Пестрые человечки
Шрифт:
— Посмотри, если тебя это успокоит, — сказала она.
Мариша взяла документы и с недоверием уставилась в них. Инна заглянула ей через плечо. В девичестве тетка Фелисия была Колпаковой, а затем вышла замуж за Соколова. И взяла себе его фамилию. Имя тетка Фелисия не меняла. Так и была Фелисией Витальевной Соколовой. Подруги недоуменно переглянулись.
— Ничего не понимаю, — наконец произнесла Мариша. — Мне кажется, что я стала жертвой какой-то мистификации. По документам и в самом деле выходит, что вы и есть моя настоящая тетя Фелисия. Но кто же в таком случае была та, другая тетя Фелисия?
— А ты видела ее документы? — поинтересовалась у Мариши тетя.
— Только паспорт. И там было написано, что зовут ее Елена Витальевна Шлюпикова.
— Шлюпикова?! Елена Витальевна?! — поразилась тетя Фелисия. — Мариша, и после этого ты продолжала верить, что та самозванка и есть твоя тетя Фелисия, то есть я? У нее же другое имя. Как ты могла ей поверить?
— Но она сказала, что имя поменяла. А потом, я же вас, тетя, никогда в жизни не видела, — пыталась оправдаться Мариша.
— Видела, — возразила тетя Фелисия. — Только ты была совсем крохой. Наверное, не помнишь. А я вот тебя сразу узнала!
— Узнала бы ты ее, как же, если бы тебе братец заранее не позвонил, — пробурчала Инна себе под нос. — Тоже мне, любящая тетушка. Первая и то лучше была!
— Твоя подруга чем-то озабочена? — поинтересовалась тетя Фелисия.
— Ничего, простудилась в поезде, — ответила Мариша, так как Инна как раз в этот момент фыркнула особенно громко.
— Но я так и не поняла, Мариша, почему же ты поверила, что та Шлюпикова и есть твоя тетя? — забыв про Инну, вернулась тетя Фелисия к интересующей ее теме. — Ну, сначала еще можно понять. Ты растерялась и все такое. Но потом? После того, как ты увидела ее паспорт и поняла, что она вовсе не та, за кого себя выдает? Меня ведь зовут Фелисия. И фамилия у меня совсем другая.
— А та, первая тетка сказала Марише, что фамилию она поменяла после замужества, — бросилась на защиту подруги Инна. — Между прочим, как и вы. А еще она сказала, что имя Фелисия ей никогда не нравилось, так что его она сменила еще в шестнадцать лет. И, по-моему, вполне разумно. И потом, Тамара Ильинична ее тоже признала! Ту, первую тетку!
— Как так? — неприятно поразилась тетя Фелисия. — Мариша, твоя мама признала в той женщине меня?
— Да, как только та тетка приехала, то сразу же ударилась в воспоминания, — ответила за Маришу Инна. — И Тамара Ильинична тоже помнила все те байки вашей семейки, о которых рассказывала первая Маришина тетка.
— Семейные байки! — прошептала тетя Фелисия. — Мариша, почему твоя подруга так неуважительно отзывается о семье твоего отца?
— Потому что ваша семейка никакого почтения ни у одного нормального человека вызвать не может! — парировала удар тети Фелисии вместо онемевшей Мариши сама Инна. — И честное слово, если бы это вы явились в гости к Марише и это вас бы похитили незнакомцы, я бы пальцем о палец не ударила, чтобы вас спасти!
— Какое хамство! — пробормотала тетя Фелисия. — И за что? Мариша, огради меня от оскорблений твоей знакомой. Я у себя дома и могу рассчитывать на уважение.
— Только из-за того, что вы у себя дома, никакого уважения я к вам не испытываю, — упрямо твердила свое Инна, которой шлея попала под хвост. — И вы ничуть не лучше своего братца. Знали, что он оставил дочь и жену, но даже не пожелали за все это время хотя бы поинтересоваться, как они живут. Эгоисты вы с вашим братом, вот что!
И сделав это заявление, Инна поднялась и со словами: «Мариша, я жду тебя на улице!» — прошествовала к дверям и скрылась из виду. Мариша еще ненадолго осталась у тетки.
— Тетя, так вы уверены, что фамилия Шлюпикова вам лично ни о чем не говорит? — спросила она у тетки Фелисии.
— Нет, — решительно покачала та головой. — Людей с такой фамилией я не знаю. И даже среди моих дальних знакомых Шлюпиковы мне тоже не встречались.
— Папа мне говорил, что вы художница, — сказала Мариша.
— Твой отец все перепутал, — вспыхнула тетя Фелисия. — Вообще-то и неудивительно, он всегда думал только о себе.
— Так вы не художница?
— Мой муж — художник, — раздраженно произнесла тетя Фелисия. — И, кстати говоря, сейчас у него выставка как раз в вашем городе. Можешь его навестить. Может быть, эта Шлюпикова — его знакомая.
— Вы так думаете?
— Но откуда-то она должна была узнать те семейные истории, на которые, как я понимаю, и попалась твоя мать, — резонно возразила Марише тетя Фелисия. — Так как я никакой Шлюпиковой не знаю, то, может быть, мой муж ее знает. Или отец. Ты у него-то хоть про нее спрашивала?
— Я назвала фамилию Шлюпиковых, когда спрашивала, не ваша ли это фамилия, — ответила Мариша. — Но он никак не отреагировал. Только сказал, что у вашего мужа другая фамилия, птичья. Но если бы фамилия Шлюпиковых была ему знакома, он бы так мне и сказал.
— Тогда спроси у моего мужа, — произнесла тетя Фелисия. — Или у дедушки.
— У дедушки?
— Да, у твоего дедушки! — с некоторым раздражением повторила тетя Фелисия. — Или ты не помнишь, что у тебя есть дедушка?
— Вообще-то он мне не часто напоминал о своем существовании, — деликатно заметила Мариша, решив, что ссориться со своими новыми родственничками бесполезно, все равно до них ничего не доходит.
— Так ты будешь с ним беседовать или нет? — рассердилась тетя Фелисия. — А то мне, честное слово, начинает казаться, что тебе вовсе не хочется познакомиться со своей родней. Надеюсь, пока ты в Москве, ты остановишься у меня?
— Нет, нет! — поспешно сказала Мариша, содрогнувшись лишь от мысли о возможности каждый день лицезреть на столе вареную капусту. — У меня дела в Питере. Я поговорю с дедушкой и сразу же вернусь обратно домой.
— Жаль, — расстроилась тетя Фелисия. — Я рассчитывала, что ты погостишь у меня хотя бы денек. Я бы узнала тебя получше.
— Вы можете приехать ко мне! — великодушно предложила Мариша. — Я познакомлю вас с мужем.
— Так ты замужем! — восхитилась тетя Фелисия, словно это было невесть какое достижение со стороны Мариши. — Как я за тебя рада! Боже мой, просто камень с души упал. Молодец, девочка, что сумела найти себе мужа!