Песочные часы Невидимки
Шрифт:
– Прикинь, ради галочки эти гады выбили признание и выбросили человека из окна! – радостно верещал он. – У меня вот тут все есть! – Он помахал маленькой кассеткой. – Два часа монтировал, классно получилось! Это бомба!
Я молча протянула руку, и Дима, слегка растерявшись, дал мне кассету. Я аккуратно опустила ее на пол и с наслаждением наступила на нее кроссовкой, с силой вминая ее в керамическую плитку.
– Ты что делаешь?! – в ужасе завопил парень. – Ты дура, да?! Мне теперь заново надо компьютер включать, перегонять файлы… – Затем, слегка опомнившись, он буквально завизжал: – А ну, вон отсюда! Пшла, пшла, сука! Что расселась, тебе ускорение придать?!
Как
– Дима, а ведь маньяка-то еще не нашли, верно? Анимов не виноват, ты же сам сказал. Сегодня назначен новый следователь по делу, и я как раз к нему собираюсь, давать показания. Ты уже давно шляешься по универу, верно? Все лето? Снимаешь «материал» про призрака, пристаешь к девчонкам с расспросами… К тебе там так привыкли, что никто из девушек про тебя на допросах и не вспомнил! А ведь у кого другого имелись лучшие шансы уболтать любую девушку, уговорить ее поехать с тобой в машине куда угодно? Для съемки в популярной передаче, к примеру? Ты – настоящий журналист, твоя смазливая мордашка мелькает по телику, девушки тебе верят, как родному папе. Даже удостоверение показывать не надо! И ты ведь часто возил девушек на машине. А вот не было ли среди них пропавших абитуриенток?
Короче, не буду зря тратить слова. Сегодня я сообщаю следователю все эти факты! А также то, что и меня ты звал проехаться в твоей машине, чтобы взять интервью не в универе, а в каком-то более живописном месте. Я дошла до твоей машины, открыла переднюю дверцу и хотела было сесть, но тут что-то меня остановило. Я резко выпрямилась, а ты попытался затолкать меня в салон. Еле вырвалась! – Я сделала эффектную паузу. – Ты – идеальный кандидат в маньяки, Димочка, просто супер! А как насчет алиби? Оно у тебя есть на те дни, когда пропали девушки?
Журналист потрясенно молчал, лишь таращил на меня свои большие голубые глазищи.
– Так вот! – Я перешла на более резкий тон. – Я сообщу следователю о своей уверенности – ты и есть маньяк! У тебя имеются все возможности для похищения девушек. Плюс – покушение на меня. И тогда ты на собственной шкуре сможешь проверить, выбивают ли оперативники признания. Хочешь?
– Ты этого не сделаешь, – неуверенно пробормотал журналист. – Зачем?..
– Клянусь, сделаю! – твердо сказала я. – Не знаю, маньяк ты или нет, но гад первостепенный! Люди на этой работе горели, жертвовали сном, друзьями, карьерой… А ты решил взять всех их разом и потопить! Так что уж тебя-то я засажу за решетку с удовольствием, пусть и на время. А встретят тебя там после твоего знаменитого репортажа хорошо, даже не сомневайся. Следователя заменили, а опера работают все те же.
– А ты тоже там работаешь? – Глаза парня вспыхнули, но тут же погасли от моего спокойного: «Нет».
– Я домохозяйка, – добила я его. Терять мне было нечего, и я блефовала вовсю. – И мой муж тоже там не работает. Так что к моим показаниям отнесутся вполне серьезно.
– И чего же ты хочешь? – пробурчал он.
– Чтобы этот репортаж никогда не увидел свет, – пояснила я и без того очевидную вещь.
– Ага, и меня уволят, – уныло пробурчал Дима. – Пойми, он уже в сетке, через четыре часа должен выйти в эфир! Что я скажу руководству?
