Песочные часы
Шрифт:
Марк шел первым. Он не выражал ни малейших признаков усталости. Даже дополнительный груз, комбинезон ССП-99М, который без малого весил семь килограммов, не доставлял сталкеру никаких неудобств. Отчасти потому, что полностью состоял из гибких деталей, хитроумным образом складывался и был удобно сложен в рюкзаке за спиной. Кроме того, отвлекаться на такие мелочи, как усталость, было бы просто неразумно, когда цель находилась всего в нескольких часах времени и километрах к северу.
Весь обратный путь до Бара был проделан в молчании. Борланд иногда поглядывал на север, гадая, каким образом можно
Какую пользу могут принести сведения на двух листках бумаги, которых Марк не читал? Даже зная о Заслоне все — что он сделает, придя на место? Произнесет волшебное слово? Забросает гранатами? Или пророет подкоп, наконец?
Борланд и не заметил, как в головоломке прошел всю Дикую Территорию, снова никого не встретив, как и в первый раз. Мысленно отругав себя за преждевременную потерю внимания, он решил перестать морочиться насчет того, что в любом случае скоро узнает.
Команда замедлила движение возле Бара.
— Стволы опустить, но держать наготове, — предупредил Борланд.
Однако и в этот раз они никого не встретили. Западный блокпост, охранявший вход со стороны Янтаря, снова оказался необитаем. Не было никаких признаков недавнего ведения боя за территорию, которого вполне следовало ожидать. Оставалось этому только радоваться. Группа, не доходя до укреплений, свернула на север и быстро пошла по прямой дороге. Не прошло и минуты, как редеющие строения завода «Росток» закончились и вскоре остались вдали.
Еще несколько сотен метров сталкеры прошли в окружении сильно измененных лесных массивов. Природа словно демонстрировала им выставку чернобыльских достижений. Здесь были деревья, сросшиеся ветками и верхушками, переплетенные стволами, гибриды двух и более видов, с листьями всех цветов радуги. За одну только фотографию экспонатов этого безумного павильона на Большой Земле можно было получить целое состояние у нужных людей. Или, что было более вероятным, угодить за решетку на срок, стремящийся к бесконечности.
Затем парад экспонатов местной кунсткамеры закончился. Команда дошла до Милитари — холмистой местности, формой рельефа напоминавшей Свалку. Вопреки предположениям Марка, уровень радиации здесь был даже еще ниже. Скоро он убедился, что это касалось только дорог, когда Борланд повел всех на ближайший холм. Там счетчик Гейгера напомнил о повышенной опасности, и сталкеры просто обогнули место по широкой дуге.
— Почему мы не пошли по дороге? — спросил Марк.
— Тебе мало знакомств за эти два дня?
— Разве не сюда, по твоим словам, ушли «долговцы»?
— Я лишь предположил, — ответил Борланд, глядя на несколько аномалий Электра, слившихся в одно сплошное хранилище голодных молний. — Если говорить более точно, то все обстоит чуть иначе. Эта земля принадлежит клану «Свобода».
— Замечательно, — сказал Марк. — Это, конечно, почти одно и то же. «Долг» и «Свобода».
— Рано поднимать панику. Кланы могут быть в каких угодно отношениях друг с другом, но мы-то не враги никому из них. Поэтому просто пройдем к Красному Лесу чуть другой дорогой.
С этими словами Борланд остановился, глядя с холма вниз. Сталкеры увидели маленькую деревню, насчитывающую десятка два брошенных домов. За исключением пары недостроек с голыми стенами, все дома казались обжитыми. Однако зловещая тишина, разбавленная лишь печальных скрипом обветшалых заборов, свидетельствовала о том, что покосившиеся дома опустели навсегда.
— Эта деревня насчитывает несколько поколений, — сказал Борланд. — Она была здесь до того, как начали застраивать Припять и Чернобыль. После первого взрыва сюда вернулись некоторые жители, стали самоселами. Им предлагали лучшие условия, деньги, материальную помощь. Не помогло. Не придумали еще достаточного довода, чтобы убедить любого человека отказаться от своих корней.
— Все кончилось при втором взрыве? — спросил Орех, не скрывая тоски при виде опустевшего селения.
— Да, — ответил Борланд и начал спуск вниз. Когда команда последовала за ним, он продолжил:
— Это не просто куча старых домов. Это символ человеческой стойкости, как бы вам ни казалось это неуместным. Самоселы дали мудрый пример сталкерам. Если первый взрыв восемьдесят шестого не отпугнул людей от того, чтобы выносить удары природы, то почему нас должен согнуть второй? Тем более что первый был намного страшнее, а второй лишь очистил сравнительно небольшой участок территории в тридцать квадратных километров, к югу от реактора.
Команда ступила на землю ставшей памятником деревни.
— Поэтому сталкеры принялись за восстановление, — говорил Борланд, обходя стоявший прямо телефонный столб. — И это дало новый смысл их пребыванию здесь, а также чисто человеческое уважение в глазах военных. Каждый, кто занимается хоть какой-то стройкой, не связанной с оборудованием огневой точки, пользуется неприкосновенностью основных кланов. Именно первые сталкеры привели местность в относительный порядок — заново прибили те же доски, почистили дома в меру сил. Очень не хватает ресурсов. Но люди все равно продолжают работать. Просто потому, что так устроены.
Орех оглядел старую мельницу без единой лопасти.
— Значит, здесь все еще живут? — спросил он.
— Нет, дружище. Не живут. Здесь жить невозможно. Очень трудно психологически жить на месте, где столько людей умерло ни за что и продолжают умирать. Даже вдвоем или группой, селиться здесь никто не станет — нужно общее согласие привязать себя к этой деревне. Торговые отношения поддерживать здесь не с кем, Заслон совсем рядом, постоянно происходят различные столкновения кланов. Поэтому этот участок и зовется Милитари — к востоку отсюда расположена бывшая военная база, доставшаяся в наследство «Свободе». Наконец, тут негде переждать выброс — только в лагере «свободовцев», но они принимают только своих или за большую цену.