», и внимание гостей стало более скромным. Шелби поняла почему.

И тогда Шелби в голову пришла мысль, как ей показалось, блестящая. Братья-индейцы справятся с Бредом, если она сможет убедить их помочь ей, а потом… потом она обманет и их. Шелби принялась воплощать свой замысел немедленно. Она поднялась и улыбнулась старшему:

– Белый Ястреб, я рада приветствовать вас. Если вы и ваши друзья любите музыку, пройдите и сядьте к огню. Я спою несколько песен для вас.

Шелби старалась не смотреть на Бреда. Она чувствовала и его изумление, и закипающую злость. Она не догадывалась, какую опасную игру затевает. Но Бред все понимал и судорожно пытался придумать выход.

– Хочешь есть, Белый Ястреб? – спросил он, но индеец только отрицательно качнул головой, не отрывая темных глаз от Шелби.

Еще лучше оценил положение Том, смотревший затаив дыхание на своих друзей-индейцев. Он то прекрасно знал, какие мысли и чувства охватили сейчас этих сыновей леса. Они, конечно, совсем иначе, по-своему, поняли приглашение Шелби.

И одна только Шелби, привыкшая к слушателям, не чувствовала, как сгущаются тучи. Она уселась на свое место у огня, взяла в руки гитару и, чуть касаясь пальцами струн, стала что-то наигрывать, выбирая песню.

О любви, конечно. Да, песню о любви. Шелби улыбнулась про себя. Она хотела подразнить Бреда, сбить с него спесь. Она запела, и дивный голос ее зазвучал по-новому выразительно и чарующе в таинственной тишине степной ночи. Глаза ее остановились на старшем индейце, с восхищением

наблюдавшем за ней. Шелби спела вторую, потом третью песню, уже почти уверенная, что найдет в лице Белого Ястреба сильного и верного защитника. А Бреду в это время больше всего на свете хотелось задушить ее. Том тоже был сильно обеспокоен.

Когда Шелби ушла спать, Бред и Том вздохнули с облегчением. Мужчины посидели у огня и скоро разошлись. Только Белый Ястреб остался у затухающего костра, погруженный в свои мысли.

На следующее утро он подошел к Шелби.

– Я хотел бы поговорить с тобой, Золотоволосая.

– Говори, Белый Ястреб.

Бред встал как раз вовремя, чтобы заметить скрывающуюся за холмом пару.

– Проклятие! – выдохнул он со стоном, судорожно натягивая сапоги.

Том, хлопотавший около костра, оказался на его пути, и он почти перелетел через него, крикнув на ходу:

– Я сейчас вернусь. Шелби ушла с Белым Ястребом. Придумай что-нибудь, чтобы задержать остальных.

Том только согласно кивнул. Два брата, к счастью, еще спали. Том опустился на колени и стал молиться. Он просил у Бога, чтобы тот помог выручить Шелби, чтобы Бред не поссорился с самолюбивыми индейцами и еще чтобы самому не убить эту девчонку.

Когда Бред взлетел на холм, Белый Ястреб и Шелби разговаривали, стоя под корявыми ветвями раскидистого дуба. «Конечно, – зло подумал Бред, – не ведает, что творит». Он-то хорошо понял, что Белый Ястреб принял ее за легкодоступную женщину.

Бред взял себя в руки. Он должен выручить Шелби и не поссориться с индейцами. Вдруг его осенила гениальная мысль. Он знает, что сказать Белому Ястребу, и скажет он это на языке племени сиу, а мисс Шелби вовсе не обязательно участвовать в разговоре.

Когда Бред подошел к беседующей паре, Шелби встретила его такой ликующей улыбкой, что Бред, несмотря на тревогу, усмехнулся ее детской самонадеянности. Было очевидно, что Белый Ястреб пребывает в благоговейном трепете. Бред заговорил на его родном языке:

– Доброе утро, Белый Ястреб.

– Доброе утро, Бред. Я должен многое сказать тебе.

– Я слушаю.

– Светловолосая женщина – не жена тебе.

– Она сообщила тебе это?

– О чем вы с ним говорите? – весьма воинственно потребовала ответа девушка.

Ее вопрос вызвал удивленный взгляд индейца: он не привык, чтобы женщины вмешивались в разговор.

– Она сказала, что желает идти со мной, в мою деревню. Это большая радость для меня. Если она твоя, я готов заплатить выкуп.

– Белый Ястреб – человек, который известен мне как искусный воин. – Бред отдал дань правилам хорошего тона. – Он храбрый человек, если выбирает себе такую женщину, как Шелби. Не каждый на это отважится.

Индеец сдвинул брови, и весь стан его напрягся так, что он стал как будто выше.

– О чем ты говоришь?

– Проклятие, – не выдержала Шелби. – Бред Коул, вы переведете мне, что он говорит и какое вранье вы ему выкладываете?

– Она не принесет Белому Ястребу много забот. Чаще всего она нормальна, – продолжал невозмутимо Бред. Он явно озадачил индейца.