– А сколько времени тебе нужно на монтаж такого «репорта»? – спросила я. Дима молча показал мне два пальца. – Два часа? Значит, за два часа нам надо снять новый репортаж. Лучше прежнего.
– Ого, разбежалась! – присвистнул Дима. – О чем? О твоей коленке?
Я поглядела на свою обтянутую джинсовой тканью коленку и пожала плечами:
– Давай мою коленку оставим на закуску. Я предлагаю поехать в наш универ и заснять там проведение двух интересных психологических экспериментов. Как раз по нашему делу. Я тебе по дороге расскажу, что это за эксперименты, а пока просто поверь – о твоем репортаже будут говорить все жители города. Долго! Твоя слава от тебя не уйдет.
– А кто снимать будет? – уже больше для виду сопротивлялся Дима. – Оператор уже ушел.
– Ничего, если надо, я сниму, – утешила я его. – Хватит рассусоливать, времени у нас в обрез.
Дима выбежал из кабинета, чуть ли не кубарем скатился с лестницы и понесся к выходу. С трудом поспевая за ним, прямо на бегу я отправила эсэмэску Маше: «Все ок, передачи не будет» – и бросила телефон в сумочку, чуть не промахнувшись. В темпе вальса мы миновали будку охранника и бодрым галопом понеслись к выходу из телецентра. Но прямо перед железной дверью журналист затормозил так резко, что я чуть не врезалась в него. Подперев дверь спиной, он спокойно спросил:
– А ты со мной ехать не боишься? Вдруг я и правда маньяк? И не в универ тебя отвезу, а на заброшенную бойню?
– А чего мне бояться? Только что я отправила эсэмэс, что с тобой на съемки поехала, – вновь сблефовала я. – Да и времени у тебя нет меня на бойню везти, тебе сюжет снять надо.
Парень усмехнулся, открыл дверь и быстро вышел на улицу. Я стремглав вылетела за ним.
У Димы оказался маленький двухместный черный «Порше Кабриолет», старенький, но выглядевший отлично. Увидев эту спортивную машинку, я аж присвистнула от изумления:
– Дима, тебе сколько лет?
– Двадцать четыре года, а что? – удивился высокий журналист, сгибаясь и с явным трудом залезая внутрь малютки.
– У тебя предки – миллионеры? Нефтяные магнаты? – Я тоже села в машину. – Машинка не из дешевых.
– А, вот ты о чем! – рассмеялся он. – Нет, я сам на машинку заработал. Вот этими самыми руками! – Он протянул ко мне длинную руку и помахал перед моим носом ладонью. – Мозолистыми!
– А все же?
– Думаешь, я убивал девушек и продавал их на шаурму? – усмехнулся он, стремительно газуя. Машинка мигом рванула вперед. – Да расслабься, все проще. Знаешь, как люди себя хотят по телику увидеть? Все равно, в каком качестве – хоть как спаситель детишек из реки, хоть как жертва прорвавшейся канализации. Серьезно, был у нас случай – звонит мужик, кричит: телеоператора пришлите! У нас в подъезде на пятом этаже канализацию прорвало, а наша квартира на первом этаже, ее полностью г… затопило! Я тут плаваю в нем! Наша дикторша, ответившая на звонок, просто в осадок выпала. Говорит: уважаемый, а телекамера вам зачем? Ну как, ты, мол, тупая, что ли, озверел мужик. Снимать, как я тут в фекалиях по колено разгуливаю! Таких сюжетов у вас никогда еще не было!
– Ну и как, сняли вы говноплавающего мужика? – заинтересовалась я.
– Нет, – энергично помотал головой Дима. – У нас таких сюжетов действительно никогда еще не было и, даст бог, не будет. Но вот засветиться в передаче об аномальных явлениях хочет, кажется, весь город. Ну хоть пару слов в камеру сказать! Или о своей встрече с привидениями, или о том, что он в них не верит – неважно. За это люди готовы платить. Кстати, весьма прилично. Полминуты в эфире – двести баксов. Я за полгода на машинку заработал!