Песочные часы Невидимки
Шрифт:
Психолог перевел дыхание и заинтересованно спросил:
– А можно узнать: зачем вам внушать кому-то, что вместо вас идет лошадь?
Я невольно прыснула от смеха. Затем несколько бессвязно пояснила:
– Просто был недавно случай: девушка мне сообщила, что видела знакомого – но это оказался совсем другой человек. Вот я и думаю – она могла перепутать из-за чьего-то внушения?
– Не понял, – завертел головой психолог. – Кого она видела и кого должна была увидеть?
– Подруга сказала мне, что вчера в нашем универе она видела моего мужа, – я решила слегка покривить душой. – Но в это время мой муж был со мной, совсем в
– Ну, перепутала, бывает, – сказал психолог. – Или увидела кого-то очень похожего.
– Но там не было никого очень похожего, – вздохнула я.
– Да откуда вы знаете?
Рассказать ему про Олесю и лжедекана я так и не решилась. Меня по-прежнему терзали смутные сомнения – вдруг Олеся все же видела кого-то, вовсе непохожего на фоторобот, зато обладающего даром внушения? Например, ясновидящего Агафона или того же Андрея Викторовича? Поэтому я решительно перевела стрелки:
– Ну все же, может такое быть – она увидела кого-то совсем непохожего на моего мужа, но имеющего дар внушения? Ответьте, прошу вас, это очень важно.
– Ну, разве что она встретила самого Мессинга… или кого-то его уровня, – пожал плечами психолог. – Больше вопросов нет? А все же, что вы тут делаете второй день подряд?
– Извините, не могу рассказать, – твердо сказала я, понимая, что этот секрет давно перестал быть секретом, и отчаянно размышляя, как бы свернуть с темы. – А вы знаете, что о пропавших девушках снимают телесюжет?
– Не знал, – оживился психолог, мгновенно забыв о моей подруге и о Мессинге. – Я мог бы их проконсультировать – с точки зрения психологии. Познакомите меня со съемочной группой?
– Да там всего один журналист… познакомлю. А что вы хотите ему сказать?
– Ну как – дать ему психологический портрет пропавших и их похитителя… как же тут без психолога? – Он задорно подмигнул мне.
– Они все разные, эти девушки, – сердито сказала я. – Ничего общего.
– Не совсем так, – возразил Андрей Викторович. – Должно быть нечто общее – повышенная внушаемость! Она может не коррелировать с остальными чертами характера, то есть и решительная бой-девица, и робкая серая мышка могут обладать повышенной внушаемостью – а могут, напротив, плохо поддаваться внушению.
– И как, по-вашему, преступник сумел вот так, с лету, определить, у кого внушаемость повышена?
– Есть нехитрые приемы, ими может воспользоваться любой человек, – спокойно сказал психолог. – Человек подходит к девушке и подает ей трамвайный билетик, уверяя, что он выпал из ее кармана. Девушка знает, что билетик не ее, но… мало кто четко говорит – нет, билет не мой. Многие начинают колебаться – а вдруг он и правда выпал из ее кармана? Ну мало ли, вдруг она недавно ехала куда-то на трамвае и билетик положила в карман? По частоте и длительности этих колебаний после некоторой тренировки любой человек сможет определить степень внушаемости девушки. Самые внушаемые без возражений берут билетик, извиняются за свою небрежность и несут бумажку к урне. Люди со средним уровнем внушаемости некоторое время спорят – мол, ошиблись вы, молодой человек. И лишь единицы твердо говорят – нет, билет не мой и в моем кармане ему делать было нечего. Вам, мол, почудилось, драгоценнейший, и нечего мне всякие грязные бумажки совать.
– То есть вы полагаете, что маньяк проверял девушек с помощью какого-то несложного трюка и лишь затем выманивал их из универа?
– Полагаю, что так все и было.
– Но почему никто из студенток не заявил о трюке, когда их опрашивали? Ведь их просили припоминать любую мелочь!
– Полина, вы способны вспомнить, не подавал ли вам месяц назад кто-то упавший на пол билетик? У меня лично такие «архиважные» события мгновенно испаряются из памяти.
Я глубоко задумалась. Да, скорее всего о таком инциденте я бы тоже сразу забыла. А специально об этом студенток никто не спрашивал. Надо будет сказать Оскару – пусть срочно опросит всех, кто был летом в универе, но уже не о подозрительных мужчинах, которые их куда-то звали, а о всяких мелочах.
Дежурство прошло спокойно. Сдав меня на попечение Сереги, Саша поехал в свой заброшенный офис, а я – домой. До планерки оставалось еще около часа, и я решила почитать в Интернете о Мессинге.
О, как интересно!
«…Когда немецкие армии вошли в Польшу, он находился в Варшаве. Еврей не мог выжить в оккупированной фашистами стране. Но была и еще одна причина, превратившая его в затравленную охотниками дичь, – несколько месяцев тому назад на одном из выступлений его спросили, что будет, если Гитлер нападет на Польшу. Он ответил: повернув на восток, Гитлер погибнет. Фюрер был суеверен: после того как пала Варшава, на стенах домов появились плакаты. За голову Мессинга обещали двести тысяч марок.
Его арестовали прямо на улице… Офицер улыбнулся: «Ты – Вольф Мессинг! Это ты предсказал смерть фюрера!» – отступил, размахнулся и одним ударом выбил ему шесть зубов. Мессинг пришел в себя в карцере полицейского участка, за ним с лязгом захлопнулась железная дверь, и он понял: если не удастся уйти сейчас, его ждет смерть. У него было еще одно умение, до сих пор он им не злоупотреблял, но теперь оно пригодилось. Обычно гипнотизеру надо видеть того, с кем он работает, но Мессинг умел подчинять себе людей и на расстоянии. Он напряг все свои силы и заставил прийти в свою камеру находившихся в участке полицейских. Затем Мессинг вскочил с койки, выбежал в коридор и закрыл на засов обитую железом дверь.
Его переправили в СССР. Он демонстрировал сеансы чтения мыслей, когда два человека в форменных фуражках поднялись на сцену гомельского клуба, извинились перед зрителями, забрали его с собой, посадили в машину… На поезде его доставили в Москву, а оттуда – в Кремль, к самому Сталину.
О чем они разговаривали – неизвестно. По Москве ходили слухи, что Мессинг отсоветовал любимому сыну Сталина Василию лететь в Свердловск вместе с хоккейной командой ВВС. Отец велел ему ехать поездом – и Василий добрался до Свердловска целым и невредимым. А самолет разбился, и все хоккеисты погибли».
Прочитанное впечатляло, но я не верила, что наш маньяк обладает такими же мощными способностями. Гений не стал бы развлекаться, убивая девушек, у него и так достаточно острых ощущений в жизни. Неизвестно, был ли Мессинг гениальным психологом или на самом деле он умел читать чужие мысли, но нашей опергруппе его очень недоставало… Поговорив с подозреваемыми, он наверняка сумел бы вычислить того, кто похитил и убил девушек… Но Мессинга с нами не было. А Андрей Викторович тянул скорее на маньяка, чем на гения сыска.